Медленно Лика опустилась перед ним на колени. Сексуально откинула волосы на левую сторону. Плавно потянула руки к застежке бюстгальтера, одним движением сняла ненужную вещь, оголив пышную грудь. Призывно прогнулась в пояснице назад, выставляя обнаженную грудь в наиболее выигрышной позиции. Смоляные волчьи глаза сузились. Феликс облизнул губу. О, да… Лика знала, насколько она хороша в данный момент, насколько притягательно выглядит. Провела рукой по своей шее, спустилась к глубокой ложбине, невзначай задевая розовые соски. Погладив низ живота, поддела пальцем тонкую ткань трусиков, приспуская их ниже. Потянула руки к ремню его брюк, неосознанно облизнув пухлые губы.
Вдруг Феликс резко наклонился к ней и обхватил ее затылок рукой, заставляя поднять глаза. Лика непонимающе уперлась взглядом в хмурый взгляд волчьих глаз. Феликс пристально всматривался в Лику, как будто пытался что-то понять для себя, прояснить. Лика так и не поняла, что он заметил в глубине ее глаз, однако Феликс недовольно скривился. Прошептал опять что-то не по-русски и отстранился. Мужчина развернулся и вышел из комнаты. Напоследок громко хлопнул дверью. Лика осталась стоять на коленях посреди спальни практически обнаженной. Да что с этим мужчиной не так?!
Лика так и не смогла уснуть. Всю ночь ворочалась, анализируя поведение Феликса. Странный мужчина не вписывался ни в одни рамки. Действовал абсолютно нестандартно для среднестатистического мужчины. Просчитать его следующий ход невозможно. И вот, что вчера ему не понравилось?
Лика мысленно ухмыльнулась. Он ее не трогает ― она бесится. Феликс требует оплату телом ― она тоже бесится. Лика чувствовала, что по ней уже можно начинать писать книгу о нестабильности женской логики и психики заодно. Утром, за завтраком, подавая заказанные им блины с медом, все же не удержалась.
— Я вчера что-то сделала не так? ― задала Лика мучивший ее всю ночь вопрос. ― Или тебе вид не понравился? ― пытаясь придать голосу небрежный тон, она хмыкнула.
Феликс помолчал какое-то время, прожевал кусочек блина и ответил:
— Не расстраивайся.
— Ха! ― выдохнула со смехом Лика. Специфический у него юмор. ― Мне-то чего расстраиваться, это ты деньги теряешь, не я.
— Не переживай. У тебя будет шанс доказать мне свой профессионализм, ― то ли ответил, то ли предупредил Феликс.
Невозможный мужчина! Лику начало бесить его абсолютное спокойствие и непрошибаемость при любой ситуации. Каменный он, что ли? Единственный момент, когда раскрылся и показал хоть какие-то эмоции, это когда лысый амбал уехал. Ходил злой как черт до вечера. Лика даже задергалась, как бы на ней не выместил злобу, от того и замуровалась в отведенной ей комнате. А еще, когда вчера приказал Лике раздеться. А в остальном ведет себя как человек-скала. Гранитная глыба, мать его.
— Мне нужна косметика, ― только и смогла произнести Лика, доедая свою овсянку без соли и сахара. Не дело это ― каждый день блины кушать. Мужчинам все равно, а женщинам приходится следить за фигурой. Тем более, когда тело ― ценный товар, как в случае с Ликой.
— Зачем? ― не понял Феликс.
— А как я должна тебя соблазнять без боевого раскраса? Знаешь ли, проститутки пользуются косметикой. И еще нормальным сексуальным бельем, а не тем старушечьим тряпьем, что мне было любезно предоставлено, ―заявила она.
— Ты хочешь меня соблазнить? ― тихо произнес Феликс, глядя на нее в упор.
— А зачем я здесь тогда? ― задала Лика вполне логичный, по ее мнению, вопрос.
Феликс долго молчал, продолжая смотреть ей в глаза. От его пронзительного взгляда стало неуютно. У Лики складывалось впечатление, что он всматривается прямо в глубину души. Понять пытается, выведать что-то. Неприятное ощущение. Жуткое. Лика поспешно отвела глаза. Мужчина, сидевший напротив хмыкнул.
— Тебе не нужна косметика. Меня все устраивает, ― сказал Феликс, закончив поедать свой завтрак.
— Понятно, размалеванные куклы не нравятся. Смею предположить, что твой фетиш ― старческое белье! ― попыталась поддеть его Лика.
— Белье тебе идет. Мне все понравилось.
— Правда? Что-то по вчерашнему твоему побегу не заметно, ― съязвила Лика.
— Ты все же расстроилась. Ну, прости, ― произнес Феликс, словно утешая свою несостоявшуюся любовницу. Лика рассмеялась его наглости. Приколист чертов!
Лика начала собирать тарелки со стола. Пришлось подойти почти вплотную к хозяину дома. Он же, раскинувшись на стуле, рассматривал ее лицо, открыто забавлялся ее смущением.
— Перестань, пожалуйста, смеяться надо мной. Это жутко раздражает, ― попросила Лика, заправляя выбившийся локон за ухо. Чувствовала себя словно один сплошной оголившейся нерв, когда он стоял настолько близко, как сейчас. Слишком близко.
— Лика, я никогда не смеюсь, ― заявил Феликс. Руку дала бы на отсечение, что он заметил ее неоднозначную реакцию на его близость. От такого ничего не ускользает.
— Да ты… вот… опять… ты ржешь надо мной! ― указала на приподнявшиеся уголки его губ.
— Лика, я не смеюсь. Я не умею.
— У тебя глаза от смеха блестят. Да знаешь, что? Да ну тебя! ― фыркнула Лика и развернулась к нему спиной. Положила тарелки в раковину, приготовившись помыть посуду.
Раздался звонок мобильного телефона. Лика встрепенулась, подумав, что это ее. Вовремя вспомнила, что оставила мобильный в своей комнате. Не хватало только, чтобы Феликс его нашел и прочитал смс от мужа. Опошленная массовым использованием мелодия Бетховена продолжала разрывать тишину комнаты. Феликс приложил к уху мобильный телефон, молчал долго, слушая собеседника, затем отключился. Лика по глазам поняла: что-то случилось. Взгляд черных глаз моментально стал жестким, хищным. Практически, как вчера, до того, как заявился к ней в спальню.
— Что случилось? ― нерешительно спросила Лика.
Феликс глянул на нее исподлобья и приказал:
— Проводи меня.
Отложив мытье посуды, Лика покорно пошла за Феликсом на крыльцо дома. Она не понимала, что произошло и куда он собирается. По его хмурому виду могла только догадываться, что утренний звонок не доставил ему радости. Ротвейлер со звонким лаем подбежал к хозяину.
— За пределы дома не выходить, ― сказал Феликс. Лика послушно кивнула. Феликс потрепал пса за ухом, кивнул в сторону стоявшей на крыльце женщины и отдал приказ собаке:
— Охранять.
Затем сел в свой “Гелендваген” и
