— Прикольные у вас фотки! — старается завязать разговор Мира.
— Да, прошу иногда Машу пофоткать мальчишек. А рамочки я сама заказывала в багетной мастерской. Миша, а ты давно приехал? Надеюсь, побудешь подольше? — мать смотрит на меня глазами побитой собаки.
Мирослава сжимает мои пальцы, в знак поддержки. А мне хочется заорать на эту тётку, чтоб не смела, ни на что надеется! Она же сама отдала меня! И не бесплатно, Лена ей отвалила долларов, чтобы она закодировалась, сделала ремонт в квартире и вообще на первое время, пока снова не устроится на работу. Кай говорил, что она всё благополучно пропила.
— Приехал недавно, но планирую задержаться. Я ещё с отцом не познакомился.
— С отцом? А, да, Кай говорил, что он сейчас где-то в отпуске, с новой женой, — хмыкает мать. — А как ты вообще? Лена писала, что ты уважаемый человек, учитель.
— Работал учителем математики в частной школе у друга. Я уволился, и сейчас пока думаю, чем заниматься. Мои планы зависят от того, останусь я в России или нет.
Чувствую, как Мирослава рядом напрягается, двумя руками вцепляется в кружку.
— А ты останешься? — с надеждой спрашивает мать.
— Останусь.
Мира шумно выдыхает и давится чаем, проливает на многострадальный стол, хлопаю её по спине.
— Я сейчас принесу полотенце! — мать снова убегает на кухню.
Мирослава прокашливается, наклоняюсь ближе, шепчу ей на ухо.
— Не думала же ты, что я оставлю тебя, Медочек?
Мирослава показывает мне язык. Ух, моя дерзкая девчонка.
Возвращается мать, вытирает лужу.
Мира снова спрашивает её про фотки и та приносит большой старый фотоальбом. Следующие полчаса Мирослава с матерью смотрят фотографии, Мира хихикает, узнавая нас с братом. Мать тоже смеётся, рассказывая забавные истории из нашего детства.
Периодически сталкиваемся взглядами. Я смотрю упрямо, она тяжело вздыхает и опускает глаза.
Несколько раз пытается вовлечь меня в разговор, но я отвечаю односложно или вовсе отмалчиваюсь. Кажется, я погорячился с визитом сюда, может, стоило просто позвонить. Маленький обиженный мальчик внутри меня никуда не делся. Мира хмурится, и снова переключает внимание родительницы на себя. Уверен, если кто и способен понять мои чувства, то только она.
Мы здесь уже больше часа и я очень хочу уйти. Но как это сделать не представляю. Объявить, что мы сыты и насмотрелись фоток? На самом деле у меня на языке вертится совсем другой вопрос.
Почему мать отдала меня Лене? Мира сказала, просто спроси. Но это совсем непросто. Чтобы она мне не ответила, это никак не оправдает её предательство, мои переживания, мытарства в Америке, разлуку с братом.
— Почему ты отдала меня? — выдыхаю этот вопрос неожиданно даже для самого себя.
В комнате становится тихо. Бросив альбом, Мирослава пересаживается на диван, переплетает наши пальцы. Моя девочка всегда готова поддержать.
Мне удушающе жарко от волнения, тяну ворот рубашки. Мать долго молчит, потом начинает плакать и причитать.
— Прости меня, сыночек! Я так виновата перед тобой! И перед Каем виновата, но перед тобой больше! Я слабая, не справилась! После смерти Васи, мне совсем, тяжело было одной с вами! Ты болел всё время, денег не хватало. Я даже в сад вас не могла отдать, потому что за него нечем было платить и твои вечные болячки меня просто измучили! Пневмония, бронхит, ангина, бесконечные ОРВИ и так по кругу! Мне казалось, что я просто сойду с ума!
— Ты отдала меня, потому что я был проблемным? — еле ворочаю языком от разочарования.
— Нет! Нет, конечно! Ты же и родился мельче, слабее! Я выхаживала тебя, ночей не спала! А тогда я просто испугалась тебя загубить! Ты стал болеть практически постоянно, тяжело, с осложнениями! Я пила и понимала, что не могу бросить! Я пробовала, не получалось! А тут Лена приехала, подзуживать стала! Куда тебе двое? Отдай мне одного! Говорила, что у них там солнце, море, хорошие лекарства. Я будто в тумане ходила, тогда это казалось правильным решением!
