– Да, неприятности, и нешуточные. Не случайно мы вспомнили сегодня про Джеффри О’Брайена...
– Как она выглядит? Симпатичная? – Вивьен, забыв о своем героизме, сидела, облокотившись на стойку, и не сводила с Роберты глаз.
Та, в подробностях рассказав о невероятных событиях сегодняшнего дня, почувствовала желанное облегчение и уже не думала о спасительной туманности сна.
– Как Франсина выглядит? Можно сказать, красивая... – произнесла она, на миг задумавшись.
Вивьен слегка прищурилась.
– Как-то странно ты об этом говоришь.
– Вовсе не странно. – Роберта качнула головой.
– Нет-нет, я чувствую. И дело тут не в зависти.
– При чем тут зависть? – Роберта недоуменно округлила глаза.
– Как – при чем? Многие женщины, наверное даже не намеренно, а подсознательно, завидуют другим, видят в каждой соперницу. Тайком друг дружку рассматривают и отмечают: у той глаза ну прямо васильковые, у этой модная стрижка. Почему у них есть, а у меня нет? И со злости готовы облить любую девицу грязью. – Вивьен помолчала, многозначительно глядя на Роберту, и продолжила: – Ты же, я давно заметила, не из таких. Если посчитаешь, что женщина хороша собой, так прямо и скажешь, не станешь искать в ней мелкие изъяны. В общем, если о красоте Франсины ты говоришь неуверенно, значит, что-то в ней не так, я права?
Роберта едва заметно улыбнулась, умиляясь горячности, с какой Вивьен толкнула речь. И опять ясно представила себе Франсину Хетэуэй. Сердце зажгла едкая тоска.
– Как тебе сказать... В ней все вроде бы так – истинная английская леди, идеальная пара для единственного наследника О’Брайенов. Только вот не представляю, как Джеффри ее терпит. Он совсем другой, понимаешь? Потому-то и злились его родители. У Джеффри есть сердце – чуткое, большое, горячее. Не замороженное проклятой аристократичностью. – Разволновавшись, она встала с кресла и принялась ходить взад-вперед вдоль стойки. – А Франсина, такое ощущение, вообще без души. Красивая дорогая кукла. Наверняка все ее знают в высшем обществе, а папочка приготовил огромное приданое. Жениться на такой – для любого огромное счастье. Для любого, только не для Джеффри! – Она приостановилась, скрестила руки на груди, вся съежилась, помрачнела и продолжила мерить комнату шагами. – Впрочем, не мне судить. От меня он отказался...
– Вовсе не отказался... – попыталась было утешить ее Вивьен.
– Не спорь. – Роберта покачала головой. – Что ему понадобилось от меня теперь? Ума не приложу. Ах да... Эта его героиня...
– По-моему, героиня всего лишь предлог, – осторожно предположила Вивьен.
– Не знаю. Точнее... ни черта не понимаю... Если он решил, что может снова поразвлечься со мной прямо перед свадьбой, пусть не надеется! – Глаза Роберты вспыхнули, плечи расправились. – Буду разговаривать с ним, как его Снежная королева. А если он предложит «продлить чудный вечер», рассмеюсь ему прямо в лицо. Пусть знает, как играть чужими чувствами!
Вивьен одобрительно закивала.
– Да, правильно. Может, вообще не стоило звать его в «Нову»?
Роберта резко остановилась, схватилась за шею, будто ей вдруг стало трудно дышать, и жалобно произнесла:
– Если бы мне хватило сил... Ты и представить себе не можешь...
Вивьен спрыгнула с табурета, подскочила к подруге и обняла ее за плечи.
– Бедная ты, бедная! Так намучилась – и вот опять! А давай я с тобой пойду? Целый вечер буду испепелять его взглядом, и если под конец он так ничего и не поймет, значит, дурак, хоть и написал столько книжек...
– Спасибо, Вив, но я уж как-нибудь сама, – пробормотала Роберта.
Вивьен продолжительно и странно на нее посмотрела – так, будто затеяла что-то сказать, да не решается.
– В чем дело? – спросила Роберта.
– Кстати, про его книжки... – осторожно начала Вивьен. – Знаешь, может, он и правда... Дело в том, что мне все время кажется... – Она снова замолчала и пристальнее всмотрелась в лицо Роберты, словно пытаясь определить по его выражению, как та отреагирует на ее признание.
– Что тебе кажется? – Роберта отошла на шаг и легонько дернула Вивьен за рукав.
– Когда я читаю его книги…...
– Ты читаешь его книги?!
– Да, втайне от тебя. – Вивьен вытянула вперед руки. – Так и знала, что ты рассердишься. То есть что тебе будет неприятно...
Роберта, понапрасну стараясь выглядеть равнодушной, порывисто подняла и опустила плечи.
– Какое мне дело, что ты читаешь?
– Но ты ведь все эти годы почти не говорила про О’Брайена, делала вид, что забыла его, – напомнила Вивьен. – Вот и я о нем не упоминала – щадила твои чувства.
– Да, не говорила! – выпалила Роберта. – И старалась как можно реже о нем задумываться, специально не читала его книг, интервью – чтобы не теребить раны в сердце, понимаешь?
Вивьен ласково провела пальцами по ее руке.
– Сними жакет, неудобно же. А я пока сварю еще кофе.
– Да, ты права. – Роберта послушно кивнула. – Я целый день мечтала стянуть с себя эти неудобные тряпки, но под вечер так измучилась, что забыла обо всем на свете.
Она ушла в спальню, а когда, ополоснувшись в душе и переодевшись в домашние трикотажные брюки и топ, вернулась, Вивьен уже снова наполняла чашки душистым кофе.
– Вот бы работа была такая, что ходить на нее можно было бы в чем захочешь, – мечтательно протянула Роберта, вновь усаживаясь в любимое кресло. – Знаешь, после сегодняшнего дня мое занятие мне кажется особенно мерзким. Сплошное вранье и притворство! «Как мы рады вас лицезреть, до чего будем счастливы, если вы вновь у нас появитесь!» А в уме одно: выберите нас и отель заработает лишние денежки!
Вивьен поставила на стойку чашки, забралась на табурет и пожала плечами.
– Таков уж наш мир. Хочешь зарабатывать деньги, не загибаться с голоду – будь добр, ломай комедию!
Роберта безотрадно вздохнула и сделала глоток кофе.
– Мы не договорили, – напомнила Вивьен, и Роберта устремила на нее тревожный взгляд. – Да-да, я хочу продолжить начатую тему. Про О’Брайена, – поспешно пояснила Вивьен. – Знаю, что ты не любишь о нем вспоминать, и все прекрасно понимаю, но ведь сегодня он снова появился в твоей жизни...
– Как гром среди ясного неба. – Роберта вздохнула. – Что ж, валяй.
– Знаешь, когда я читаю его книги, у меня все время возникает чувство, что все его женщины чем-то похожи на тебя – женщины, в которых влюблены главные герои, – взволнованно протараторила Вивьен. – Нет, все они, конечно, разные и описаны по-разному, но в каждой непременно есть что-то твое – нечто такое, что в тебе особенно ярко выражено. Так вот я подумала: может, он в самом деле хочет задать тебе какие-то вопросы, чтобы описать нынешнюю героиню более красочно?
