Не знаю, зачем я приехала сюда.
Наверное, потому что какая-никакая, но это моя семья. Другой у меня нет.
А может, чтобы доказать себе, что мир не сошел с ума. Все точно так, как было всегда. Все идет своим чередом.
— Как учеба? — интересуется папа и я рассказываю про предметы, что мы изучаем.
— А работа? — подхватывает Елена.
— Нормально, — пожимаю плечами.
— Ну и слава богу, — вздыхает она, даже не скрывая своего облегчения.
Мне кажется, она все время опасается, что я буду просить у отца денег. Но ей нечего бояться. Я обеспечиваю себя сама с тех пор, как закончила школу.
Братья и сестра рады видеть меня, но их внимания, уделенного мне и сюрпризам, спрятанным в шоколаде, хватает минуты на три, после чего они дружно утыкаются в свои телефоны.
— Даже за едой не можете оторваться, — высказывает им Елена, впрочем, без особого толка.
Все трое разбалованы и не ходят по струнке так, как мой отец.
Мы пьем чай и тридцать минут, проведенные в этих стенах, действуют на меня самым благотворным образом.
Я не сошла с ума.
Мир не сошел с ума.
Все точно так, как обычно.
Я повторяю эти слова, словно мантру, все время, пока прощаюсь с семейством. И по дороге к лифтам. И когда выхожу из подъезда, так и не решив, стоит добраться до общаги на автобусе или потратить сбережения на то, чтобы вызвать такси. Все же время довольно позднее, а мне не нужны неприятности.
Но едва лишь ступаю на улицу, как вижу перед подъездом машину Демида.
Он замечает меня и тут же вылезает из салона. Приваливается к капоту и скрещивает руки на груди, ожидая, когда я подойду к нему ближе.
Откуда он здесь?
Я думала, что мне самой придется добираться до дома. Ну, в крайнем случае, Кристиан меня дождется. Но никак не он, не Демид.
Тяжесть внизу живота и непонятное томление возвращается ко мне как по мановению волшебной палочки и усиливается с каждым шагом, что я делаю.
— Привет, — произношу я, когда до парня остается пара метров и оглядываю его быстрым взглядом.
Никаких следов борьбы. Ну там, крови, рассеченной губы или фингала под глазом. Порванной одежды или каких-нибудь других признаков уличной драки.
Я не сильна в этом, но должно же быть хоть что-то.
— Почему ты поехала не домой? — спрашивает Демид, пока я прихожу в себя от его появления.
— Хотелось навестить родителей, — пожимаю плечами, — а что?
— Ничего, — говорит он, отлепляется от капота и распахивает передо мной переднюю пассажирскую дверь.
Но когда я делаю шаг, он вдруг прижимает меня своим телом к металлу и не дает пройти дальше, чтобы сесть.
Я вздрагиваю, выставляю вперед руки и отталкиваю, а он в ответ прижимает меня сильнее, ухватив за плечи и талию.
Я пытаюсь вырваться, он напирает.
Его губы вдруг задевают мочку моего уха и это выводит из равновесия. Я окончательно упускаю свой шанс и теперь зажата так плотно в его руках, как только возможно.
— Демид, пусти, — задыхаюсь я и чувствую, как мое лицо наливается краской.
Эта близость почти кожа к коже, даже через одежду, становится для меня настоящей пыткой.
— Пусти, пусти!
— На будущее, Ульяна, ты должна всегда сообщать мне о своих планах.
Его хриплый шепот, пряное дыхание на моей коже выбивают из меня все силы к сопротивлению, делая мое тело мягким и податливым.
Но мой мозг не может так быстро меня предать, я должна найти в себе силы ответить этому наглецу, как подобает.
— А не пойти ли тебе? — выдыхаю куда-то ему в шею, так как мое лицо находится примерно на этом уровне. Если бы не ладони, выставленные между нами, я бы уткнулась губами прямо в его кожу.
Он усиливает нажим, а я думала, что ближе уже невозможно.
Мне не хватает воздуха, и я начинаю задыхаться.
— Я не твоя вещь, а ты не мой хозяин, — цежу я, все же найдя в себе силы, — так что катись со своими приказами куда подальше. Ты, ненормальный придурок с манией величия.
