Как так получилось, что за несколько дней со мной приключилось столько всего? Я вышла замуж, успела поплакать и получить крышесносный оргазм со своим, так сказать, мужем. А теперь еду знакомиться с его родственницей. Что дальше? Дети, крестины и ясли?
Я чувствовала волнение, смешанное с некоторой долей тревоги. Знакомство с бабушкой Львовского становилось для меня неожиданным испытанием.
Мысли крутились в голове: "что если она не примет меня?", "как вести себя, чтобы она оценила меня положительно?". Ведь где-то глубоко внутри я надеялась, что у нас с Вадимом может получиться построить настоящую семью.
Помимо этого, я не могла не поразмышлять о том, как все стремительно меняется вокруг меня. Всего за несколько дней я пережила столько эмоций, что стало трудно справляться с их потоком.
Искоса глянула на мужчину, который сидел рядом со мной в машине, мчавшейся по трассе между деревень. Молчание наполняло пространство, словно в воздухе витали неизреченные слова и невысказанные чувства.
Мой взгляд скользнул по лицу, любуясь смесью красоты и мужественности. Судя по поджатым губам, он что-то обдумывал, — по всей вероятности, прикидывал, как преподнести бабушке "сюрприз" в виде новоиспеченной жены, то есть меня. Львовский был явно необычен, с характером, который можно было попытаться разгадать, но никогда полностью не понять.
Как так получилось, что всего за пару дней, проведенных вместе, моя перспектива на этого мужчину претерпела значительные изменения? Изначально он был для меня всего лишь другом моего родного брата, защитником. Однако, в процессе нашего близкого общения, стены, окружавшие наши взаимоотношения, начали разрушаться.
Обыденные моменты и разговоры превращались в открытие новых граней его личности. Я начала замечать те детали, которые раньше ускользали от внимания — манеру, которой он выражал свои мысли, искренность в его глазах, тепло в его улыбке.
Эти новые ощущения вносили элементы страсти и сексуального влечения к нему. Присутствие Вадима в моей жизни становилось более интимным и привлекательным. Он перестал быть просто защитником и стал обладателем множества черт, которые покоряли меня.
За эти два дня наша связь стала более глубокой, олицетворяя перемены в моих чувствах.
Мой внимательный взгляд, обычно фиксирующий мельчайшие детали, был поглощен мыслями о непрекращающихся переменах в наших отношениях. Углубленная в свои размышления, я не заметила, как машина незаметно подъехала к уютному домику.
Как только припарковались, я вышла на улицу, ощущая под ногами хрустящий снег. Воздух был наполнен морозной свежестью, которую создавали первые лучи зимнего солнца.
Дом был небольшим. Когда мы вошли на территорию, встретила нас улыбающаяся старушка. Яркие глаза бабушки сразу наполнились теплом, когда она рассматривала нас.
Это был момент, когда я осознала, что стоит быть с кем-то, кто так важен для тебя, особенно в такой большой праздник.
Вадим подвел меня ближе. Его голос был наполнен теплом и заботой, когда он заговорил:
— Позвольте вас представить. Бабушка, вот Мира, мой светоч во мраке. Человек, который приносит тепло и радость в мою жизнь. Мира, это Нина Тимофеевна, моя бабушка, настоящий ангел в нашей семье.
Я чуть не поперхнулась на приветственных словах, как только услышала стеб в его голосе. Я для него светоч во мраке? Ну-ну, вот же артист!
Бабушка улыбнулась, ее глаза сверкали радостью и благословением.
— О, как приятно познакомиться, — сказала она, немного замявшись, — добро пожаловать, дорогая! Чувствуйте себя как дома. Все гости уже собрались.
— Гости? И много гостей ты позвала? — спросил мой горе-муж.
— Немного, но здесь Кристина, — проговорила неуверенно старушка.
Мой муж, опустив взгляд, слегка прищурился, когда бабушка упомянула Кристину. Я почувствовала напряжение в воздухе, словно тучи сгущались над нашим семейным сборищем. Вадим, не скрывая своего недовольства, сказал:
— Бабуль, зачем? Мы расстались.
Старушка, хотя и неуверенно, но все же смогла произнести:
— А я как должна была об этом узнать?
