— Это я, — предупредила Маша.
— Нашли, да? — тут же сменила манеру общения Светка, и Маша поняла, что задавать ей тоже же вопрос бессмысленно. Не вернулся Антошка.
— На реку едем, вдруг там он.
— Мишка тоже поехал искать, слышишь? Уверена, всё хорошо будет.
Уже второй человек пытался её успокоить, наверное, для того и нужны друзья: в трудной ситуации так нуждаешься в их поддержке.
— Звони, если что, — добавила Светка, отключаясь.
На реке было почти безлюдно, только несколько человек всё же плавали, не взирая на грязь. Опрос ничего не дал: никто мальчика не видел.
Маша больше не смогла сдерживаться, принимаясь плакать. Эдик смотрел на женские слёзы, чувствуя себя гадко.
— Маш, ну обойдется, чего ты, — пытался поддержать.
— И чем ты только думал, когда заговор за моей спиной строил?
— Да какой заговор! Просто…
Телефон Эдика завибрировал, и на экране высветилось имя "Маша".
— Ты звонишь, — немного удивлённо сказал Эдик, не зная, что Антошка забрал телефон. Она схватила гаджет, нажимая на зелёную трубку.
— Да, — ответила, надеясь услышать детский голос, дороже которого нет на свете.
— Это, — начал чужой женский, — мой Пашка, кажись, телефон украл? — поинтересовался он.
— Я не крал! — тут же донёсся тонкий детский. — Он на дороге лежал!
— Как же, ага. Прям от нас до Селивановых всё в телефонах, — не верила женщина. — Я по первому номеру позвонила, что тут был. Не знаю, где кого искать.
— Да-да, это мой, — подтвердила Маша, шмыгая носом. — А мальчик рядом есть? — спросила с надеждой.
— Пашка что ли? — не поняла звонящая.
— Нет, Антон. Сын мой. Ему четыре. Он из дома с телефоном ушёл.
— Ах ты негодяй такой, — послышался шлепок, и недовольный голос заголосил от боли. — Ты у дитя что ли отнял?
— Да клянусь, на земле нашёл! — отвечал мальчишка.
— Вы адрес скажите, мы приедем, — попросила Маша.
— Гаршина, 5. — Назвала женщина. Только это, я верну, если что, вы участковому не говорите. Я сама тут разберусь. Ты хоть понимаешь, что по тебе тюрьма плачет? — последнее, что услышала Маша, и звонок разъединился. Срочно следовало ехать в ту сторону, потому что Антошка точно там был.
Выбрав нужный адрес, Маша и Эдик последовали прямиком к самому синему забору который запомнил Антошка. Около дома их уже ждала та самая женщина, которая звонила, и сразу передала телефон в руки хозяйке.
— Может быть вы встречали здесь маленького мальчика 4 лет? — спросила Маша, смотря внимательно на женщину.
— Пашка, а ну иди сюда, негодяй такой, — призала мать. Из ворот вышел мальчик лет двенадцаии и исподлобья посмотрел на приехавших.
— Отвечай, где ребёнок?
— Да откуда мне знать? Говорю ж тебе, на дороге был телефон. Вот ты такая, конечно. Как брешешь тебе в лицо, веришь, а тут правду говорю — нет.
— Матери брешешь? — ахнула женщина.
Маша поблагодарила её за то, что она связалась с ней, и обещала не обращаться к участковому. Она тут же набрала Светке, но результата не было. Никого.
Послышался звук приближающегося мотоцикла. Дмитрий доехал до ближайшего леса, но следов ребёнка не обнаружил. Он звал Антошку, бесполезно. Тогда мужчина решил вернуться, и, если ребёнок не нашёлся, собрать соседей и пойти прочесывать лес.
Машина Михаила поравнялась с домом Дмитрия, около которого стояла девушка, а неподалёку лежала большая спортивная сумка с вещами. Михаил остановился.
— Приветствую. Женщина тут светловолосую не видели?
— Которая ребёнка ищет? — тут же спросила та. — Они с Димкой уехали, — шатенка посмотрела на часы и покачала головой.
— Нам двигаться надо. Время поджимает. А он никогда мимо чужого горя не пройдёт. Но, наверное за это я его и уважаю больше всего.
— В какую сторону направились? — поинтересовался Михаил.
— Прямо, а потом налево свернули, — указала она рукой.
