- У кого, у нас?
- У моих братьев и меня. Практически у всех. Кроме Томми.
- Сколько у тебя братьев?
- Четыре.
- Боже милостивый.
Он кивнул, затерявшись в одном из воспоминаний.
– Ты даже не представляешь.
- И где они? Твои братья.
- Тут и там.
Мне нравилась такая игра. Одни вопросы и никаких ответов с моей стороны, и он, казалось, совершенно не возражал. Белая футболка Тейлора смялась на середине, она была настолько тонкая, что сквозь нее можно уловить его загорелую кожу и прекрасно сформированные кубики пресса. Кубики – у всех мудаков они есть. Переплетение четырех - шести мышц, словно канвовый рисунок, показывающий степень кретинизма парня.
- Ты старший?
- И да, и нет.
- А сестры есть?
Тейлор поморщился.
– Слава Богу, нет.
Он либо ненавидел женщин, либо вообще не принимал их за людей. Неважно в чем причина такого отношения, но чем дольше он находился в моей квартире, тем меньше становилось чувство вины.
- Хочешь посмотреть телевизор? – Поинтересовалась я.
- Нет.
- Хорошо, - уселась обратно в кресло я. – У меня нет кабельного.
- А фильмы есть?
- От Федры осталась коробка с кассетами и видеомагнитофон в этом шкафу, - я небрежно махнула, указывая в сторону.
- Как давно ты здесь живешь?
- Давненько.
Тейлор, застонав, поднялся, неторопливо подошел к шкафу и открыл его. В нем не менее шести футов роста, так что он спокойно мог рассмотреть все, что лежало на верхней полке. Он потянул за веревочку, зажигая свет, и достал пыльный видеомагнитофон, вместе с которым показалась вереница спутанных проводов.
Он сдул пыль и в отвращении откинулся назад.
– Выбери фильм. Я пока подключу эту штуковину.
- Ты устал от вынужденного разговора?
- Смертельно, - не собираясь оправдываться, ответил он.
Как ни странно, он совсем не расстроился из-за сложившейся ситуации. Он не выглядел раздраженным или даже отдаленным, что было огромным облегчением. По крайней мере, он не требовал к себе огромного количества внимания и усилий.
- «Чужие», - выбрала я.
Тейлор пристроил коробочку на маленьком телевизоре, стоящем сверху двухполочной подставки. Установив магнитофон на нижней полке, начал распутывать провода.
– Ага, мне нравится.
Я сморщила нос.
– Нравится? Это же классика.
- Я там заметил «Шестнадцать свечей». Думал, ты выберешь его, - он подсоединил кабель к задней части проигрывателя, потом, заведя провод за телевизор, начал подключать к нему.
- Сразу видно, что ты совершенно меня не знаешь.
- Все никак не могу решить, ты пытаешься возненавидеть меня или хочешь, чтобы я тебя возненавидел?
- Ни то, ни другое.
Тейлор поморщился, но только из-за того, что ему пришлось потянуться, чтобы подсоединить провод к нужному разъему.
– Так что, нет.
- Что, нет?
- Не ненавижу тебя.
- Черт возьми, - пошутила я.
Тейлор успешно разобрался со своим заданием, затем сел ровнее и, вытянув перед собой ноги, скрестил их и спиной облокотился на стену рядом с телевизором.
– Мне кажется, ты и так ненавидишь себя за нас двоих.
Мои щеки вспыхнули. Он и не догадывался, как близко подошел к правде.
- Ты разозлилась? – Спутал он мое смущение со злостью.
Я наклонилась вперед, прижав руку к подлокотнику кресла.
– Ты не можешь повлиять на меня таким образом.
Он моргнул. – Что ты имеешь в виду?
- Ты должен быть мне небезразличен, чтобы постараться разозлить.
- О, так теперь ты занялась психоанализом, Лига Плюща? Ты вроде говорила, что не специализировалась в психологии.
- Теперь ты ведешь себя грубо.
- Если бы я сказал, что ты не умеешь нормально общаться и, что у меня сложилось стойкое ощущение, что ты ведешь себя как предосудительная стерва – это было бы грубо, но я не стал заходить так далеко. Но ты такая… и ведешь себя именно так.
- Ауч. – Я специально сохранила спокойное выражение лица.
Запутавшись, он покачал головой.
– Ты то реагируешь, то нет. Такая противоречивая. Я не могу тебя понять – совсем. Хотя очень хорошо изучил женщин.
- Ты, должно быть, заполучил столько девчонок и похвал от своих друзей. Но меня подобное не впечатляет.
Он замолчал на мгновение.
– Хочешь, чтобы я ушел?
- Не думаю. Но если ты сам этого хочешь.
- Не хочу. Так или иначе, очень необычно иметь возможность высказать собственное мнение.
- Ты меня заинтриговал. Продолжай.
- Во-первых, мне нравится, что ты охренительно странная и ведешь себя, как бешеная стерва. Обычно девчонки, когда меня видят, начинают хихикать и поправлять волосы. А ты практически послала меня на хуй.
- Иди на хуй.
- Видишь? Ты мне нравишься.
- Может, я не хочу тебе нравиться.
- Знаю. Я тоже этого не хочу, по крайней мере, не так. И вот что меня поразило больше всего.
Его откровение застало меня врасплох, но внезапный укол вины удивил еще сильнее.
- Слушай, Лига Плюща, я пробуду здесь до Октября. Я каждый день надрываю задницу на работе. Если повезет, нам выпадает первая смена, так что удается перекусить в кафе. Ты и твой отвратительный язык оказались в центре всего этого. Думаю, ты была настроена враждебно, потому что считала, будто я хочу тебя подцепить, но честно говоря, мне не хочется заниматься укрощением строптивой. Так что, давай сделаем звук «Чужих» по громче, чтобы не слышать эту дерьмовую стиралку, и весело проведем время.
Я моргнула.
Он пожал плечами.
– Меня не волнуют твои проблемы с родителями. И насрать на предрассудки по отношению к мужчинам. Я не собираюсь приближаться к твоей киске ближе, чем на пять футов, и теперь ты будешь знать, что я не использую слово на букву «к», когда хочу уложить девчонку. Просто хочу побыть рядом с классным человеком, у которого есть стиральная машина, сушилка и самая лучшая коллекция видеокассет, которую я не видел с девяностых.
- На пять футов, да? – Переспросила я. После чего сползла с кресла и пересекла колючий ковер, остановившись около Тейлора.
Он замер, когда мои руки опустились по обе стороны от его ног, а сама я наклонилась, притормозив в нескольких дюймах от его губ.
- Ты уверен? – Прошептала я.
Он сглотнул, а затем, приоткрыв рот, прошептал.
– Отойди от меня. Я прекрасно знаю, что если прикоснусь к тебе, это окажется сродни пальца на спусковом крючке заряженного пистолета.
- Так не нажимай на него, - бросила вызов я, практически соприкасаясь с ним губами.
