– Не извиняйся. Мне у тебя очень нравится.
– Теперь ты точно шутишь.
– Нет, в самом деле. Я сама здесь чувствую себя другой. – Как часто она думала об этом, когда вспоминала о встречах с Майклом! – У меня дома строго-настрого запрещено разбрасывать газеты где попало. Блейк складывает их в аккуратные стопки, а за тем, чтобы все лежало на своих местах, следит миссис Хэнна…
Но вот, опять камень в огород Блейка. Даника уже раскаивалась в своих словах. Но с Майклом ей хотелось быть абсолютно искренней. Как бы там ни было, она не хотела говорить о Блейке в уничижительном тоне. Все-таки он – ее муж.
– Да, – со вздохом сказала она, – я просто влюбилась в твой дом. Я ведь раньше его не видела…
– Он похож на твой, – заметил Майкл.
– Только по планировке. Но в отличие от моего твой дом полон жизни.
– Просто захламлен, вот и все – я ведь все время живу здесь.
– Здесь так тепло, – продолжала она. – А все эти вещи – трофеи, которые ты добыл в своих похождениях?
– Можно и так сказать, – кивнул он.
Даника поднялась с кресла и подошла к камину, на котором стояла пара канделябров необычной формы. Майкл сказал, что привез их из Португалии, куда ездил изучать местные нравы… Чего у него только не было! Кусок лавы из Мексики, статуэтки с Майорки… И о каждом предмете он мог рассказывать, как о старом знакомом. Даника так увлеклась рассматриванием сувениров, указывая то на коллекцию шляп, то на бронзовую японскую вазу, что ему приходилось от одной истории тут же переходить к другой.
– Господи, какая у тебя интересная жизнь! – с завистью сказала она, наконец усевшись в кресло.
Ее лицо сияло, словно это она сама побывала в увлекательном путешествии.
– Кажется, что ты объездил весь мир! – воскликнула она.
– Почти. Но кое-где я еще только мечтаю побывать. Но ведь и ты, наверное, тоже много путешествовала?
Она пожала плечами.
– Совсем не там, где ты…
– Разве родители не брали тебя с собой?
– В отпуск? Конечно. На Карибы, Гаваи и так далее… Но в экзотических краях я никогда не бывала.
– Но ты, наверное, много ездишь с мужем? – спросил он.
Ее взгляд вдруг потух.
– Конечно. Он всегда берет меня в деловые поездки – по стране и за границу. Если остается свободное время, мы просто путешествуем… Но с некоторых пор ему приходится уезжать так часто, что меня он предпочитает оставлять дома.
– Для тебя у него не находится времени, – спокойно констатировал Майкл.
Даника хотела возразить, но потом взволнованно прошептала:
– Майкл Бьюкенен, вы разрушаете мою семейную жизнь.
Он протянул руку и легонько коснулся ее щеки.
– Я не хотел сделать тебе больно. Но разве мужчина оставляет жену в одиночестве на выходные? На его месте я бы уехал пораньше в понедельник, если бы вообще смог уехать.
– У него важные дела. Если говорить по правде, я и сама виновата. Если бы я была попокладистее, то могла бы перенести отъезд из Бостона на понедельник…
– Но в этом случае твой муж вообще бы с тобой не поехал, – уточнил Майкл.
Даника не стала спорить.
У Майкла на языке вертелась ироническая реплика, но он промолчал. Майкл понимал, что, если он начнет открыто критиковать Блейка, это не приведет ни к чему хорошему. Блейк был главным препятствием, которое стояло между ними. Пусть Даника первая заговорит об этом.
Кроме того, Майкла интересовало еще кое-что.
– Как долго ты собираешься пробыть здесь на этот раз? – как бы между прочим спросил он.
Он позволял себе самые смелые мечты, он так устал от одиночества! Летом здесь было столько соблазнов! Между тем, даже если бы у него с Даникой были только платонические отношения, он и этому был бы рад – только бы она была рядом.
Улыбка Даники окрылила его.
– Лето, – ответила она. – Я пробуду здесь все лето.
– Неужели? – воскликнул он.
– Да. Я пообещала Блейку, что буду приезжать в Бостон, когда будет нужно, на день, на два, а потом снова возвращаться сюда.
– А как же твой муж?
– Он сейчас очень занят делами съезда. Как и мой отец. Он обещал наведываться сюда, как только освободится, но не думаю, чтобы это случилось скоро.
– Твой отъезд его огорчил?
Она поморщилась.
– Думаю, для него же удобнее, если я буду жить здесь. Он знает, что я терпеть не могу политику – я буду только отвлекать его.
– Странно… – пробормотал Майкл. – Надеюсь, он не устраивал тебе по этому поводу сцены?
– А ты как думаешь? – усмехнулась Даника.
– Я думаю, – осторожно сказал он, – очень хорошо, что ты наконец занялась собой. Скажи, – вдруг спросил он, – а твой муж не стал бы возражать, если бы я пригласил его жену вместе со мной посетить местную барахолку?
Услышав это предложение, Даника просияла.
– Барахолку? Замечательно! Ты ищешь какую-нибудь редкость?
– Да нет, просто хотел отдохнуть и поразвлечься. А вдвоем будет куда веселее.
– Ты не поверишь, но я никогда не была на барахолке, – призналась Даника. – Разве что в Лондоне и в Венеции. На рынках под открытым небом… Но это совсем другое дело. Там все завалено сувенирами… Но, к сожалению, я ни разу не была на настоящей провинциальной барахолке.
– Значит, так, милая барышня, – церемонно продолжал он, поднимая ее за руку с кресла. – В полдень я назначаю вам свидание. Пожалуйста, не забудьте… – Вдруг он заметил, как ее щеки окрасились румянцем, а глаза наполнились негой. Он сжал ее руку. – Даника, – спросил он, – Блейк действительно не станет возражать?
– Блейк вообще ничего не знает, – ответила она.
– Ты ничего ему обо мне не рассказала?
Майкл не удержался и погладил ее шелковистые волосы. Они были такими мягкими и переливались между пальцами, словно вода.
Она едва кивнула. Она знала, что должна бежать сломя голову, спасаться от этого мужчины, но словно приросла к полу.
– Но почему? – спросил Майкл.
– Ты ведь мой друг, – прошептала Даника.
Майкл закрыл глаза. Его рука скользнула по ее шее. Он легонько погладил нежную кожу.
– О Боже, – произнес он дрогнувшим голосом, – не знаю, имею ли я на это право…
– На что? – шепотом спросила она, хотя прекрасно все понимала.
Она и сама жаждала того же. Страстно желала, но… ужасно боялась. Боялась потому, что желала запретного. Но не могла запретить себе чувствовать. Она видела, что он желает ее, и в ней зарождалось ответное чувство.
Майкл заглянул ей в глаза. Его взгляд проникал в самую душу Даники и, словно волшебный бальзам, лечил все ее раны.
– Не знаю, смогу ли оставаться только твоим другом, Даника, – честно признался он. – Ты слишком много значишь для меня, я даже сам не думал, что так много.
