я прав! Признай. Послушай, Василиса… Я вынужден был подвинуть амбиции своего друга и пойти на обман, чтобы поговорить с тобой. Иначе ты бы меня не захотела слушать. Мне от тебя нужен только… – прервал свои желания. – Разговор. Как два взрослых.
– Разговор? – спросила с недоверием.
– Клянусь! – ответил честно и скрестил два пальца на левой руке, которая лежала в кармане брюк.
– Хорошо. Разговор. Только разговор. Потом ты уходишь!
– Только разговор! – согласился я. – Никаких сюрпризов…
– Пошли за мной, – решительно сказала Василиса.
Она стремительно пошла в направлении большого дома, но обошла его стороной, войдя не с парадного. Я присвистнул себе под нос, наслаждаясь видом сзади! Поэтому не обратил внимания, куда мы зашли. Может быть, это было помещение для слуг или летний домик. В общем, я бы в и костер за ней вошел, не заметив, как горит моя одежда, ведь сердце горело в сотни раз сильнее, а намерения были жарче некуда!
Василиса развернулась ко мне лицом и сложила руки под грудью.
– Я хотел поговорить о Бусе.
– И о Мирославе. Я хочу, чтобы мои дети знали друг друга и были дружны.
Судя по замешательству на лице Василисы, не такого она ожидала от меня, и немного растерялась, ослабила границы.
Я сделал медленный шаг в ее сторону, а потом решительно припер красотку к стене.
– И твои губки хочу! – впился в них поцелуем.
Глава 10
Василиса
Крестовский начал меня целовать и прижал к стене. Губы словно кольнуло током. Укол удовольствия прямиком в беззащитный эпицентр женской сущности. Как это могло произойти? В какой момент я ослабила границы и позволила этому случиться? Я же так упорно держала оборону и даже подумать не позволяла, чтобы дать Крестовскому шанс, но вышло так, что он снова меня обманул, обвел вокруг пальца, завлек хитростью туда, где не было никого кроме нас. Не было ничего, кроме нас. Обнаженные лопатки коснулись прохладного, полированного дерева стены, и с губ сорвался приглушенный протест. Но тут же был подавлен страстным поцелуем и властным, дерзким проникновением языка Крестовского в мой рот. Он ворвался уверенным тараном и принялся двигаться там умело и быстро, касаясь всего.
Кирилл вел себя, как человек, несколько лет сидевший на строгой диете и добравшийся, наконец, до сладенького, до самого желанного, до десерта. Я чувствовала себя кусочком пирожного, деликатесом, который миллиардер пожирал жадно, без остатка вбирая в себя каждый рваный вздох и протест, и стон.
Мощное, тренированное тело миллиардера взяло меня в жаркий плен возле стены. Крестовский всегда был хорошо сложен. За прошедшие несколько лет он стал еще мощнее, заматерел. Твердая грудь быстро вздымалась и опускалась от частого, шумного дыхания.
Мы задыхались. Я пыталась его оттолкнуть, он прижимался еще крепче и сводил с ума поцелуями. Ладонь Крестовского опустилась на мое бедро и властно приподняла мою ногу, забросив на свою ногу, открыв доступ. Это уже слишком! Я с трудом прервала поцелуй и зашипела рассерженно:
– Козел! Отпусти!
– Ни за что… – перевел дыхание и снова принялся ловить мои губы, целуя, покусывая, посасывая. – Не отпущу! Я скучал… Я…
– Пошел вон! – пробормотала в его рот, наталкиваясь на проворный язык.
Чтобы остудить пыл миллиардера, пришлось вонзить тонкую, острую шпильку в его зад.
– Ауч… – выматерился Кирилл и замер на миг!
Но всего на жалкий миг!
Через секунду миллиардер подхватил меня под попкой и понес, переместил на диван и забрался сверху, втиснувшись между колен торсом.
– Ах ты подонок! Мерзавец…
Пощечина прозвучала оглушительно громко! Даже у меня в ушах зазвенело от шлепка. По ладони расползся жар, я вложила в удар много силы. Но Крестовскому хоть бы что! Его щека стоически перенесла удар, и он зафиксировал мои запястья своей рукой.
– Да, – улыбнулся самодовольно и подул на мое раскрасневшееся лицо. – Твой подонок. Ничего не изменилось. Я самодовольный мерзавец и до сих пор от тебя без ума.
– К жене иди!
Я нацелилась коленом в его пах, Крестовский успел увести бедра из-под удара и ловко поменял нас местами. Развернул животом вниз, сжал запястья своими пальцами и прижался. Я ахнула! Какой бесстыжий мужчина… Совсем не скрывает своих порочных желаний.
– Жена? – отвесил поцелуй в шею, за ушком. – О какой жене идет речь, Васенька? Я до сих пор не женат!
Я перестала вырываться и замерла.
– Что?
– Я не женат на Адель и никогда не планировал это делать!
Вот этого я не знала!
– Но она говорила, – пробормотала я растерянно. – И всюду намекает…
– Мы не женаты. Между нами ничего нет.
Голова окончательно пошла кругом. Пусть даже так, но все равно это не умаляет скотства самого Кирилла!
– А ну слезь с меня, похотливое животное! Иначе я буду кричать и скажу Стефану…
– «Скажу Стефану!» – передразнил меня Крестовский. – Вась, честно? Я тебя не узнаю… Ты же была совсем другой – дерзкой, решительной, ценила себя, а сейчас…
– Что сейчас? Разочаровался? Очень этому рада. Отпусти!
– Отпущу, – добавил тихо и…
Через минуту давления на мое тело не стало. Крестовский сел на диван и одернул свой костюм. Я вскочила и поправила неприлично задравшееся платье.
– Выглядишь сексуально, – хрипло отвесил комплимент Крестовский.
– Пошел ты… Я вызову охрану.
– Вызывай. Я задолбался искать к тебе подход. Прямо сказал, что хочу поговорить, а ты меня не слышишь, – усмехнулся горько. – Ты сказала, что я подонок и поступил нечестно, затащив тебя сюда? Пусть так. Но ты не