Нина Тимофеевна, словно взяв верх, решительно возразила, решившись нападать, а не обороняться:
— У тебя новая девушка, и я об этом узнаю последней.
Этот момент напоминал напряженную паузу в мелодии, когда все звуки теряют свою ясность, а в воздухе витает неопределенность. Я молча наблюдала за происходящим и чувствовала внутреннюю тревогу.
Если бы только Нина Тимофеевна была в курсе, что узнала первой о наших отношениях, ситуация могла бы развиваться иначе.
Вадим, кажется, оценил сложность обстановки и попытался разрушить натянутую атмосферу.
— Бабуль, я просто не успел сказать.
— Не успел? — Нина Тимофеевна фыркнула, и в ее голосе зазвучала доля сарказма, — так, значит!? Как обычно!
Напряжение становилось почти осязаемым, словно магнит, притягивающий эмоции и несказанные слова.
Вадим проговорил:
— Так, ладно, давайте все успокоимся. Мы ведь собрались вместе, чтобы отметить праздник.
Нина Тимофеевна посмотрела на внука с некоторым недовольством, но, кажется, признала в его словах долю разума. В ее глазах промелькнуло что-то вроде согласия, но внутри них все еще кипела буря негодования.
Вадим молча кивнул, словно признавая свою вину.
Бабушка пригласила нас в гостиную, открыв дверь в помещение, наполненное теплом и атмосферой семейного уюта. Просторная гостиная была украшена праздничными гирляндами, создавая новогоднее настроение.
Когда мы вошли, то заметили, что здесь собралось немало людей.
Мгновенно, как только мы переступили порог, все гости моментально замолкли, обратив на нас свое внимание. В комнате повисло непродолжительное молчание, словно ожидая чего-то важного.
Несмотря на напряжение, которое витало в воздухе, я заметила искры любопытства в глазах гостей. Они внимательно изучали меня. Только Вадим, стоявший рядом со мной, оставался невозмутимым.
— Всем привет. Знакомьтесь, моя жена Мирослава, — проговорил он.
В тот же миг в комнате послышались оханья со всех сторон. Глаза гостей засияли удивлением, а многие выражали радость за Вадима.
Но самый яркий момент произошел, когда Нина Тимофеевна, слыша слово "жена", словно потеряла равновесие. Она схватилась за сердце. Ее глаза расширились от удивления, и в шоке она воскликнула:
— Жена?
Ее голос звучал словно звон разбитого хрусталя, и всевозможные эмоции отразились на лице.
Мгновение стало напряженным. Гости, замершие на своих местах, разглядывали меня и Вадима смешанными чувствами: удивления, восхищения, недопонимания.
Кто-то из присутствующих, видя неожиданную реакцию Нины Тимофеевны, постарался сгладить ситуацию:
— Нина, дорогая, пора же садиться за стол. У нас тут много вкусного. Ну же! Давайте насладимся этим праздником!
Взгляд бабушки был неотрывно прикован ко мне и Вадиму, словно она пыталась прочитать в наших глазах тайны, которые были скрыты от ее внимания.
Львовский попытался разрядить ситуацию:
— Бабуль, ты же всегда говорила, что настоящее счастье — в семье. Так вот вам и семейная неожиданность!
Он улыбнулся, пытаясь сделать ситуацию менее напряженной. Я, в свою очередь, ощущала смешанный поток эмоций. В вихре чувств была и определенная решимость пройти через все это и, возможно, наладить отношения с бабушкой Вадима.
Нина Тимофеевна, всё еще держалась за сердце, словно пыталась восстановить равновесие после удара. Ее глаза широко раскрыты, а лицо выражало смесь удивления и недовольства.
Несмотря на первоначальный эффект от нашего появления, обстановка в гостиной постепенно успокоилась.
Вадим, смеясь, протянул руку Нине Тимофеевне, словно приглашая ее на следующий этап этого необычного вечера. Она, несколько колеблясь, все же приняла его приглашение.
Стол был накрыт яркими скатертями и старинным фарфором, создавая атмосферу, словно мы перешли в другую эпоху. Глаза разбегались от разнообразия блюд, излучающих аппетитные ароматы. Все было уставлено свежими салатами, изысканными закусками, и, конечно же по центру торт, словно символизирующий сладкое начало в этой семейной драме.
