— Там новенький поступил в нашу палату, мне посмотреть его пока одной?
— Нет, Марина. На дежурного запишут, это уже его часы.
— Но ведь он все равно у нас в палате, завтра принимать.
— А если сейчас поступит еще пять человек и их прикрепят к нашей палате, ты тоже их примешь? Не перепрыгивай выше крыши, а делай так я тебе говорю, — хватаю ее за руку и тяну на диван.
— Вы чего?! Мы же договорились.
— Прости, весь день смотрю и не могу уже, — беру ее ногу, стягиваю обувь и приподнимаю джинсы. — И ты еще врачом зовешься?!
— Все нормально, пустите, — одергивает мою руку и натягивает штанину обратно.
— Ненормально. Пойдем, — беру ее за руку, но Марина тут же бьет меня по руке.
— Куда? Опробовать ваши точки? Не надо! Моя нога и без этого пройдет.
— Слушай сюда, ущербная. Сейчас мы идем к знакомому травматологу, и он посмотрит твою ногу, раз я тебе так противен.
— Я не это имела в виду.
— Не имеет значения, пойдем.
Через минут пятнадцать Марина уже вышла из кабинета с вполне удовлетворенным лицом.
— Не надо ничего у него спрашивать, — Марина неожиданно берет меня за руку и ведет обратно в отделение. — Все рекомендации мне даны, ничего страшного нет, просто отек, через пару дней спадет. Пойдемте закончим и по домам, да? — надо же, она впервые мне улыбается, что с ней сделали за несколько минут?
— Пойдем.
Через полчаса, закончив с работой, Марина начала собираться домой, а я вдруг понял, вот он реальный шанс.
— Подожди пять минут, я соберусь и отвезу тебя домой.
— Нет. Мы кажется договорились, зачем вы снова это начинаете?
— Я тебя отпускаю на несколько дней посидеть дома, отлежишься, побережешь свою ногу, которой ты так сейчас хочешь заехать мне в какое-нибудь место, потом выйдешь здоровая, бодрая и веселая на работу. А сейчас я подвезу тебя домой, только лишь потому что у тебя болит нога, закрой рот и собирайся, — на удивление рот и вправду закрыла, переоделась и молча стала меня ждать.
Какая же все-таки противная девчонка, ни слова, просто ни единого слова не произнесла за всю поездку. Села на заднее сиденье и всю дорогу слушала музыку в наушниках. Ну просто стерва, неужели не понимает, что своим таким поведением еще больше подогревает к себе интерес?
В итоге припарковался около ее подъезда и напросился провести до квартиры. Посмотрела она на меня как на идиота и впервые четко сказала «в квартиру не пущу». Я же в ответ наплел что-то про безопасность по вечерам, цели попасть сегодня в ее квартиру у меня не было. А вот узнать где именно живет, да. Провел до квартиры без происшествий, и наказав еще раз побыть несколько дней дома, поехал к Карине.
Несмотря на большое количество женщин в моей жизни, спать лучше с одной. Тут даже не совесть заест, просто зачем это притворство, если больше тянет к одному человеку. Правда, когда подъехал к Карине стало как-то не по себе, я ее уже три дня посылал с «внезапно скопившимися» делами, а тут припрусь без предупреждения и прощального цветочка, чтобы ее бросить. Что-то пошло не так. Хотя с другой стороны, она мне этот цветочек в задницу засунет. Да, лучше без цветов.
Дверь мне открыла сразу, хоть и не ждала, но встретила с распростертыми объятьями.
— Это самый лучший сюрприз за последнее время. Пойдем скорее, я шампусик открою.
— Карин, стой, я поговорить пришел. Точнее расстаться. Знаю, что все это некрасиво, но это жизнь. Прости, — опустила руку и тут же затянула свой халат потуже.
— Можно узнать почему? Только правду, я пойму, — и что ей ответить, ума не приложу, — что ты молчишь, Озеров? Язык отсох?
— Марин, ну прости. Детей у нас нет, делить нам нечего.
— Все ясно, Озеров. Ты сука!
— Ну что тебе ясно? Ты до меня не расставалась что ли ни с кем?! Хватит из себя обиженную девочку строить.
— Ты только что назвал меня чужим именем, урод! Вот что ясно, — бл*дь, язык мой враг. — Значит эта та мелкая замухрышка?! Это такие у тебя были дела на выходных? Ну ты и козел.
