Значит, она забыла, что они вообще целовались. Ну и отлично! Просто прекрасно! — еще раз сказал себе Гийом, глядя в окно девятый раз за последние десять минут. Ему бы тоже не помешало забыть, но, увы… Кроме того, забудешь тут, когда она бегает у него на виду.
После их разговора прошло минут пятнадцать, и Беатрис появилась на лужайке с Марго и с воздушным змеем в руках. Последние десять минут она безуспешно пыталась запустить его. Зато восторгу девочки не было предела — ее волновал не результат, а процесс.
Глядя на малышку, хлопающую в ладоши, Гийом невольно улыбнулся. Больше всего ему хотелось бросить работу и присоединиться к ним. В детстве ему не случалось запускать змеев. Мать считала это развлечением для детей из низшего сословия, а у отца не было ни времени, ни склонности заниматься подобными пустяками. А что думал их сын, никого не волновало.
А что он думает о Беатрис, радостно носящейся по лужайке с бечевкой в руке?
— Даже и не задумывайтесь об этом, месье д'Эссиньи. Вы уже обсудили это с дамой, и она разумно предложила не обращать внимания на чувства. Потому что на самом деле это не чувства, а похоть.
Гийом с удовольствием последовал бы собственной рекомендации, если бы мог забыть шелковистость ее кожи и вкус губ. Забыть, как она вздыхала, прижимаясь к нему.
Строчки скривились и уползли вниз, потому что он продолжал писать, не глядя на лист.
— Ну-ка, сосредоточься! — приказал себе Гийом и целых пятнадцать минут не отрывал взгляда от письменного стола.
А потом снова посмотрел в окно и понял, что Беатрис с ребенком либо вернулись в дом, либо ушли в другую часть парка. Потом показалась его помощница в одиночестве, и через пару минут Гийом понял зачем. Она стала карабкаться на старый дуб, в ветвях которого, видимо, запутался воздушный змей.
Гийом замер, похолодев от ужаса. Потом вскочил и помчался туда — предупредить, спасти. Только дверь кабинета хлопнула.
Скорее, скорее! По коридору, потом через лужайку. Черт бы побрал эти клумбы! Ему хотелось выкрикнуть ее имя, но он удержался: вдруг она испугается и потеряет равновесие? Поэтому он просто бежал.
Тем временем молодая женщина залезла на одну из веток и посмотрела оттуда вниз.
— Гийом? — удивилась она. — Вот и ты! Но самое интересное ты пропустил.
Она находилась примерно в двух метрах над его головой и ангельски улыбалась. А ему хотелось ее придушить. Ну что она вытворяет!
— Беатрис, ветка непрочная. Не двигайся, я сейчас принесу лестницу.
— Да ты что, Гийом. — Она сморщила нос. — Тут же совсем не высоко, а я всю жизнь лазаю по деревьям. Ветка меня выдержит, не выдумывай.
— Но ты можешь поскользнуться.
— Да ты что! Давай я сначала достану змея, а потом мы поговорим.
И с этими словами Беатрис отвернулась, будто его и не было здесь, и полезла дальше. Гийом вздрагивал при каждом покачивании веток, предвещающем, по его мнению, неминуемую катастрофу. Беатрис же дотянулась до игрушки и стала спускаться, скинув прежде змея вниз. Он слетел, как большая птица, и замер в траве.
— Не бойся, — крикнула она. — Все будет в порядке!
Гийом по-прежнему не отрывал от нее взгляда, следя за каждым движением, пока она не поскользнулась и не ухватилась за ствол, чтобы обрести равновесие.
В ту же секунду молодой человек рванулся с места и в мгновение ока очутился на той же развилке, что и она.
— Ни на миг не сомневаюсь, что ты эксперт по части лазанья по деревьям, но пощади меня: я же не привык к твоим подвигам! Слезай осторожнее. А я буду ждать внизу, на случай если ты все же решишь упасть.
— Да не упаду я! — возмутилась Беатрис.
— Ну пожалуйста!
— Ладно. Я буду осторожна.
Тогда Гийом слез с дерева и подставил руки. Уступая ему, молодая женщина соскользнула со ствола в его объятия.
Он поймал ее, поставил на землю и только тогда вздохнул с облегчением.
— Ты, наверное, изводила своих бедных родителей, — тихо сказал он.
— Порой, — прошептала она в ответ.
— А еще ты сводишь меня с ума.
— Это потому, что ты хочешь и одновременно не хочешь меня целовать.
— Я знаю, чего делать не стоит. И все же пережитый страх за нее и желание заставили его потерять голову. Он прижал Беатрис к себе, чувствуя ее тепло и умопомрачительный запах, и поцеловал.
Она обняла его и ответила на поцелуй, потом коснулась губами подбородка, шеи…
— Мы договаривались, что не будем больше делать это, — произнесла молодая женщина, когда Гийом снова нашел ее губы.
— А мы и не будем… после этого.
— Да, не будем. Это просто естественная реакция: ты испугался, что я упаду, да и у меня сердце екнуло, когда я поскользнулась, — сказала она, запрокидывая голову и подставляя шею его жаждущему рту.
— Просто реакция.
Гийом глубоко вздохнул, в последний раз касаясь ее губ и отпуская ее. Она чувствовала, что для этого ему пришлось собрать всю силу воли, но понимала, что, продли они объятия, очень скоро обоим пришлось бы пожалеть.
А потому, отстранившись, Беатрис широко улыбнулась и притворилась, что ищет возможные царапины.
— Ни единой! — торжествующе объявила она. — Но спасибо за помощь, Гийом. Кажется, ты не так уж и не прав: я слегка не в форме.
Он окинул ее скептическим взглядом и хмыкнул.
— На самом деле ты наверняка справилась бы и без меня, Приятно видеть настоящего мастера своего дела. Мне не часто случалось наблюдать, как люди лазают по деревьям. Да и сам я делал это всего раз или два.
От такого заявления Беатрис едва не села. Каждый ребенок все лето лазает по деревьям — строит там шалаши, блокпосты или кукольные домики — независимо от пола и характера. Пока, конечно, не достигает возраста, когда такое занятие кажется уже несолидным.
Что за детство было у Гийома? Но размышления о ранних годах жизни богатых и наделенных властью продолжить было явно не судьба, поскольку к ним кто-то шел через лужайку.
Это был не Этьен и не мадам Ферье. Молодая и красивая женщина со светлыми прямыми волосами даже не шла, а бежала. За ней следовали еще две.
— Гийом! — закричала первая.
Беатрис посмотрела на своего работодателя. На лице его отразились одновременно радость и недоумение.
— Бланш…
Его помощница не знала, куда смотреть. То ли на помятую Одежду и на босые ноги, то ли на дом, наполовину не готовый к приезду гостей.
Но Гийом взял ее за руку, направляясь к сестре, так что выбора не осталось. Свободной рукой Беатрис поправила волосы. Она постаралась отодвинуться от своего спутника подальше, чтобы не возникло подозрения, что он ее обнимает. Только этого не хватало!
— Ах, милый брат, как же я рада тебя видеть! Нет, я просто в восторге! Я так скучала, ты не поверишь!
