было неловко за свой стояк, и все эти эпизоды связаны с этой девочкой. Мозг как будто отключился, поэтому я замялся с ответом.
– Это потому, что проститутки берут в рот мужские члены? – совершенно не смущаясь, выдала свое предположение Валерия, а у меня от этих ее слов яйца поджались.
– Да, – просто выдохнул я.
– Кирилл, обними меня, – капризно, уже с раздражением потребовала Валерия. – Ты ведешь себя, как маленький! Мне не нравится так целоваться!
– А мне не хочется с тобой целоваться! – из последних сил выдавил я из себя.
– Кирилл, я вижу твою эрекцию! Не тупи!
Может быть ее напугать? Раз игнорировать не получается. Слегка. Я должен был попробовать на ней все модели поведения, чтобы нащупать границы ее воображения и дозволенности, чтобы наметить хоть какую-то линию общения с ней.
Я подхватил девчонку под задницу и усадил на стол. Она ахнула, обхватив мою шею руками. Ее глаза широко распахнулись, когда я вжался своим стояком между ее широко разведенных ног. Я не дал ей опомниться. Обхватил рукой ее затылок и впечатался губами в ее розовые губешки, впихнул в ее приоткрывшийся рот язык, бесцеремонно исследуя ее нёбо, жемчужные зубки, ее остренький, дерзкий язычок.
Если бы не ситуация, я бы целовал ее не так. Я бы ласкал ее губы с нежностью, осторожностью, пил бы ее наивность и неопытность прямо с этих губ. Смаковал каждый ее вздох, каждый стон, каждое касание нас друг о друга.
Но я был максимально груб. Мне не нужно было прикладывать никаких усилий для этого или заставлять себя жестить. Я как будто и был тем самым животным в данный момент. Валерия могла оттолкнуть меня или просто прекратить это безумие, но она лишь сильнее прижалась ко мне, запуская свои пальчики в мои волосы.
Таким ее не проймешь? Ладно! В следующее мгновенье я рванул на девчонке майку. Да! Вот эти самые сиськи не дававшие мне покоя почти сутки! Я лапал их так жадно, что боялся оставить синяки на ее белоснежной коже. Меня уже несло, я не узнавал самого себя. Кольцо Вакулы, болтавшееся между полными твердыми грудками девушки, должно было подействовать на меня, как крест на вампира, должно было напомнить кто мы и где находимся, но я его будто бы и не заметил.
Вот я втягиваю в рот нежный девичий розовый сосочек, похожий на маленький бутончик розы. Вот, Валерия сладко выгибается навстречу моему языку…
– Кирилл, – простонала Валерия, сильнее прижимая мою голову к себе.
– Что?
Мне пришлось освободить свой рот от сладкой вершинки ее груди, чтобы ответить. Слава богу! Сейчас она скажет мне остановиться. Должна сказать. Потому что я не хочу останавливаться. Не хочу и не могу! Я едва держусь, чтобы не разодрать в клочки ее шорты!
– Кирилл, потрогай меня, как вчера! – прошептала Валерия, уткнувшись мне в шею лицом.
Блять! Блять! И еще раз блять!
Просьба Валерии меня отрезвила, на сколько это было возможно. Почему я просто не поцеловал ее, как она просила? Мой план провалился с таким же треском, с каким трещали сейчас мои яйца. С этой девчонкой вообще хоть какие-то законы психологии работают? Я играл с огнем, и доигрался!
Боже, что дальше делать? Как деликатно прекратить все это без моего убийства?
– Кирилл? – поторопила меня Валерия, которая льнула ко мне теперь всем телом.
Она вся дрожала. Дышала так рвано, так прерывисто, что я понимал, что распалил девчонку не на шутку. Не сносить мне головы, если я не выполню то, что она желает. Мне хотелось провалиться сквозь землю, только чтобы все закончилось прямо сейчас.
– Вы наелись?
Голос Ника, прогремевший, как гром, заставил меня вздрогнуть. Я поднял глаза, затаив дыхание, а потом с облегчением вздохнул. Пусть Ник мне рожу разнесет, только избавит от девчонки!
Зотов стоял в дверном проеме, уперевшись рукой в косяк и совершенно невозмутимо смотрел на меня. На нас обоих.
Я был рад, что нас прервали. Или нет?
Это было неважно. Меня ужаснуло не то, что Ник нас застукал на месте преступления, а реакция Валерии. Пока я пребывал в шоке, она притянула к себе мою голову и поцеловала меня еще раз. Прямо на глазах Ника, а затем ловко спрыгнула со стола, пытаясь запахнуть на своей груди обрывки майки. Я содрогнулся еще раз от произошедшего, а затем стащил с себя футболку и помог ей надеть ее на себя, чтобы прикрыть срам, сотворенный мною же.
– Иди в свою комнату, Валерия, – сказал я ей. – Нам с Никитой надо поговорить.
Она послушалась. Снова нагребла конфет с собой в обе руки и пошла к двери.
Я проводил Валерию взглядом, которая величественно прошагала мимо Ника, сверкнув на него глазами, и посмотрел на друга. Он глядел на девчонку с еле заметной ухмылкой. Не похоже, что он зол, или собирается на меня наброситься, но поговорить, безусловно, надо.
– Пойдем на улицу, – предложил я, и мы с Ником вышли из дома.
Я не хотел, чтобы Валерия подслушивала, о чем мы говорим, или стала свидетелем драки, поэтому беседка в саду, была идеальным вариантом.
На улице в столь ранний час было прохладно разгуливать с голым торсом, но мне нужно было охладиться и телом и душой. Я стрельнул у охранника, дежурившего на крыльце сигарету, раскурил ее, а затем мы с Ником продолжили путь до беседки. Я давно не курил. Бросил после трехмесячного запоя, когда жена от меня ушла. Чуть не сдох, вот и бросил. А сейчас так захотелось, аж до трясучки!
За все это время, пока мы шли, ни один из нас не проронил ни слова. Ник плюхнулся на скамейку в беседке и первым начал непростой разговор:
– Что, мать вашу, происходит?
Бить мне рожу, он, похоже, не собирался, и я не мог понять, хорошо это или плохо. Валерия же ему понравилась? Или нет?
– Валерия не та, какой мы ее себе представляли, – затянувшись вонючим дымом, ответил я и присел рядом. – Я провел с ней достаточно времени. Мы много разговаривали. Ник, она именно такая, какой показала себя за завтраком. Она не скромная монахиня, а… инопланетянин.
Ник заржал. Громко. А мне было не до смеха.
– Мы имеем дело с недолюбленным, обиженным ребенком, – продолжил я. – Ты даже не представляешь, что у нее в голове! Поэтому нам нужно набраться терпения и действовать осторожно.
– Я смотрю, ты уже нашел к ребеночку подход, – хохотнул Ник. – Малышка только кипятком
