его слова. Это же бред какой-то. Такого просто не может быть.
Он несколько долгих секунд смотрит в мои глаза, а потом резко впивается в губы жестким поцелуем. Никакой нежности, только желание наказать и подчинить. Я изо всех сил стискиваю зубы, чтобы не впустить его дальше, но он слегка нажимает на мои скулы рукой и врывается в рот. Меня будто горячей волной окатывает, которая сразу сносит все мои никчемные попытки сопротивляться. Весь мир вокруг меня начинает вращаться с бешеной скоростью и я окончательно выпадаю из реальности. Полностью расслабляюсь в его руках и отвечаю на поцелуй. Он так давно меня не целовал, целую вечность, и скорее всего больше не поцелует, хочу урвать это удовольствие от него в последний раз.
***
Егор отстраняется, чтобы дать нам обоим глотнуть немного воздуха, целует подбородок и шею, постепенно спускаясь к вырезу платья. Когда он приближается к груди, низ моего живота скручивает сладкими спазмами и между ног начинает ощутимо пульсировать. Я задыхаюсь от такого напора и плавлюсь в его умелых руках. Еще немного и нас обоих будет не остановить.
Прихожу в себя, когда Егор начинает скользить ладонями по моим ногам и задирать платье. Быстро стряхиваю с себя весь морок и начинаю вырываться.
— Пожалуйста, не надо, — шепчу ему со слезами на глазах, — тебя жена ждет.
Егор несколько секунд смотрит на меня ничего не понимающим взглядом, потом отпускает и отходит обратно к окну.
— Уходи, — говорит усталым приглушенным голосом.
Я срываюсь с места, потому что очень боюсь, что он может передумать. Бегу в свою комнату, быстро переодеваюсь в пижаму и ухожу спать к Дане в детскую. Только там я не чувствую такой сильной тоски и безнадежности.
На следующее утро, едва выхожу из детской, слышу на первом этаже громкую ругань. Один голос точно узнаю, это Егор, другой визгливый, скорее всего, принадлежит его жене. Первые несколько минут не знаю, как поступить, потом все таки спускаюсь на несколько ступеней вниз и прислушиваюсь к разговору, знаю, что некрасиво, но это может касаться меня напрямую, поэтому не ухожу.
— Ты совсем свихнулся, Егор, — орет его жена, явно на грани слез, — ты поселил свою бывшую прямо в этом доме. В доме, где сам живешь с женой. Что за гарем ты тут устроил? Я на такое не подписывалась.
— Она живет здесь только из-за Дани, она его мать, — отвечает твердо.
— А ты уверен в этом? — слышу опять визгливые истеричные нотки.
— В чем?
— Что она здесь только, как мать ребенка и ничего больше?
— Что, черт возьми, ты хочешь этим сказать? — злиться сильнее.
— Где ты был вчера, когда отослал меня к себе? Когда я ушла, а ты остался здесь с ней. Ты так и не пришел в спальню. Где ты ночевал, Егор?
Я стою на лестнице, как громом пораженная. Он не ночевал дома после нашего … разговора?
— Я работал, — невозмутимо отвечает.
— Всю ночь? Не делай из меня дуру, — всхлипывает и срывается в слезы.
— Прекрати истерику, — жестко перекрикивает ее, — она мать ребенка и его няня, на этом все. Или ты сама хочешь заниматься моим сыном?
— У тебя в доме все няни расхаживают в дизайнерских платьях, состоящих из одних лоскутков и тесемочек? — добавляет язвительно.
Егор на это замечание молчит, а его супруга громыхая своими каблуками, убегает в другое крыло дома. Ну, тут действительно даже сказать нечего.
Вот только этих разборок мне не хватало, так меня выпрут из этого дома еще быстрее. Может сейчас после этого скандала Егор согласится на мой переезд.
Мне придется уйти уже через две-три недели, может и раньше, потому что со второй беременностью живот растет намного быстрее. Но я очень надеялась на эти последние дни с Даней, так какого черта они приехали раньше времени. Через неделю Дане исполняется год, я никак не могу пропустить его первый день рождения.
После обеда мне нужно ехать на прием к врачу, до этого времени решаю не высовываться из детской, чтобы не быть в очередной раз свидетелем семейных разборок. И очень надеюсь, что Егор к тому времени уедет в офис, иначе опять будет скандал.
В медицинском центре врач долго изучает мои анализы и недовольно качает головой.
— Вы хорошо питайтесь? — спрашивает озадаченно, — у вас и так был вес небольшой, и он с каждым разом все больше падает.
— Меня сильно тошнит утром, поэтому ем понемногу только вечером.
— Плохо. У вас еще и гемоглобин упал в последнее время. Давайте тогда на стационар ложиться, будем вас подкармливать через капельницу.
— Это обязательно? — грустно спрашиваю, потому что, кажется, последние дни с Даней у меня урвать не получится.
— Вы хотите нормально отходить беременность и родить здорового ребенка? — строго давит меня своим возмущением.
— Конечно, хочу, — отвечаю со слезами на глазах.
— Тогда без разговоров, голубушка.
— Можно через неделю, пожалуйста, — прошу ее с умоляющими нотками в голосе, — моему старшему ребенку исполняется годик, после его дня рождения я лягу в больницу, обещаю.
— Хорошо, но под вашу ответственность, — обрубает наш разговор.
Я встаю со стула и потерянно бреду на улицу, ничего не поделаешь, у меня остается всего неделя.
Всю неделю до Даниного дня рождения стараюсь усиленно питаться, чтобы не усугубить ситуацию. Иногда почти через силу, иногда малюсенькими порциями, но часто. Здесь мне очень помогает Зоя, она готовит специально для меня то, что не вызывает тошноту, у нее три дочки, у которых давно свои дети, поэтому она очень опытная в этом вопросе.
Понимаю, что одной мне не потянуть всю подготовку к дню рождения сына, хочу большой праздник, а это дорого, поэтому пытаюсь пересечься с Егором для решения этого вопроса. Он как обычно занят, не знаешь, как подступиться. Вылавливаю его в столовой утром, спускаюсь лохматая, и в пижаме, чтобы успеть застать его одного. Точно знаю, что его жена в это время еще спит.
— Егор, — останавливаю его, — я хотела поговорить по поводу Даниного дня рождения.
Он несколько секунд молчит и скользит по мне каким-то странным взглядом. Наверно, надо было хотя бы причесаться. Приглаживаю волосы руками и замечаю, как тяжело он сглатывает. Потом будто стряхивает с себя свои мысли и морщит лоб, пытаясь вспомнить, что я спросила.
— Закажи все, что посчитаешь нужным, я оплачу, без проблем, — отвечает хриплым голосом.
— Хорошо, — соглашаюсь, удивившись, что вот так сразу согласился, обычно всего приходилось добиваться через скандал и ругань.
— Я хотела заказать день рождение в детском
