— Здорово, да? — улыбнулся он.
Мэнди вручила ему записку и ждала его реакции, поеживаясь от холода — в номере явно не хватало тепла. За окном шел снег. Пушистые снежинки мягко падали на подоконник спальни.
— Вот, значит, как! — только и смог сказать Джейк. Он в задумчивости закусил губу. — Ну что, тогда поехали куда-нибудь? Не знаю как тебе, но мне до смерти хочется в туалет…
Отличное начало.
Они сели в машину и медленно поехали. Мэнди наконец поняла, где они. Она прочистила горло и заговорила:
— Я знаю, я не спрашивала тебя, куда ты меня везешь, но…
— Мы в графстве Суррей. Я везу тебя кататься на коньках. Мне казалось, у нас тут не будет лишних проблем.
Мэнди обуревали самые противоречивые чувства. Здесь неподалеку живут мама с Оливией, но они, конечно, не поедут сегодня кататься на коньках. Мэнди также прекрасно понимала, что Джейк имеет в виду, говоря про «лишние проблемы», но ей не понравилось, что он затронул эту тему.
— Каких таких лишних проблем?
Джейку явно стало неловко.
— Ну, понимаешь, нас ведь могут увидеть вместе, а ни мне, ни тебе это не нужно.
Мэнди пришла в ярость. Раньше он никогда ни о чем подобном не говорил. Она всегда старалась заботиться о репутации Джейка и не распространялась об их отношениях. Подчас она была даже более сдержанной, чем он сам. Но сейчас его слова будто обесценили все их отношения. Она всегда чувствовала себя такой счастливой рядом с Джейком. Все в одночасье переменилось. Ее стало очень неприятно, что он считает нужным скрывать их отношения, их чувства друг к другу. Но ведь она знала, на что идет, так? А чего она тогда ожидала?
Джейк припарковал машину в Хэмптон-корте и взглянул на Мэнди:
— Ты в порядке?
— Да, все хорошо, — только и смогла выдавить она из себя, уставившись в окно. На душе у нее кошки скребли.
Но стоило ей увидеть хэмптон-кортский каток, стоило Джейку заключить ее в объятия, чтобы она не упала на скользком льду, как все ее сомнения и страхи тут же развеялись. На коньках она каталась отвратительно.
Деревья были увиты гирляндами разноцветных огней, из громкоговорителей доносились рождественские гимны. На катке было полно народу. Взрослые и дети весело скользили по льду и звонко смеялись, когда падали. Мэнди еще никогда не было так здорово с Джейком.
Он умел в один миг поднять ей настроение. Она никогда не забудет, как он ей не позвонил после их первой ночи. Тогда ей было так обидно, она чувствовала себя такой опустошенной. Ситуация сложилась странная. Казалось, с появлением Джейка Мэнди напрочь забыла обо всех жизненных правилах, которых до той поры придерживалась. Мэнди отдавала себе отчет в сложившейся ситуации (она ведь не была дурой), но тут у нее просто сдали нервы. И все из-за Джейка, он выждал день, а потом звонил, не переставая, пока она наконец не ответила.
— Я просто хочу убедиться, что ты в порядке, что я не отпугнул тебя.
Мэнди смутилась. Ничего хуже он придумать не мог. Да как ему только в голову могло прийти такое? Она приложила невероятные усилия, чтобы удержаться и не позвонить ему, а он спрашивает, не надумала ли она сбежать. Похоже, между ними просто возникло недоразумение. Она, как женщина, ожидала, что после такой бурной ночи он будет ей названивать по миллиону раз на дню, заверяя ее в своей любви. А Джейк, как мужчина, решил не навязываться и дать ей время на размышление.
Уже потом они все друг другу объяснили, Мэнди выплакалась, и через несколько часов Джейк опять держал ее в объятиях. Ей пришлось отказаться еще от одного правила. Господи, до чего же это было хорошо!
У Мэнди ноги на льду разъезжались, и Джейк крепко обнимал ее, чтобы не дать ей опять упасть. Она почувствовала себя ребенком. Ей казалось, что все в мире устроено именно так, как должно быть. От мороза покалывало щеки, в воздухе витал запах жареных каштанов. Рядом с Джейком было невероятно уютно и тепло. Она откинулась назад, прижалась к нему спиной, а он катал ее по всему катку, с грациозной непринужденностью скользя по льду.
— Мэ-нди! Мэ-э-э-энди!
У Мэнди сердце упало. Она не сразу сообразила, что кричат ей, и сильно смутилась. Народу на катке было много, но когда они с Джейком зашли на следующий круг, она узнала окликнувший ее голос. На боковой дорожке возле скамейки отдыхали мама, Оливия с Робби и дочками. Милли попыталась выскочить на середину дорожки, путаясь под ногами у остальных катающихся. Мэнди застыла. Она не успела заготовить ответы на вопросы, которые теперь с неизбежностью обрушатся на нее. Она, конечно, думала на эту тему, но сейчас у нее все вылетело из головы. Теперь все радостно махали ей руками, будто куклы из Маппет-шоу. Первым порывом Мэнди было сбежать, но она как-то забыла, что на ногах у нее коньки, а не модельные туфельки от «Louboutin», а под ногами — лед, а не твердая земля. Ноги у Мэнди разъехались, как у новорожденного жирафа. Девчонки хихикали, а Джейк попытался ее поднять, но лед был скользкий, так что задача у него оказалась не из легких. Теперь Мэнди привлекла к себе всеобщее внимание, и ее бросило в дрожь. Давненько ей не приходилось садиться на шпагат. Секунды бежали, Джейк безрезультатно пытался помочь ей встать. На помощь подоспели два инструктора по катанию. Они подхватили Мэнди под руки и поставили на ноги. Ей хотелось умереть от стыда.
Джейк рыдал от хохота.
— Я пытался поднять тебя, — говорил он сквозь смех, — но ты так меня рассмешила, что просто сил никаких!
Мэнди было не до смеха. Она чувствовала себя до того опозоренной, что не могла и слова вымолвить, а хохот Джейка лишь подливал масла в огонь. Она никогда еще не видела, чтобы он смеялся до потери дара речи. По щекам у него текли слезы. Хотя, по правде сказать, сценка и впрямь вышла уморительная.
— Ладно, — сказал он, отдышавшись. — Пойдем на твердую землю, черт меня дернул повезти тебя на этот каток.
Мэнди хихикнула и позволила ему отбуксировать себя в безопасное место к деревянной скамье.
Робин и Милли бросились к Мэнди и со смехом повисли у нее на шее.
— Ты такая смешная, тетя Мэнди, — сказала Робин, тряся головой.
Мэнди в смущении подняла глаза на Джейка.
— Тетя Мэнди? — спросил он.
Их окружили Оливия, Робби, Валери и девочки.
— Ты что, дурак? Это же наша тетя Мэнди, — заявила Милли.
Джейк вел себя безукоризненно, представившись остальным как «Джейк, знакомый Мэнди».
Она все понимала, но сердце у нее сжалось. Оливия сделала вид, что очень рада за сестру.
— А мы тут решили поехать в Эшер и поужинать в ресторане. Что-то совсем не хочется стоять у плиты в такой вечер, — улыбнулась она.