— Наверное, на выезд, — прикинул путь Михаил. Он бросил взгляд прямо, и понял, что следует двигаться по улице, уходящей в поле.
— Вы ребёнка искать? — поинтересовалась шатенка, и Михаил кивнул. — Подождите, я с вами. Всё равно сидеть тут одной не хочется, этот дом меня почему-то пугает.
Она подняла сумку с земли и поставила её за ворота, закрыв калитку. Усевшись рядом с водителем, женщина захлопнула дверь и посмотрела на него.
— Юля, — протянула руку, и Михаил ответил рукопожатием.
— Миша.
Он свернул направо, направляясь в сторону поля, и проехал мимо заливающающейся лаем собаки. Та подождала автомобиль, а потом бросилась следом за крутящимися колёсами.
— И часто у вас тут дети пропадают? — поинтересовалась Юля.
— Всегда находятся, — ответил на это Михаил.
— Опишите, вдруг увижу где-нибудь за кустами, — попросила пассажирка.
— Светленький такой, — задумался Михаил, припоминая предметы, — низкий. Глаза, — раздумывал, но, хоть убей, этого не помнил, — голубые что ли.
— А одет во что? — продолжала сыпать вопросами Юля. — Однажды я участвовала в поисковой операции. Не могу похвастаться, что специалист в этом деле, но приметы нам точно нужны.
— Не знаю, вот что одет, — сокрушённо покачал головой водитель. — Наверное какая-то футболка и шорты.
Они снова свернули, и в этот раз двигались по полю вдоль небольшой лесополосы.
— Так они почти все светлые футболки и шорты носят, — ответила Юля. — Вон тот например, — указала она на плачущего ребёнка, сидящего на небольшом пригорке.
— Какой? — спросил Михаил, не различивший за высокой травой ребёнка.
— Да вон же сидит, — указала Юля куда-то вправо.
Действительно, внимательно присмотревшись, Михаил различил ребёнка среди травы. Он резко затормозил, выскакивая из машины, и побежал к мальчику.
Глава 25
— Ты чего, брат, тут плачешь? — обратился Михаил к мальчику. Антошка поднял на него серые заплаканные глаза и шмыгнул носом. Он узнал в мужчине, стоящим перед ним, вчерашнего гостя, катавшего его на коне, и почувствовал, как страх отступает.
Юля выбралась из машины, подходя ближе.
— Нашёлся, стало быть? — поинтересовалась у мужчины, и тот кивнул.
— Давай, — протянул руку Антошке, помогая подняться. — Мать там с ума сходит, а ты тут поле рассматриваешь. Попросил бы меня — я б тебя отвёз.
Михаил нарочно не говорил ничего про истинную причину, не хотел, чтобы ребёнок чувствовал себя неловко.
— Хочешь, за рулём покататься? — поинтересовался.
— Сам? — Антошка вытер нос рукой, и Юля поинтересовалась у водителя о наличии бумажной салфетки.
Михаил достал из кармана тряпичный платок, давно Юля не пользовалась такими. Вроде, обычная с виду вещь — платок. Раньше он непременно был у каждого мужчины, чтобы предложить его даме в случае чего, а теперь почти вышедшая из употребления вещь. Многое заменили одноразовые приборы, вот, к примеру, и платки. Помнится, ещё недавно шприцы кипятили, а теперь в аптеках стерильные одноразовые.
Михаил вытер слёзы на лице ребёнка, а потом прижал платок к носу, и мальчишка высморкался.
— Другое дело, — усмехнулся Михаил, щёлкнув ребёнка по носу. — Ну что, за руль?
Антошка шагнул было к фырчащей машине, а потом остановился, вспомнив, что домой возвращаться нельзя.
— Чего такое? — не понял Михаил, смотря на застывшего мальца.
— Нельзя мне обратно, телефон потерял.
— Да разве ж то беда? — усмехнулся мужчина, укладывая ладонь на плечо. — Главное — другое. А телефон я тебе свой отдам, хочешь?
Михаил сунул руку в карман, доставая прибор, но Антошка лишь головой покачал.
— Мамки был.
— Найдём, обязательно найдём! — обещал водитель. — Поехали только, а то мать поседела от страха, наверное. Знаешь, как тебе обрадуется?!
— Там забор синий и собака, — ответил на то Антошка.
— Какой забор? — не понял Михаил.
— Собака залаяла, он упал.
— Дорогу покажешь?
Но Антошка только плечами пожал.
