– Шарлин, – позвал Дин. – Это был новый номер Нью-Хемпшира. Никогда еще не видел такого, что это значит – «Живи свободным или умри»?
– Это значит, что в Нью-Хемпшире никто тебя не ждет, – сказала Шарлин. Дин был еще мальчиком, поэтому он сел на обочине шоссе и стал следить за номерами машин из других штатов. Ему хотелось увидеть номера из всех пятидесяти штатов. Дома он часами просиживал у шоссе, хотя там ездили в основном техасские машины, а другие пролетали так быстро, что трудно было прочитать, что на них написано. Но Дин был очень терпеливым.
– Шарлин, я уже видел номера пятнадцати штатов: Техаса, Арканзаса, Оклахомы, Флориды, Нью-Мексико, Аризоны, Нью-Йорка, Огайо, Колорадо, Индианы, Калифорнии, Теннеси, Миссисипи, Луизианы и Нью-Хемпшира!
– Это прекрасно, Дин!
Сколько им еще идти до другого города? Шарлин не могла вспомнить, как далеко было до границы Техаса. В какой-то момент она вдруг почувствовала ужасную усталость и поняла, что больше не может сделать ни шага.
Но она должна была идти. Им с Дином придется рискнуть и проголосовать. Потому что им необходимо выбраться из Техаса и, может быть, даже из страны. Всякий раз, когда мимо проезжала полицейская машина, Шарлин была уверена, что им с Дином грозит беда.
Они перенесли тело отца в машину Бойда вместе с битой, потом столкнули машину в кювет. Шарлин произнесла молитву, так хорошо, как сумела, и попросила Бога принять обе души. Но она просто не могла себе представить, чтобы даже Иисус смог простить ее отца. Она же сама никогда не сможет. Потом они с Дином взяли мамину Библию, немного одежды и немного денег, скопленных ими и хранившихся под кухонным шкафом. Они шли всю ночь, добрались на машине до Форта Дрэм, проспали весь следующий день в парке около почты, потом сели на другую попутную машину, из которой вскоре и выбрались от греха подальше. Шарлин знала, что необходимо разработать план, хороший план, но ее мысли все время вертелись вокруг одного и того же: «Отец Небесный, прости их, ибо они не ведают, что творят».
Она услышала «это» задолго до того, как увидела. Мотор работал так мощно, что девушка остановилась и сощурила глаза, чтобы лучше разглядеть машину. В дрожащем от жары воздухе она разглядела серебристый силуэт. Шарлин не успела и понять, а машина уже оказалась рядом – первая машина за все время пути, которая шла так быстро, что невозможно было понять, что это – машина или вихрь.
Не говоря ни слова, Дин встал на обочине, подняв большой палец вверх, другой большой палец лежал за поясом. Шарлин села на чемодан, слегка укрытая от солнца тенью Дина, наклонилась вперед, локти на коленях, чтобы не привлекать внимания к изгибам своего тела.
Это был «понтиак». Большая машина с темными окнами, плотно закрытыми, чтобы не впускать в кабину горячий воздух. Шарлин увидела водителя, остановившего машину как раз рядом с ними. Пожилой мужик, лет пятидесяти-шестидесяти. Тем лучше. В машине сидела собака. Разве у извращенца может быть собака? Шарлин надеялась, что нет. Оба бросились к опустившемуся окну и впились глазами в водителя машины.
– Куда вы идете? – спросил он.
– Монтана, – ответил Дин.
– Калифорния, – ответила Шарлин. Ответы прозвучали одновременно. Водитель рассмеялся.
– Еще не решили? – спросил он, улыбаясь.
– Нет, мы знаем, куда идем. Сначала в Калифорнию, а потом в Монтану. А куда вы едете?
Решив, что в этой машине ехать можно, Дин потянулся к собаке – огромному черному Лабрадору.
– В Калифорнию и дальше. Залезайте, – сказал незнакомец и открыл дверцу.
Шарлин взглянула на Дина и села на заднее сиденье. Дин бросил рядом с ней чемодан и уселся впереди, рядом с собакой. Как только дверцы закрылись, они ощутили благословенную прохладу.
Шарлин посмотрела вокруг и заметила у себя в ногах большой чемодан водителя и канистру на пять галлонов. Наверное, далеко едет, если у него так много багажа. Девушка откинулась на спинку сиденья и погрузилась в покой. Ее приятно обвевал прохладный воздух из кондиционера, подсушивая влажную рубашку, от холода соски на груди затвердели. Дин повернулся к ней на мгновенье и улыбнулся.
– Как вас зовут? – спросил водитель.
– Я Шарлин, а это мой брат Дин, – ответила Шарлин, мягко коснувшись плеча своего брата и одновременно поправляя другой рукой спутанные волосы. – А как вас зовут?
– Доуб Самуэлс, имя ничем не хуже иных. А собаку зовут Опрах, потому что она черная и умная. Она к тому же хорошо воспитана.
Поездка продолжалась в молчании. Дин поглаживал Опраха, а Шарлин думала, убаюканная прохладным воздухом и движением машины. «Как хорошо», – думала она, благодаря Бога за ниспосланную удачу. Девушка взглянула на затылок Доуба и заметила, что у него только что подстрижены волосы. Воротничок его хлопковой рубашки был чистым и отглаженным. Шарлин взглянула в зеркало заднего обзора и убедилась, что он смотрел не на нее, а не спускал глаз с дороги.
С зеркальца свисала маленькая пластмассовая табличка, на которой было написано: «Мой хозяин – еврейский плотник». Слова были написаны каким-то церковным шрифтом. «Кто его хозяин?» – подумала Шарлин, потом поняла, что означают эти слова. Он христианин, и напряжение окончательно покинуло девушку. «Спасибо Тебе за это послание», – молилась она.
Но вот сзади появилась еще одна машина. Она шла так близко, как будто преследовала их. Шарлин почувствовала неприятное ощущение в желудке, как при просмотре фильма «Беглец», когда буквально в каждом новом эпизоде Дэвида Янсена чуть не догоняли. Девушка оглянулась и обрадовалась, увидев, что это не полицейская машина. Но, может быть, это переодетые полицейские: сердце Шарлин учащенно забилось.
– Я делаю шестьдесят пять миль в час, а парень все равно у меня на хвосте, – пожаловался Доуб.
– Грязный пес, – согласился Дин, потом взглянул на Опраха. – О присутствующих не говорят, – добавил он.
Доуб рассмеялся.
– О, она может и обидеться! – Доуб похлопал Опраха, и тот завилял своим тяжелым хвостом. – Собака – единственное существо, которое любит вас больше, чем вы ее.
Преследовавшая их машина поравнялась, обогнала их и ушла далеко вперед. Сердце Шарлин вновь забилось нормально.
Они ехали уже довольно долго, «понтиак» легко проглатывал милю за милей, а ведь они так страшили Шарлин. Беглецы уже далеко от Лэмсона. Они были похожи на семейство, проводящее свой отпуск в поездке. Может быть, полиция вообще не обратит на них никакого внимания? Уже совсем скоро они окажутся за пределами Техаса. Может быть, все будет о'кей?
Наконец Доуб прервал затянувшееся молчание.
– Мне нужно остановиться на вон той станции, впереди, – сказал он, сворачивая на одинокую заправочную станцию.
