— Я в отъезде. Вернусь завтра вечером.
— Это не ответ на мой вопрос.
— Хорошо, что мне не нужно отвечать ни на один из твоих вопросов! — Раздается стук в дверь — легкое постукивание, которое я могла бы пропустить, если бы это было двумя секундами раньше, когда Бишоп рычал мне в ухо. Поменяв руки, я подхожу к двери и открываю ее, увидев Дэймона по другую сторону.
— Мне нужно идти, — бормочу в трубку.
— Извини, я опоздал, — шепчет Дэймон, проходя мимо меня в мою комнату.
— Кто это, бл*дь, такой? — Бишоп выстреливает мне в ухо.
— Это... я не могу сейчас объяснить, так что подожди, пока я вернусь домой.
— Клянусь, бл*дь...
Я кладу трубку и выключаю телефон, мне уже достаточно его дерьма. Повернувшись, улыбаюсь Дэймону.
— Извини за это.
Он сидит на стуле напротив моей кровати, выпрямив спину и уперев руки в бедра. Его лицо остается прежним, глаза не отрываются от меня, пока я медленно прокладываю себе путь, чтобы сесть на край кровати.
— Итак, — начинаю я, не зная, с чего еще начать. — Как мы собираемся это сделать, если ты говоришь на латыне? — Задаю этот вопрос скорее себе, чем ему.
— Ты здесь в опасности. Ты должна уйти.
Что ж, это неплохой способ начать.
— Я так и думала, — шепчу я, возвращая взгляд к его глазам. — Но почему? И почему ты помогаешь мне?
Он качает головой, его глаза стекленеют.
— Информация, а не сила. Информация в этом мире может быть оружием или причиной. — Дэймон встает со стула и идет ко мне, останавливаясь у изножья кровати. Немного близко, но я не чувствую дискомфорта от этого. Он берет меня за руку, и я слегка замираю, непривычная к его присутствию, но, опять же, не испытывающая дискомфорта.
Прижав руку к его груди, я смотрю на него, сердце колотится в груди.
— Что это? — спрашиваю я, качая головой.
— Ты тоже чувствуешь? — отвечает он, так мягко, что у меня почти перехватывает дыхание. Слишком долгое общение с безэмоциональными мудаками заставляет меня оценивать мужчину, для которого нет проблем с проявлением чувств. Если это то, что он делает.
— Да. — Не имея возможности лгать или отрицать, да и не желая этого, я встаю во весь свой рост и выгибаю шею, чтобы видеть его более четко. — Кто ты?
— Я плохой человек.
Смеюсь. Я не хочу, но смеюсь.
— Я знаю плохих мужчин, Дэймон. Ты не один из них.
— Только ты видишь свет там, где другие видят тьму, Мэдисон.
Покачав головой, я убираю руку.
— Может быть. Но тьму я вижу тоже, Дэймон. И я не вижу ее в тебе.
— Потому что она заперта в моей душе, — отвечает он, делая шаг назад.
— Кто ты такой? — Я снова шепчу, изучая его прекрасные черты. Ангельская манера держаться и то, как он смотрит прямо на меня, говорит мне о том, что он заблуждается. Он не плохой человек; не может быть, чтобы этот человек, стоящий сейчас передо мной, был плохим.
Парень садится обратно, закрывает лицо руками и качает головой.
— Ты... — начинает он. — Серебряный лебедь.
Я сглатываю, моя кровь слегка стынет.
— Да.
Он резко поворачивает голову ко мне и слегка прищуривает глаза. Наверное, это самое яркое проявление эмоций, которое я видела в его чертах лица.
— Ты... знаешь? О себе? — снова спрашивает он, его английский отрывист, но достаточен, чтобы я поняла, что Дэймон пытается сказать или подразумевает.
Я киваю.
— Да. Я знаю уже некоторое время.
Его лицо меняется.
— Ты должна уйти, Мэдисон.
— Нет. — Я качаю головой. — Я упрямая. Должна узнать, что все это значит. Я приехала сюда за ясностью, чтобы встать на ноги, но у меня такое чувство, что сейчас этого не произойдет. — Смотрю на него, пока он наблюдает за мной. Я понимаю, что парень, вероятно, понятия не имеет, что я только что сказала, но все равно благодарна ему за то, что он меня выслушал.
Дэймон встает со стула и идет к двери. Когда он открывает ее, я думаю, что он уже собирается выйти, когда он распахивает ее, осматривая коридор, но оглядывается на меня.
