— Спасибо, — поблагодарила я, и укатила восвояси.
Мой новоиспеченный супруг исчез из поля зрения на долгое время. За этот период я уже успела получить новый документ, где теперь моя фамилия звучала как Погудина-Барышникова. От осознания этого я поморщилась. Не хорошо как-то получилось.
Зато я успела найти на просторах интернета любовницу Барышникова. Ею оказалась очень эффектная блондинка с длиннющими ногами, широкой улыбкой, которая дарилась окружающим как что-то самое ценное, словно она делала снисхождение. Наверное, если бы я так выглядела, я бы тоже чувствовала себя богиней. На совместных фотографиях с МОИМ МУЖЕМ, она счастливо улыбалась, заглядывая в его глаза. И уже не было той высокомерности, зато гордость, что рядом с ней ТАКОЙ мужчина. Думаете, как это можно понять по фотографиям? Можно! И это все не было наиграно, Барышников для этой особы был Богом.
Значит я, получается, влезла в чужие отношения. Хотелось было ей написать что-то эдакое, чтобы застолбить свою территорию, но разум вовремя взял вверх над эмоциями. А осознание того, что я ревную, жуткой волной накатывало на мое больное самолюбие. Подумаешь, твой муж спит с другой бабой. Что здесь такого? Ничего, кроме огромного желания отстрелить мужу яйца и повесить их как трофей в своем кабинете. Нет, эти самые яйца и все к ним прилагающееся мне были сейчас нужны, теперь гормоны били по самому больному, мне постоянно хотелось секса. Словно кошка в весенний период. Терпела, стиснув зубы, потому что сама себя удовлетворять не могла, да и не в оргазме, мне кажется, было дело. Хотелось просто рядом настоящего мужика. А тот, который являлся таковым, сейчас трахал другую. Замкнутый круг, куда я сама вляпалась. Еще две недели назад для этих нужд я могла приспособить любого мужика. С Колей ведь все было именно так, чистая физиология, по крайней мере, с моей стороны.
А между тем, как я постыдно мечтала о совокуплении, Алиска рано утром принесла новости в мой кабинет.
— Слышала, вчера ночью, на Барышникова дядь Лешу покушение было совершено. Его охранник спас, так бы хоронили на днях.
— Серьезно? — почему-то я начала волноваться. Ах, да! Забыла! Мы теперь вроде как родственники, и мне положено. — В какой он больнице?
— В централке, говорят, там охрану такую выставили, что пациентов всех распугали. А почему тебе так интересно? — подозрительно сощурилась Алиска. Рима в это время укатила по своим делам в Москву, сказала, для того, чтобы выселить из квартиры нового маминого хахаля, поэтому сейчас никто не подстрекал Алиске, и я чувствовала себя в безопасности. Моя тайна останется со мной.
— Навестить хочу, — иронично заявила я, зная, то подруга воспримет это как шутку. — А у тебя откуда столько подробностей?
— Ты же знаешь мой отец начальник ГИБДД.
— А информация, словно прокурор города, — покачала я головой, пряча трясущиеся руки под столом. А на этом столе совсем недавно Барышников и я… вот бл***во, я снова думала о сексе.
— А может и правда стоит навестить? Все-таки благодаря ему твой ресторан никто не трогает. А не станет Алексея Алексеевича, и кирдык, попрут сюда стадами местные жмурики.
— И как ты себе это представляешь? Я должна как ниндзя через охрану незаметно пробраться, или у тебя в кармане припасена шапка-неведимка? Да и вообще, кто я такая? Мы с ним почти не знакомы, — ответила я.
— Будущая мать его внука. Хотя, не достоин он такой чести, чтобы девка на сносях таскалась по задворкам и коридорам наших больниц.
— Светлая мысль, Алиса Павловна!
Несмотря на мои уверения подруге, что делать мне в больнице нечего, все же после работы я туда поехала. Как и говорила она, охраной здесь был забит каждый этаж. Сначала у меня проверили документы и поинтересовались «К кому?».
— К Алексею Алексеевичу, — заявила я. Не удивились, долго переговаривались с кем-то, потом спросили «Кем я ему прихожусь?».
— Жена его среднего сына — ответила я.
— А разве Роман Алексеевич женат? — удивились «люди в черном».
— Вы просматривали мой паспорт чисто для формальности? — уточнила я. В палату я попала только через двадцать минут.
— Ну что ты, Арина, не нужно было приезжать, — Барышников старший старательно храбрился, опоясанный бинтами вокруг расплывающейся талии.