Я чувствую, как каждая мышца его тела напрягается от моих слов, но не собираюсь отступать.
— Отпусти меня сейчас же, — чеканю я и вскидываю голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Но вижу только его губы, которые находятся всего в каком-то сантиметре от моих.
Но самое ужасное в том, что это расстояние начинает стремительно сокращаться.
Глава 19
Я закрываю глаза и готовлюсь к неизбежному. К тому, что парень меня поцелует. Я уже практически чувствую его губы на себе.
Но поцелуя отчего-то не происходит.
Усманов отпускает меня и отступает на шаг.
— В машину садись, — командует он и я распахиваю глаза.
От облегчения у меня не находится слов, но я тут же юркаю в салон, пока парень не передумал. Сдвигаюсь максимально ближе к двери, отворачиваюсь к окну и застываю в такой позе.
Слышу, как Демид устраивается рядом и заводит двигатель. Машина трогается с места, и мы начинаем движение по темным улицам.
Парень включает радио и салон заполняет негромкая мелодия неизвестного мне исполнителя.
Мы едем в молчании и мое тело начинает понемногу расслабляться. Как оказалось, зря.
— Ты должна переехать ко мне, — говорит вдруг Демид, и я с недоумением поворачиваюсь к нему.
— Что?
— У тебя проблемы со слухом?
— У меня проблемы с тобой.
— Это будет наилучшим решением в сложившихся обстоятельствах.
— А мне кажется наилучшим решением будет решение о том, чтобы ты от меня отстал.
— Ты помнишь, что я тебе сказал о тех парнях в клубе?
Я молчу.
— У тебя не особо большой выбор. Или ты со мной или с ними.
Боже, что за бред он несет.
— С тобой я точно не буду, — говорю ему и наблюдаю, как в глазах парня полыхает огонь.
Он может сколько хочет запугивать меня, но я не поддамся на его уловки. Ни за что.
Машина тормозит перед дверьми общаги и Демид разворачивается ко мне.
— Почему ты так настроена против меня? — спрашивает он.
— Потому что ты мне не нравишься, я уже говорила тебе об этом. Поэтому снова прошу, пожалуйста, оставь меня в покое.
Он молчит и прожигает меня своим черным бездонным взглядом.
— Пока, — бросаю я и поскорее выбираюсь из салона, пока парню не пришло в голову заблокировать двери.
Несусь ко входу чуть ли не бегом, и успокаиваюсь только тогда, когда оказываюсь в нашей с подругой комнате.
Маша по-прежнему дуется на меня.
Лишь только видит, как я вошла, хватает телефон и начинает демонстративно просматривать ленту Инстаграм.
— Привет, — говорю я и скидываю с себя верхнюю одежду.
Подруга делает вид, что не слышит моего обращения к ней.
Прекрасно.
Мало мне проблем, еще и это.
Хватаю принадлежности для умывания и выхожу с ними в коридор. Приму перед сном душ и поскорее завалюсь спать.
Коридор тонет в темноте, также, как и душевая, и на меня вдруг накатывает необъяснимый страх. Я озираюсь по сторонам, а потом резко щелкаю выключателем.
Душевая, как душевая. Ничего необычного или страшного. А виной моему нервному состоянию являются запугивания Демида.
Быстро подхожу к скамье, раздеваюсь, а потом встаю под душ. Вода смывает все тревоги и в свою комнату я возвращаюсь гораздо более уравновешенной, чем была до этого.
Я ложусь спать в полной уверенности, что все как-нибудь образуется и Усманов найдет себе другую кандидатуру, на которое сможет обрушить свое ненормально навязчивое внимание.
Как же я ошибалась в тот момент.
Не успеваю отсидеть две первые пары и порадоваться, что Усманова с компанией сегодня не видно, как звонит отец.
Его голос взволнован, и он просит срочно, просто срочно встретиться и поговорить. Отец уже дома, и если бы я смогла подъехать…
У меня есть окно между лекциями и работой, и я несусь к ним в квартиру на всех парах.
А потом начинается что-то невообразимое.
Якобы отец украл на работе крупную сумму. И теперь ему светит тюремный срок.
