– Извини еще раз.
– Прекрати просить прощения. Ты деловой человек, а в бизнесе есть вопросы, требующие немедленного решения.
– Еще ни одна женщина не говорила мне таких слов. Обычно они раздражаются и начинают дуться.
– Я не похожа на тех женщин, которых ты знал, – сухо отрезала девушка. Впервые в жизни ее обуяла столь дикая ревность, какой Эбби не испытывала еще ни разу в жизни.
Он прижал ее к себе так крепко, что она почувствовала, как увеличивается и твердеет его верное орудие наслаждения. Какое блаженство заниматься с ним любовью! Ник приник к сочным губам, словно хотел выпить до дна ее душу. Подхватив Эбби на руки, он понес ее в спальню. Девушка лихорадочно потянула из его брюк рубашку, в то время как Ник расстегивал пуговицы на ее блузке, рискуя вырвать их с мясом.
Вновь зазвонил сотовый. Ник не обратил на него никакого внимания. Но Эбби краешком сознания уловила знакомый звук и с огромным трудом отстранилась от мужчины.
– Ник...
– Я не позволяю развлечениям выходить на первое место. Но не собираюсь придерживаться этого правила, когда занимаюсь любовью с такой потрясающей женщиной.
Улыбаясь, она поймала его руки.
– Тебе придется ответить на звонок. Не волнуйся, я далеко не уйду, – нежно сказала Эбби и вышла из комнаты. До нее донеслись проклятья, которыми он осыпал телефон.
Через мгновение Ник ворвался в гостиную и увидел, что девушка сидит на диване в одном кружевном белье. Он неистово приник губами к прекрасному телу, обещающему неземное наслаждение...
Прошла неделя.
Эбби была уверена, что почти все время они потратили на занятия любовью. Эбби знала, что никогда не сможет забыть время, проведенное рядом с Ником. Ее мучительно хотелось продолжать их отношения и дальше. Поэтому Эбби решительно гнала прочь мысли о том, что они ' могут расстаться. ,
В последний понедельник августа они улетели домой. В самолете Ник не выпускал ее руки из своей. Они строили планы на два следующих вечера.
По пути домой Нику пришлось заехать в офис. Не захотев оставлять Эбби в машине, он пригласил ее с собой. Подойдя к лифту, Колтон протянул девушке карточку.
– Возьми, Эбби. Я хочу, чтобы ты могла пользоваться моим личным лифтом.
Она взяла карточку и подняла на него расширившиеся от удивления глаза.
– Ты всем их раздаешь?
– До сегодняшнего дня никому. Это самый быстрый способ добраться до моего кабинета.
Она спрятала карту в кошелек и улыбнулась.
– Ник, я не думаю, что когда-нибудь воспользуюсь ею.
Он пожал плечами.
– Главное, не потеряй. В следующий раз .я соблазню тебя прямо здесь.
В то время как Ник просматривал бумаги, Эбби
разглядывала его кабинет. Застегнув папку с документами, он взял девушку за руку.
– Ну, вот и все. Я закончил.
– А ты шикарно устроился, – заметила она.
– Что в этом плохого? – улыбнулся он и, притянув ее к себе, поцеловал.
– Чего ты добиваешься, Ник?
– Если я вновь погрязну в работе, то смогу хотя бы вспоминать мгновения, когда сжимал тебя в объятьях в этом кабинете. Я никогда прежде не приводил сюда женщин, Эбби.
– Ты мне льстишь, – усмехнулась она.
– Я разделяю дела и развлечения, – посмеиваясь, пояснил Ник, закрывая дверь кабинета.
Спустившись вниз, они сели в автомобиль и поехали к дому девушки.
У входа Эбби, прощаясь, нежно поцеловала его. Она понимала, что до следующего вечера их пути расходятся и с этим ничего невозможно поделать. Девушка еще какое-то время стояла на крыльце, наблюдая, как автомобиль Ника поворачивает за угол, а затем вошла в дом.
Ник добрался до центрального офиса «Кол-тон инкорпорейтед» и по пути в свой кабинет заскочил к Ноа, который обосновался этажом ниже. Он застал брата за столом, внимательно изучающего какие-то документы. Заметив Ника, Ноа бросил на стол ручку и откинулся на спинку кресла.
– Привет, брат! Садись. К нам уже четыре раза обращались за интервью по поводу контракта с Мазариком. Сначала «Даллас ньюс», потом – десятичасовые новости, специальная дневная программа, и, вот только что, «Техас мэгэзин». Этот контракт – просто золотое дно!
Ник поморщился и подошел к окну.
– Куда подевался твой обычный восторг по поводу совершения выгодной сделки?
Ник повернулся и посмотрел на брата.
– Все в порядке, Ноа. Мне только не нравится, что мы пользуемся результатами чужого труда. Всю подготовительную работу выполнила Эбби.
– Она плачет и убивается по этому поводу?
– Вовсе нет. Взяла себя в руки и планирует начать собственный бизнес.
– Будь я проклят! – не сумел сдержаться Ноа. – Ты шутишь! В это невозможно поверить. Ее сделка сорвалась, карьера рухнула плюс ко всему старик лишил ее наследства. И она не сломалась? Просто поразительно!
– Да, я согласен. Но мне от этого не легче.
– Уверен, ты не признался Эбби, что сорвавшийся контракт – твоих рук дело.
– Нет, не признался, – вздохнул Ник, вновь поворачиваясь к окну. – У меня такое чувство, словно я держу в руках бомбу замедленного действия.
– И она вот-вот взорвется. Об этой сделке уже завтра напишут все газеты. .
Ник вздрогнул, и у него перехватило дыхание.
– Я так и знал. Черт возьми! Нужно было рассказать ей все еще вчера вечером.
– Она действительно тебе безразлична, не так ли?
Ник посмотрел на брата и вспомнил неделю, проведенную вместе с Эбби.
–Я скучаю по ней. Ноа покачал головой.
– Братец, похоже, у тебя депрессия. Стрела амура все-таки пронзила твое сердце. Но я все равно не поверю, что ты остепенился. Эти выходные с Эбби, следующие – с Мэри и так далее. Так или иначе, у тебя есть повод гордиться – месть осуществилась! Ты полностью расквитался с Гейвином – увел из его бизнеса миллионы, да еще соблазнил дочь. И теперь этот вздорный старикашка вышвырнул ее на улицу вместе с лучшим агентом компании по продажам. – Ноа засмеялся. – Давай отпразднуем это сегодня вечером. Я закажу тебе самый большой бифштекс и угощу шампанским. Это будет настоящий праздник!
Ник улыбнулся ребячеству брата.
– Давай отложим празднование до лучших времен. Сегодня вечером у меня свидание с Эбби. И я собираюсь признаться. – Ник страстно желал, чтобы время повернуло вспять.
– Ну что ж, сообщи, когда будешь готов. Я приглашу всех, кто участвовал в подготовке контракта, и мы закатим грандиозную вечеринку! Это просто фантастика, Ник! Гейвин Тейлор будет жить с этим позором до конца своих дней, зная, кто сместил его с пьедестала.