— Это было бы не вежливо, Алесей Алексеевич. Как так получилось? Уже знаете кто?
— Выясняют, девочка. Они мне этих уродов из-под земли достанут. Ты представляешь, парнишка охранник получил первую пулю вместо меня, скончался на месте. А у него жена, и сынишке пятый год…
— Боже, — прикрыла я рот рукой, чтобы подавить крик. Это так страшно, остаться без кормильца и любимого человека. Еще и ребенок, который никогда не увидит отца. Страшно.
— Найду, Арина, найду. Ты-то как себя чувствуешь? — перевел он разговор. Видимо, к старости этот человек тоже стал немного сентиментален. Как рассказывал о нем дед, раньше он был безжалостен, хоронил друзей и врагов не проронив не слезинки. В обед похороны, вечером уже устраивал праздник в свою честь. А тут лежит, смахивает скупую слезу по парню, который его спас. Наверное, это действительно незаметно подкрадывается старость.
— Хорошо! Только ем много! Постоянно чего-то хочется, а не знаю чего, — улыбнулась я, стараясь подбодрить мужчину. — Малыш видимо хочет в богатыря превратиться.
— От моего сына внимания не дождешься, поэтому в любое время суток можешь набирать меня. Я уж разберусь, чего моя внучка хочет.
— Внучка? — удивилась я.
— Ну, а что? Девки это хорошо! У меня всего одна, и та балованная. Буду вторую портить, — разулыбался Барышников.
— Чего это Вас такие мысли посещают? Вас половина города боится, другая уважает, а Вы про воспитание внучки думаете, — не знаю, что у этого мужчины было там в прошлом, в настоящем он мне даже был симпатичен.
— Так старею же, Ариша! Вон, чтобы обмотать меня ушло пять бинтов, в десять лет назад, когда схлопотал от конкурента пулю, всего три.
— Это не старость, это все наша занятость, — сделала я вывод, чтобы скорее утешить его. — Что-то плохо на Вас больница действует. Совсем расклеились.
— Это ты просто видишь меня настоящего, перед тобой как-то даже стыдно натягивать маску.
— А с чего я такой чести удостоена? — удивилась? Если честно, да. Даже дети знали его, как строгого, занятого мужчину, с Ромкой так вообще скандалили постоянно.
— Кто-то же должен, пусть это будешь ты. Ты девочка хорошая. Думал, стерва, хочешь влезть нашу семью, а ты просто хочешь выжить. А мой сын, действительно, должен научиться отвечать.
— Алексей Алексеевич, — в дверь постучался один из охранников. — Там дети Ваши приехали.
— Ух ты! Задержались! Пусть войдут!
— Мне пора, — распрощалась я. — Поправляйтесь! Предупредите Ваших архаровце, я завтра заеду. А то не хочется столько времени терять.
Я уже была в коридоре, а впереди двигались двое молодых людей и девушка. Не скажу, что она была красавица, но очень приятной внешности. Чем-то с Олегом они были похожи. Второй, которым был Ромка немного сбавил шаг, что-то сказал своим родным и остановился, поджидая меня.
Проходя мимо, Олег сухо поздоровался, но его приветствие было как бальзам на душу. Обижается, но не все еще потерянно. А вот мой законный супруг снова одаривал меня тяжелым взглядом.
— Привет! — мне безумно хотелось пройти мимо, но я остановилась, заглянула ему в лицо, задрав голову.
— Привет, жена! — кажется лицо немного смягчилось. А это было произнесено так сексуально, что по коже пробежали полчища мурашек, обосновавшись здесь на некоторое время. — Тебе чего не отдыхается?
— Приехала навестить свекра, — сердце застучало от того, что он придвинулся поближе.
— Не при смерти мой отец?
— Сам зайди и посмотри, — хмыкнула я. — Извини, я устала. Целый день на ногах.
— Ты все так же у бабушки живешь? — поинтересовался он.
— Ну, не к отцу твоему же перебираться, Ром, — не хотелось ни улыбаться, ниплакать, ни говорить. Мне было необходимы его объятья, ну и маленькое тесное помещение для нас двоих. Боже, опять меня не в ту степь. А от него еще так потрясающе пахло, парфюм какой-то особенный, смешанный с ароматом кожаной куртки и легкий, совсем незаметный запах сигарет. Значит, волновался. Даже уходить не хотелось, вдыхая этот запах. Хм, впервые меня не мутило от мужских духов. Неужели папку признал малыш?
