Жар в моих щеках распространился повсюду.
Между ног нарастало давление.
Клянусь, мне казалось, что я немного описалась, но я знала, что это не так.
Грудь налилась тяжестью.
Даже соски стали другими — чувствительными, когда они прижимались к ткани бюстгальтера.
Обильное количество слюны требовало постоянного сглатывания, чтобы не захлебнуться. Я боялась прикосновений, но в то же время нуждалась в них. Это было так чуждо и невозможно сформулировать даже для себя.
Я крепче вцепилась в его волосы, отчего он захихикал, целуя меня в челюсть. Я не нашла ничего смешного в этой ситуации. Я выползала из своей кожи самым злобным образом.
— Ф-фишер… — Я закрыла глаза, потому что все, что он делал, заставляло комнату кружиться.
Когда его рот накрыл мой, он не стал целовать меня медленно, как в первый раз. Он поцеловал меня так, как я всегда представляла себе мужчину, целующего женщину.
На этот раз он дразнил мои губы своим языком, пробуя меня на вкус, как он пробовал мою шею и ухо. Затем он снова крепко поцеловал меня, и чужеродное вторжение его языка в мой рот… ну… мне это понравилось.
Так сильно.
Слишком сильно.
Это было грешно, но я не хотела, чтобы он останавливался.
Несколько секунд я не знала, что мне делать с языком, но он показал мне. Дразнил его. Дразнил меня. И из всех уроков, которые Фишер пытался преподать мне до этого момента, поцелуи были моими любимыми.
Я была хорошей ученицей. Жаждущим учеником.
Потом зазвонил телефон, и я вскочила, оторвавшись от него. Я достала его из сумочки, лежавшей в нескольких дюймах от того места, где я сидела на стойке.
— Рори, — сказала я на прерывистом дыхании, уставившись на экран.
Когда я провела пальцем по экрану и поднесла его к уху, Фишер отступил назад, потирая свои хорошо поцелованные губы…
Боже мой!
Он поправил свою промежность, и это вызвало у меня минутную паузу, небольшой шок. Я не была опытной, но и не была глупой. Я знала, что он регулирует свою эрекцию, но по какой-то причине я все еще чувствовала себя немного шокированной тем, что поцелуй со мной сделал это с ним.
Видя мой шок, он закатил глаза и пробормотал:
— Не выгляди такой удивленной.
Я сглотнула и прочистила горло, крошечная улыбка (немного торжествующая) украла мои губы, когда я обрела голос.
— Привет!
— Привет. У тебя счастливый голос. Хороший день? — спросил Рори.
— Да, все было… хорошо.
Фишер взял свою куртку и пошел вверх по лестнице. Ни одного взгляда назад. Никаких воздушных поцелуев в мою сторону. Я поняла, что это был его способ дать мне немного личного пространства, но это было похоже на сообщение… Я хотела эмоций, подмигивание.
Чего-нибудь!
— У меня хорошие новости, — сказал Рори, выведя меня из моего пузыря Фишера.
— Да? Какие?
— Здесь все идет хорошо. И я вернусь домой раньше. На следующей неделе.
— Это… здорово.
Рори рассмеялась.
— Не стоит так радоваться (ага, сарказм). Я думала, ты будешь взволнована. Мне было неловко уезжать сразу после того, как мы воссоединились спустя столько времени. Когда я вернусь домой, у нас будет сколько угодно времени, чтобы делать все, что ты захочешь. И мне так много нужно тебе рассказать. Так много вещей оставались невысказанными слишком долго.
Я не была уверена, что это действительно означает.
— Ты уже встретила друзей в церкви? Или на работе? Хейли милая, не так ли?
— Да, она мне очень нравится.
— Есть мальчики в церкви, которые привлекли твое внимание?
— Эээ… нет. — Мое лицо сморщилось. — И давай называть их парнями, а не мальчиками. Я не встречаюсь с двенадцатилетними.
— Извини. Парни. Молодые мужчины. И не нужно никуда спешить. Ты так молода. Любовь может быть невероятно грязной и запутанной. Сначала найдите себя.
— Я не потерялась.
— Риз, ты знаешь, что я имею в виду.
