- С кем ты встречаешься, Андрей?
- С поставщиками.
- Вечером?
- Кира, шесть часов. Для бизнеса - это не вечер.
Она прошла к столу, перед Андреем остановилась и попыталась взгляд его поймать. Отметила его позу, как он на краю стола сидел, непонятно почему к стене лицом, руки на груди сложены, и вид имел скучающий.
- Рома едет с тобой?
- Нет, - снова сказал Жданов и тут же поинтересовался: - Это тебя радует или огорчает?
Провокационный вопрос она проигнорировала, вместо этого спросила:
- А ты... потом... ко мне приедешь?
- Я не знаю, - честно ответил он. - Наверное, домой.
- Почему?
- А тебе выходных не хватило?
- Когда ты в телевизор смотрел, а не на меня? Хватило.
- Вот и давай... сегодня отдохнём.
Кира прикусила губу, всего на мгновение, потом огорчённо кивнула.
- Нет никаких поставщиков, да?
- Есть. Есть, Кира.
Она низко опустила голову, вздохнула как-то судорожно, а потом забормотала:
- Ладно, я пойду. У меня ещё дело, к Милко надо зайти. Юлиана пришла, надо успеть с ней поговорить.
Андрей почувствовал себя виноватым.
- Кира, не обижайся.
Она заставила себя улыбнуться.
- Не обижаюсь. Не обижаюсь.
Дверь кабинета за ней закрылась, и стало очень тихо. Виктория уже успела уйти домой, Катя в каморке затихла, а Андрей продолжал стоять в прежней позе и думал о том, правильно ли он поступает. Наверное, неправильно, но искушение было сильнее него.
- Катя.
Она из каморки вышла уже в пальто, пошла к двери и даже не обернулась, когда он её окликнул. Андрею снова пришлось её догонять.
- Не уходи.
- Я не хочу ужинать.
Жданов улыбнулся, стараясь её удержать, даже руки её перехватил, чтобы вырываться перестала.
- А я хочу. И ужинать хочу, и чтобы ты со мной поехала.
Она головой покачала, непослушная прядь снова на щёку упала, Катя из-за этого разозлилась, на щеках румянец вспыхнул, а Андрей носом о её щёку потёрся.
- Катя. Катя, - снова позвал он, словно она далеко была. За пальто её схватил и ближе притянул, потом развернул, словно в танце, чтоб от двери подальше была.
- Ты с ума, что ли сошёл? - начала возмущаться она шёпотом. - Андрей.
- Мы едем?
- Нет.
- Мы едем.
- Нет.
- Мы едем, - нараспев повторил он и поцеловал её. Катя ударила его по спине, когда Жданов её к себе с силой прижал, а когда его губы почувствовала, вздохнула, сдаваясь, и обняла.
- Посмотреть хочу, - проговорил он ей в губы, отстранившись. Её волос коснулся. - Сам хочу посмотреть...
Катя дёрнулась в его руках и резко обернулась, поглядела на дверь.
- Что? - спросил Андрей.
- Ты не слышал? Дверь хлопнула...
Он тоже посмотрел, потом головой покачал.
- Не слышал. - И тут же поспешил её успокоить. - Тебе показалось, Кать. - Снова её к себе притянул, заглянул в глаза. - Так что? Мы едем?
Она глаза от двери отвела, прогоняя тревогу. Ладонью по его плечу провела. И, наконец, решилась.
- Едем.
Катя жутко боялась попасться кому-нибудь на глаза, когда они с Андреем шли по притихшему офису к лифтам. Боялась, что Киру встретят. Оглядывалась по сторонам и вздрагивала при малейшем звуке.
- Спокойно, - шепнул ей Жданов, в лифт её подталкивая.
- Не могу я спокойно.
Андрей посмотрел виновато. Совершенно неожиданно почувствовал горечь, и Катю обнял. Она ненадолго к нему прижалась, а потом оттолкнула, и из лифта они вышли, как чужие. Жданов её обогнал и первым направился к своей машине. А выезжая из гаража, краем глаза заметил Малиновского, который у своей машины стоял и вслед им смотрел. Андрей на Катю взглянул, понял, что она Ромку не заметила, и вздохнул с облегчением. С каждым днём врать становилось всё труднее и противнее. А завтра ещё и Малиновскому придётся объяснять, зачем он снова Пушкарёву увёз и куда.
- Не надо нам больше сюда приезжать, - сказала Катя, когда они к нему домой приехали.
- Почему?
- Вдруг Кира приедет?
Может, мысленно согласился Андрей. Особенно после того, как он снова довёл её сегодня до слёз. Да и вообще, все выходные доводил. А Кира любит выяснять отношения. Вот дозреет до нужной кондиции и явится. А ключи от квартиры у неё есть. Андрей подумал обо всём этом, и накинул цепочку, запирая дверь, чего до этого никогда не делал. Так, на всякий случай.
- Дай я посмотрю, - шепнул он Кате на ухо, как только они в гостиную вошли. Принялся шпильки из её волос вытаскивать. Она головой затрясла.
- Подожди, Андрей. Подожди.
- Стой спокойно, - шутливо прикрикнул на неё Андрей. К дивану её прижал, Катя в спинку вцепилась, и терпела его настойчивость. И только тихонько рассмеялась, когда Жданов в её волосы носом зарылся. - Мне нравится, - сказал он наконец.
- А мне нет.
- Ты просто вредничаешь. Завтра уже никто смотреть не будет и тебе понравится.
Катя сама волосы свои взъерошила, пальцами попыталась их расчесать. Андрей наклонился и губами к её шее прижался. А Катя тут же напряглась, и из его объятий попыталась выскользнуть.
- Андрей, - пробормотала она в смятении, и он отпустил.
- Я закажу ужин, - сказал Жданов, чтобы поменять тему. А сам Катю тихонько подтолкнул в сторону спальни. - Иди.
Всё было, как обычно. Или почти как обычно. Андрей заказал ужин, знал, что привезут не раньше, чем часа через полтора, потом ушёл в спальню, но почти тут же вышел. Ему вдруг в голову пришло... Остановился посреди комнаты, уперев руки в бока, задумался, знал, что если решится, то это будет риск, но... Но делать-то что-то надо! Не с ним, а с Катей. Дальше так продолжаться не может.
В душе шумела вода, Андрей в спальню вернулся, стянул с кровати одеяло, ещё плед из шкафа достал, через минуту всё это оказалось на полу в гостиной, прямо перед камином. Разжёг огонь, а свет в комнате погасил. Огляделся. Он нашёл компромисс, и придраться Кате будет не к чему.
В спальне тоже было темно, и поэтому Андрей оставил дверь в гостиную открытой. А когда услышал, что Катя из ванной вышла, её позвал:
- Катя, иди сюда.
Она не отозвалась, притаилась там в темноте, и Жданов тогда сказал:
- Свет я выключил.
Пушкарёва к стене спиной прижалась и от обиды даже заплакала.
- Зачем ты так?
- Я хочу, чтобы ты вышла, - настаивал он.
- Мы же договаривались...
- Нет. Не было такого уговора.
Андрей был совсем рядом, стоял прямо за стеной и с Катей разговаривал. И брать её за руку и выводить насильно не собирался. Ждал, когда она сама решится. Но она не выходила, молчала, а он знал, что плачет.