— Все, хватит, Карин. Оправдываться я перед тобой не буду. Мы взрослые люди, в жизни всякое случается. В конце концов, я тебя не обманывал. Прости, — открываю дверь и выхожу из квартиры.
Глава 14
Когда я отпускал Марину поберечь ногу, у меня не возникало мысли, что это затянется на несколько дней. Ну в принципе сам ляпнул про дни, другое дело, что я надеялся на Маринину совесть и это будет один, максимум два дня. Но вот уже четверг и сдается мне, что хромоножка придет разве что в пятницу. Ну решила девочка гульнуть, я бы тоже так сделал, надо к этому относиться проще, но вот то, что ее телефон вне зоны доступа меня откровенно раздражает.
Захожу в ординаторскую, переодеваю халат и делаю себе растворимый кофе. Черт, что со мной стало? Уже неделю я не бегаю по утрам и дождливой погодой это не объяснить. Настроения ноль, хоть сейчас катай заявление на отпуск и лети на моря, а в принципе так бы и сделал, но никто мне этого не одобрит. Еще эта коза малолетняя не приходит.
— Доброе утро, ужасная погода. Дожди просто выматывают, — оборачиваюсь на голос и увы это не Марина, а наш новый терапевт. Симпатичная девка, примерно моя одногодка, фигура славная, лицо тоже в порядке, но есть один неприятный для меня нюанс. — Не знаете, как смена прошла? — подходит ко мне вплотную.
— Два посмертника. Один с реанимации, второй с другого крыла. И можно на ты, Елена.
— Отлично, так даже проще, — проще было бы, если бы не было твоего маленького, но существенного недостатка. Черт, не могу на это смотреть, отпиваю глоток кофе и ставлю чашку на столик.
Выхожу из ординаторской и иду к посту. Очередная молоденькая новая медсестра, имя которой в голове уже просто не отложится, что ж вас так много? И как тебя назвать без бейджика?
— Дай, пожалуйста, истории новеньких больных.
— А их уже взяла девушка час назад. Там всего трое новеньких.
— Спасибо, — девушка значит. Моя что ли?
Иду обратно и останавливаюсь на середине коридора. Точно пришла. Аккурат около пятнадцатой палаты стоит Марина, а рядом с ней, ухвативший ее за руку стоит Орлов. Только ж выписали недавно. Я даже не успел до них дойти, как уже слышу возмущения этого гондона.
— Дайте мне другое место или переселите его в коридор. Я не могу рядом с ним, он же всем спать не дает, у меня от него сахар поднялся, — держать себя в руках. Держать, мысленно повторяю себе, быстрыми шагами идя к палате.
— Думаю сахар поднялся от другого, — отцепляю его руку от Марины. Вот же сука натренированный, с виду хлюпик, а хватка ого-го.
— О, Марк Михайлович, вы-то мне и нужны. Это же ваша палата, так решите этот вопрос.
— Смотрите, Константин, как обстоят наши дела, — отстраняю Марину в сторону. — Я напомню, что это больница скорой помощи, здесь не выбирают место, где спать, здесь лечатся. Вы же у нас человек опытный и должны уже запомнить, что больного помещают в ту палату, где есть свободная койка. Можете пройтись по мужским палатам, посмотреть наличие свободных мест, записать какое приглянется и подойти с этим вопросом к заведующей отделением. А я, как и Марина Евгеньевна занимаемся вопросами лечения. И да, лечащего врача, как и незнакомого человека, хватать за руку дурной тон. Больше так делать не надо. В девять тридцать у нас будет обход, тогда и увидимся, если останетесь в этой палате. Вопросы есть, Константин?
— Что-то вы злой с утра, две недели назад были куда добрее.
— А у меня хомяк умер пять дней назад. До сих не могу пережить. Идите в палату, Константин, — подмигнув Марине, убрал руки в карманы и зашел в палату. Начинается, бл*дь.
— Я тебе говорил не подходить к нему одной? Ты, кажется, кивала, что поняла, но в результате я застаю тебя почти прижатой к стене.
— Вы сказали мне не хамить ему, и я не подходила к нему. Просто зашла в палату, он сам увязался. Не посылать же мне его, — поправляя выбившуюся прядь волос из прически, возмущается Марина. Так стоп. Прическу какую-то соорудила, накрашенные глаза, короткая юбка, судя потому что виден только халат, и туфли на каблуке. — Ну что вы опять на меня так смотрите?