— Мне вообще-то нравится работать на Фишера.
— Ну, конечно. Но здесь не так много возможностей для продвижения, если только ты не собираешься действительно научиться строить дома.
— Он собирается научить меня некоторым вещам.
— О, правда? Например… он собирается научить тебя строительству?
— Думаю, да. Я спросила его, будет ли он это делать.
Наступила пауза, прежде чем она ответила:
— Хм… хорошо. Он талантливый парень. Я уверена, что он лучше всех сможет тебя научить.
Я не могла не согласиться.
— Надеюсь, ты будешь вести себя умно рядом с его командой. У него много холостых парней, которые, я уверена, найдут тебя весьма привлекательной, но они должны помнить, что тебе восемнадцать.
— Что означает, что я совершеннолетняя.
Она вздохнула.
— Да, но парни, у которых за плечами пять-десять лет опыта взрослой жизни, сейчас не в твоих интересах, если только ты не познакомишься с ними в церкви. Алкоголь. Секс. Наркотики. Я просто не хочу, чтобы ты увлеклась этим раньше, чем тебе исполнится двадцать. Я бы хотела, чтобы ты нашла группу друзей твоего возраста.
— Тебе не нужно беспокоиться обо мне.
— Я знаю. Я и не волнуюсь. Я уверена, что Фишер внимательно следит за тобой, нравится тебе это или нет.
— Да, я… под полным его контролем. — Я сжала губы, чтобы скрыть ухмылку.
— Я знала это. У меня было чувство, что он будет для тебя старшим братом.
От этого сравнения меня немного затошнило.
— В любом случае, я отпускаю тебя. Давай поговорим снова на выходных, когда у нас будет больше времени. Может быть, по видеочату, чтобы я могла видеть твое прекрасное лицо.
— Звучит неплохо.
— Пока, милая.
— Пока. — Я положила телефон на стойку и уставилась на лестницу, ведущую к нему.
Я не была уверена, был ли звонок моей мамы не вовремя с ее стороны или вовремя с Божьей. И что делать дальше? Должна ли я была подняться наверх, чтобы продолжить то, что мы начали? И где бы мы закончили? В его постели, без моей девственности?
Почему ему должно было быть двадцать восемь, и он был другом моей мамы и хозяином дома? Почему ему должно быть двадцать восемь, а у него гораздо больше жизненного и сексуального опыта, чем у меня?
Я взяла из холодильника готовый салат и съела его с горстью пшеничных крекеров. Затем я переоделась в шорты для бега, мокасины и майку. Я предполагала, что Фишер ужинает или принимает душ, но, когда я дошла до входа в дом, оказалось, что я ошиблась.
Шорты. Без рубашки (конечно же). Босые ноги.
Он использовал шланг с насадкой для полива растений и цветов у входной двери. Фишер без рубашки не был для меня хорошей идеей. Мое тело все еще не оправилось от его рук на моих ногах, его большие пальцы были опасно близко к верхней части моих внутренних бедер.
— Идешь на пробежку? — спросил он.
— Прогулка. — Я не остановилась. Остановка была плохой идеей.
— Компания нужна?
Плохая идея.
— Давай. — Я повернулась, слегка подпрыгивая на месте, со слишком большим энтузиазмом в голосе и слишком большой ухмылкой на лице.
Рори возвращалась домой через неделю. И я не знала, что это будет означать для нас с Фишером. Я не могла понять, что в его голове. Я могла предположить, что Рори не понравится идея, что у меня будут физические отношения с мужчиной на десять лет старше меня. И если быть честной с собой, я тоже не была уверена в своих чувствах по этому поводу.
Он… Я знала, что чувствую к нему, но я не могла отключить весь здравый смысл, игнорировать логику нашей ситуации. То, чего я хотела, и то, что имело смысл, — не одно и то же.
— Дай мне надеть обувь. — Он выключил шланг и скрылся в доме через входную дверь.
Когда он вернулся в одних ботинках и без рубашки, у меня случился легкий приступ паники. Когда он схватил меня за руку и усмехнулся, это переросло в умеренную паническую атаку.
— Значит, Рори вернется домой через неделю, — сказал он, когда мы шли по улице, и мои пальцы переплетались с его.