Ага, в алкогольном угаре она была, уж Лена позаботилась об этом, спаивала мать, пока та не приняла нужное ей решение.
— Правильным решением для кого? Для Лены? Но не для нас с братом точно! Как ты могла нас разделить? Ты хоть понимаешь, что мы чувствовали? Словно полсердца отрезали! А Ленин муж оказался тираном, игроманом и алкоголиком! Ты отдала меня в дом к чужому, пьющему мужику! Который всю жизнь попрекал меня куском хлеба и каждым потраченным на меня долларом! — хрипну от ора.
— Прости, прости меня, Мишенька! Сыночек! — воет в голос мать. — Я хотела как лучше! Думала у Лены семья, нормальные условия, хороший климат!
Мирослава тихо всхлипывает, прячется за волосами. Она очень чуткая и всегда переживает чужую боль как свою. Мне жаль, что она стала свидетельницей такой некрасивой сцены, но без неё я бы это всё не вывез точно.
— Бог простит! Мирослава, пошли!
Вскакиваю с дивана, хватаю Миру, тащу на выход.
— До свидания! — пищит на ходу.
Не могу я такое простить и забыть не могу! Очень надеюсь, что это свидание состоится ещё очень нескоро.
Глава 22.
Михаил
Мирослава уже час крутится перед зеркалом, выбирая платье. Рано утром нас разбудил курьер с ворохом коробок и пакетов. К выбору наряда для знакомства с отцом Медочек отнеслась крайне серьёзно. Надеюсь, всё пройдет лучше, чем с матерью.
— Как думаешь, синее или всё-таки бежевое? — по очереди прикладывает к себе платья.
Мне кажется, Мира будет очень красивой в любом из них. Хотя я предпочитаю её совсем без одежды.
— Любое, тебе идёт и то и другое.
— Тогда бежевое. И волосы уберу в высокий хвост. И ободок надену, — Мирослава приподнимает красную гриву, фиксируя руками, примеряет жемчужный ободок.
Кай заезжает за нами через час, здороваемся, первый обнимаю брата.
Мирослава улыбается, очень милая в этих оленьих рожках.
— Оу, классный ободок! Ты на оленёнка похожа! Стасян оценит! — говорит брат.
По дороге к нему домой в машине царит ощутимое напряжение, непонятное мне. Потому что мы все действительно рады друг другу.
— Миш, сам всё, конечно, увидишь, но я хочу предупредить. Что отец достаточно токсичен и бесцеремонен. Меня нагнуть ему не удалось в плане личной жизни, карьеры и наследования бизнеса, думаю, он сделает ставку на тебя. Будь готов к тому, что он может вести себя беспардонно! — говорит брат, нервно постукивая пальцами по рулю.
— У вас с ним не очень отношения?- уточняю.
— У него со всеми отношения не очень! Потому что он всех вокруг пытается учить жизни и если вдруг ты не согласен с его мнением, то он непременно постарается тебя прогнуть либо купить!
Мирослава хмыкает на заднем сидении. Оборачиваюсь, беру её за руку, поглаживаю пальчики. Она прижимается щекой и трётся о тыльную сторону моей ладони как кошка.
— Разберёмся. Война план покажет.
— Наши родители - это просто комбо набор! Лучше бы мы сиротами были, честное слово, — качает головой брат.
Стас, как обычно, встречает нас первым.
— Мирослава! — радостно кричит, выбегая из дома.
— Привет, красавчик! — Мира присаживается перед племянником, треплет его по кудрявой голове. — Классная причёска!
— Я ждал тебя! — признаётся Стас и крепко обнимает Мирославу. Она замирает на секунду, теряется, неуверенно обнимает в ответ. — Классные рожки ты на Бемби похожа!
— Нравятся? Я сама их сделала! — хвастается Медочек.
— Вообще крутянские! Я такие же хочу! — клянчит Стас.
— Я ж говорил! — закатывает глаза Кай.
— Пап, дедушка приехал. Без Лизы, слава богу! Он опять ругает маму из-за Марка! — докладывает обстановку Стас.
Кай звереет на глазах, сжимает кулаки, матерится.
— Дедушка, видимо, отправиться домой раньше, чем успеет познакомиться с Мишей и Мирой.
Брат заходит первым, мы следом.
В столовой слышны голоса, какой-то спор.
— Мам, все приехали! — сообщает Стас.