— Видишь? — Он указывает на написанное курсивом имя на двери.
Я смотрю на него и киваю.
— Да? Я не знаю, что там написано.
Он проводит указательным пальцем по рельефной надписи, по каждому штриху и изгибу, вписанному в дверь. Парень произносит одно слово. Одно слово, которое высасывает все хорошее из моих мыслей и заменяет его мутными воспоминаниями.
— Венари.
ГЛАВА 14
Я встаю с кровати и иду к нему, затаскивая его обратно в комнату, а затем захлопываю дверь и упираюсь в нее головой.
— Откуда, бл*дь, ты знаешь это имя?
Он качает головой.
— Я знаю, — его руки расширяются, — все, Мэдисон.
Переведя взгляд на него, я киваю.
— Ладно, решено. — Оттолкнув дверь, иду прямо к своей сумке и начинаю запихивать все свои вещи обратно внутрь. — Ты едешь домой со мной.
— Нет! — отвечает он, подходя ко мне и останавливая мою руку. Не грубо, но достаточно, чтобы я поняла, что этот мальчик намного сильнее, чем кажется.
Интересно.
— Я не могу уйти, — продолжает он, отпуская мою руку.
— Почему? — Я все равно застегиваю сумку.
— Кация... она...
— Кто она, бл*дь, такая? — Я понижаю свой тон лишь на толику. — Серьезно, Дэймон, я читала книгу без названия. Ее дневник, или предсмертную записку, или что там еще!
Глаза Дэймона становятся жесткими и холодными.
— Tacet a Mortuis.
— Пардон? — спрашиваю я, снова запутавшись в его латыни.
— «Tacet a Mortuis» — это название книги. По-английски это «Шепот мертвых».
— О. — Мои брови сходятся в замешательстве. Книгу все еще легче произнести, чем Tacet a Mortuis, но ладно.
По его лицу пробегает тень.
— Где эта книга?
— Эм, она у меня дома. А что? — Проклятье. Я не должна так быстро доверять людям.
— Ты должна позаботиться о ней. Люди... — Он останавливается. — Я должен уйти сейчас.
— Нет! — кричу я в его удаляющуюся спину. — Пожалуйста, ты — моя единственная надежда понять, что, бл*дь, значит этот мир!
— Я сказал слишком много. Я буду наказан. Прости меня, Мэдисон. — Затем он выходит за дверь, и тишина после его ухода становится оглушительной.
Тяжело вздохнув, сажусь на кровать.
Что он имел в виду, говоря, что будет наказан? Все это не имеет ни малейшего смысла. Все, что должно быть простым, — это гребаный водоворот безумия, и единственный человек, на которого я действительно могу положиться, — это я сама. Решив, что сегодня мне не удастся поспать, хватаю свою сумку и иду к двери. Если мне понадобится быстро сбежать, я не хочу ничего оставлять позади. Пробегая по коридору, дохожу до лифта и нажимаю на стрелку вниз несколько сотен раз, прежде чем он открывается. Поблагодарив свои счастливые звезды за то, что кабина пуста, вхожу и нажимаю на кнопку. Дойдя до вестибюля, я выхожу и осматриваюсь, сканируя местность, чтобы убедиться, что Кация не ходит поблизости, а затем выбегаю через раздвижные двери, едва увернувшись от двух парней за стойкой. Почему они работают всю ночь? Я сомневаюсь, что кто-то еще будет регистрироваться в это время.
Холодный воздух обдает меня, как глоток свежего воздуха, когда я вижу Дэймона. Быстро иду к нему.
— Еще раз привет. — Я оглядываюсь через плечо из-за паранойи.
— Мэдисон, что ты делаешь? — Он оглядывается, чтобы убедиться, что за мной никого нет.
— Слушай, мне просто нужно положить это в машину на случай, если мне понадобится быстро уехать отсюда.
Дэймон внимательно наблюдает за мной, затем кивает и тянет меня за руку, чтобы я последовала за ним к стойке парковщика. Он отстегивает мои ключи и протягивает их мне.
— Парковочное место пятнадцать. Мэдисон, ты должна уехать сейчас же.
Я качаю головой.
— Нет. Мне нужны ответы. Мне надоело ждать, пока люди скажут мне, когда они будут готовы. Мне нужно знать сейчас.
— Я не могу. — Он качает головой. — Мэдисон, у меня есть очень близкий мне человек, который будет в опасности, если я что-нибудь расскажу.
