— Этот?
Она взглянула на зеленую пластиковую коробочку в руке агента и узнала ее.
— Да. Если что-то попадет в луч, когда дверь опускается — машина, зверь или человек, — она останавливается. Но это действует только в том случае, если дверь двигается, мистер Найт. Но дверь не двигалась. Она просто упала.
— Когда именно она упала?
Шарлотта на мгновение задумалась.
— Это произошло, когда машина тронулась вперед.
— Мисс Ли, ваша машина пересекла луч и заставила дверь упасть.
— Но это невозможно! Дверь, наоборот, должна была блокироваться!
— Это возможно, потому что ваш предохранитель перепрограммировали.
— Что? Вы уверены?
Найт указал ей на гайки, утопленные в красное и зеленое отверстие.
— Их выворачивали. И, судя по царапинам, это делали совсем недавно.
Шарлотта посмотрела сначала на коробку, потом молча перевела взгляд на агента.
— Нисколько в этом не сомневаюсь. — Он многозначительно кивнул головой. — Дверь гаража упала не случайно. Это произошло преднамеренно.
— Мне очень жаль, Шарлотта, — сказал ей Джонатан, как только она вернулась в кабинет бабушки, хорошенько заперев входную дверь музея. — К тому времени, когда я понял, что это запись, а не прямая передача, я уже не мог тебя остановить.
— Найт смотрел на меня, как на сумасшедшую! — пожаловалась Шарлотта, ставя на пол сумку и сбрасывая дождевик, который она захватила из дома.
— Подойди и посмотри, я все записал.
Джонатан снова пустил запись, и Шарлотта некоторое время смотрела на монитор.
— Совершенно точно, это моя экономкам и мой кабинет. Но, Джонатан, я спросила Иоланду. Она сказала, что не помнит, чтобы брала у кого-нибудь чашку и пила!
— Возможно, это случилось некоторое время назад, и твоя экономка обо всем забыла.
— Ты по-прежнему утверждаешь, что кто-то тайком проник ко мне в дом, дал Иоланде что-то выпить и заснял это?
— Вполне вероятно, что им не потребовалось пробираться тайком. Это могло произойти и в твоем присутствии. Ты устраивала вечеринки в последние месяцы?
Шарлотта потерла мочку правого уха.
— Да, мы собирались один раз. Но это была не совсем вечеринка. После того как бабушка умерла, Наоми, моя лучшая подруга, сказала, что я горюю не по правилам, и настояла, чтобы я устроила шива.
— Шива?
— Это нечто вроде поминок.
— Закуски, напитки и толпа народа?
— У бабушки действительно было много друзей. И, конечно, здесь было много еды и напитков. Ты думаешь, что Иоланду могли снять в тот раз?
— Вероятно. Особенно если судить по действиям твоей экономки, записанным на пленку. Она определенно знала снимавшего, и ей не показалось странным, что он находится в твоем кабинете.
— Тогда почему Иоланда не помнит, как потеряла сознание?
— Посмотри на это. — Джонатан включил покадровую перемотку, и пленка двинулась вперед как череда фотографий. — Видишь? Вот Иоланда отворачивается, а потом…
Шарлотта задохнулась:
— Падает не Иоланда!
— Верно. Этот кадр сняли где-то еще и добавили потом. Смонтировано хорошо, но при более пристальном внимании подделка видна.
Шарлотта выпрямилась.
— Для чего все это? Чтобы напугать меня?
— Возможно. Или дискредитировать тебя в глазах агента Найта, чтобы ты произвела на него впечатление обыкновенной истерички.
— Он использовал именно это слово. Господи, какой кошмар! — Она отвернулась, помолчала, потом снова посмотрела на Джонатана. — Случилось кое-что еще, Джонни.
Он поднял на нее глаза.
— Агент Найт говорит, что над моей дверью в гараже тоже поработали.
— Что?!
Шарлотта объяснила, как перепрограммировали пульт безопасности; ее голос задрожал, когда она добавила:
— Если бы я была в «Корвете», меня бы убило. Так что это наверняка было подстроено. Найт просто замучил меня по дороге обратно! Все спрашивал, кто мог это сделать. Есть ли у меня враги, почему я решила, что Иоланду отравили…
— И что ты ему отвечала?
— Что не знаю. Потому что я на самом деле не знаю!
— Нам известно только одно, — хмуро заметил Джонатан. — Мы знаем, что это не случайность — три погибших женщины, видеопленка с Иоландой и дверь в гараже. И мы знаем, что это не импульсивные действия. Судя по всему, на все вместе ушли месяцы подготовки. И у меня не осталось ни малейшего сомнения, что целью преступника являешься ты, Шарлотта.
— Но почему? — воскликнула она. — Что нужно от меня этому маньяку? Совершенно явно, не то смехотворное заявление для прессы, которое я должна сделать.
Джонатан задумчиво покачал головой.
— Согласен. Ему нужно от тебя что-то еще. Угроза, последний срок — это все средства поиграть у тебя на нервах, сделать тебя уязвимой и слабой, когда он предпримет последний шаг.
— А дверь гаража и эта пленка?
— Чтобы продемонстрировать, что он может до тебя добраться в любой момент, что он близко к тебе.
Слова Джонатана повисли в воздухе, словно мрачная туча. Они оба обдумывали новый поворот событий. Риск многократно увеличился, ставки стали еще выше.
Джонатан резко поднялся из-за стола и взял свой пиджак.
— Куда ты идешь?
— Хочу забрать пистолет. Надо, чтобы он был у тебя.
— Нет!
— Черт побери, Шарлотта…
— Джонатан, ты же знаешь, как я отношусь к оружию.
— Тогда я хочу, чтобы ты уехала отсюда, куда-нибудь в безопасное место.
— Ты это серьезно? Но я сейчас не могу уехать!
— Ты должна это сделать ради собственной безопасности. — Он сунул руку в рукав пиджака. — Я буду продолжать работать здесь. Пока меня никто не нашел, я могу схватить этого ублюдка вовремя…
— Я не могу уехать, — твердо повторила Шарлотта. — Если что-то случится, я собираюсь нанести ответный удар.
Джонатан смотрел на нее, пиджак свисал с его плеча. Шарлотта стояла перед ним побледневшая, с трясущимися руками, но ее подбородок был гордо поднят, а глаза смотрели ясно. Она была напугана, но не потеряла контроля над собой и готова была броситься в атаку, несмотря на свою уязвимость.
Невероятная женщина.
Он повесил пиджак обратно на спинку кресла.
— Хорошо. Мне это не нравится, но я не могу просто взять и убрать тебя. Кстати, — вдруг вспомнил Джонатан, — пока тебя не было, сюда звонили. Я не брал трубку: подумал, что мне не следует этого делать.
Шарлотта нажала кнопку автоответчика и объяснила:
— Прежде чем закрыть дом, я перевела все звонки с моего номера сюда. Мне не хотелось рисковать: вдруг кто-то из секретарей или из посторонних возьмет трубку.
