заколдован, – заявил он. – Куда бы я ни поехал, женщины следуют за мной.
– Подозреваю, она появилась там раньше тебя, балда, и надеюсь, общение с новой «подругой» не вредит твоей работе.
– Секс? Да ты шутишь.
Я махнула рукой.
– Да, да. Смотри не отвлекайся на пустяки.
Каким бы брат ни был бабником, к работе он относился серьезно. Мне приходилось лезть из кожи вон ради пятерок, а он относился к раздражающей категории людей, которые отлично учатся без особых усилий. Но он любил медицину и помогать людям. Даже когда мы были маленькими, именно он перевязывал мне расцарапанные коленки и пытался найти способ помочь мне с кошмарами, пока наш отец посвящал себя работе.
Именно поэтому я прощала Джошу гиперопеку. Он бывал чертовски надоедливым, но все равно оставался лучшим братом.
Впрочем, я бы никогда ему этого не сказала. Если он задерет нос еще выше, он не сможет ходить.
– Кстати, – начала я, теребя рукав и стараясь говорить обыденно, – скоро Хеллоуин, и я хочу кое-кого напугать. Не знаешь, боится ли чего-нибудь Алекс? Клоунов, пауков, высоты…
Джош глянул на меня с подозрением.
– До Хеллоуина больше двух месяцев.
– Да, но время летит, хочу подготовиться.
– Хммм… – Джош задумчиво постучал пальцами. – Хммм…
– Постарайся уложиться до моего восьмидесятилетия.
– Заткнись. Знаешь, как тяжело придумать, чего боится Алекс? Я знаю его восемь лет, и я ни разу не видел его напуганным.
Я оторопела. Вот дерьмо.
– Можешь попробовать обычные методы, но, боюсь, ничего не выйдет, – Джош пожал плечами. – Однажды в походе мы наткнулись на медведя, и засранец даже не моргнул. Просто стоял со скучающим видом, пока медведь не ушел. Внезапно подкрадываться тоже было бесполезно. Поверь – я много раз пытался напугать его в прошлом, и каждый раз неудачно.
– Рада слышать.
Возможно, ситуация безнадежна. Если Джош, который знал Алекса лучше всех остальных, не мог его напугать, то не мог никто.
Во взгляде Джоша снова мелькнуло подозрение.
– Это твоя идея или одной рыжей бестии?
– Эммммм… моя?
– Вранье, – сморщился Джош. – Только не говори, что она по-прежнему увлечена Алексом. В плане отношений он дохлый номер – он в них не вступает и трахается только с определенными женщинами.
Мне до смерти хотелось спросить, какими именно женщинами, но я боялась, он подумает, будто Алекс мне интересен. А это неправда.
– Сомневаюсь, что Джулс хоть когда-то была им увлечена, – сказала я. – Она просто считает его красавчиком.
– Ну ладно, – Джош провел рукой по волосам. – Слушай, мне завтра рано вставать, так что я пойду. Дай знать, если сможешь его напугать, и пришли видео. Я бы посмеялся.
– Конечно.
Смятение из-за «определенных женщин» Алекса сменила забота. Несмотря на шутки и мудрые замечания, Джош выглядел уставшим. У него появились темные круги под глазами и морщины у рта. Он рано заканчивал последние несколько звонков, хотя обычно мог не спать всю ночь, болтая о всякой ерунде.
Однажды он пел оды новым кроссовкам до трех утра.
– Отдыхай. Если мне придется лететь в Северную Америку, чтобы надавать тебе по заднице, я буду в ярости.
– Ха, – фыркнул Джош. – Только попробуй.
– Спокойной ночи, Джоши.
– Не называй меня так, – проворчал он. – Спокойной ночи.
Повесив трубку, я взяла компьютер и вычеркнула третью фазу.
СТАТУС ФАЗЫ «СТРАХ»: ОТЛОЖЕНО (НА НЕОПРЕДЕЛЕННЫЙ СРОК).
– Эксперимент провалился, но он хотя бы закончен, – сказала я и допила клюквенную водку. Я сидела с ней так долго, что весь лед растаял, и она стала напоминать на вкус фруктовую воду. – И слава богу.
– Жаль, – расстроилась Бриджит. – Я надеялась, нам удастся заставить Алекса потерять хладнокровие.
– Возможно, еще удастся. Эксперимент еще не закончен, – Джулс подняла палец.
Мне стало не по себе.
– Нет, закончен. Мы спланировали четыре фазы: грусть, отвращение, счастье и страх.
– Нет, фаз пять, – ореховые глаза Джулс шкодливо сверкнули. – Последняя – ревность, или ты забыла?
– Я на нее не соглашалась!
Мы сидели в «Крипте», самом популярном среди студентов Тайера баре, наслаждаясь последним веселым вечером – с понедельника начиналась учеба. Студенты начали стекаться обратно, и в баре стало многолюднее, чем обычно летом.
– Но эта – самая главная, – возразила Джулс. – Не…
– Ава.
Я напряглась, услышав собственное имя, сказанное этим голосом. Голосом, который шептался со мной по ночам и говорил о любви. Голосом, которого я не слышала два месяца, с того июльского для, как он заявился в галерею и потребовал с ним поговорить.
Я повернулась, и ореховые глаза встретились с моими темно-карими.
Надо мной возвышался Лиам, красивый и стильный, как всегда, в темно-синем поло и брюках хаки. Он коротко постригся, и светлые пряди больше не лежали мягкими непослушными кудрями, в которые я так любила запускать пальцы.
Боковым зрением я заметила реакцию подруг на его неожиданное появление: испуганное лицо у Стеллы, встревоженное у Бриджит и злое – у Джулс.
– Что ты здесь делаешь?
Я попыталась убедить себя, что бояться нечего. Мы в общественном месте, сидим посреди набитого битком бара. Со мной подруги и Бут, который смотрел на Лиама, словно вот-вот его вышвырнет.
Я была в безопасности.
Но по коже по-прежнему бежали мурашки. Я думала, Лиам отказался от идеи заполучить меня обратно, но он стоял и смотрел на меня, словно ничего не изменилось. Словно я не поймала его без штанов, трахающего странную блондинку в тот вечер, когда у него, по его словам, была «температура». Я заехала к нему, надеясь удивить куриным супом, но в итоге удивилась сама.
– Мы можем поговорить?
– Я занята.
От него пахло алкоголем, а у меня не было желания разговаривать и с трезвым Лиамом, не говоря уж о пьяном.
– Ава, пожалуйста.
– Она же сказала, что занята, говнюк, – прошипела Джулс.
Лиам злобно на нее посмотрел. Они никогда не ладили.
– Не припомню, чтобы я к тебе обращался, – процедил он.
– Быстро вспомнишь, когда я засуну…
– Пять минут, – я встала, напряженно подняв плечи.
– Что…
– Ава…
– Ты уверена…
Подруги заговорили все разом.
Я кивнула.
– Да. Вернусь через пять минут, ладно? А если нет… – я мрачно глянула на Лиама. – Можете идти искать меня с факелами и вилами.
Он бы не отстал до конца вечера, если бы мы не поговорили, и мне хотелось поскорее с этим разделаться.
– У меня есть кое-что получше факелов и вил, – прорычал Бут.
Лиам вздрогнул.
Я вышла за ним из бара и сложила руки на груди.
– Давай быстро.
– Дай мне еще один шанс.
– Я уже тысячу раз говорила – нет.
На его лице появилось раздражение.
– Детка, прошли месяцы. Чего ты
