— Вы ведь говорите по-английски, правда? — спросил Новак, улыбаясь еще шире.
— Да…
— Я видел, как вы стояли там совсем одна, и подумал, что вам, возможно, в новогоднюю ночь не помешает компания. Принести вам выпить или что-нибудь поесть?
— Нет, — она поспешила отказаться. — Спасибо.
— В Лос-Анджелесе я недавно, и мало кого знаю. — Он выдержал многозначительную паузу. — Итак… вы студентка, или медсестра, или?..
— Я изучаю медицину.
— Правда? На каком курсе?
Мики взглянула на ручку сумочки, которую нервно скручивала пальцами.
— Извините, — наконец сказал он. — Я понимаю, что несколько назойлив, но я действительно хотел с вами познакомиться и думал, что лучше всего это выразить свой интерес открыто.
Она подняла глаза и увидела его лицо, выражавшее крайнее сожаление.
— Виновата я, — наконец тихо сказала она. — Я не привыкла, что ко мне подходят вот так.
— Поверить не могу, что говорит такая красивая девушка, как вы!
Мики отвела глаза.
— Ну как, можно вам все же принести что-нибудь?
— Да, я бы не отказалась от кока-колы. Я недавно пыталась пробраться к бару, но у меня ничего не получилось.
Он тихо рассмеялся:
— Здесь настоящие джунгли. Как вас зовут?
Оба вместе повернулись и пошли по коридору.
— Мики.
— Мики! Необычное имя. Оно уменьшительное?
— Нет, меня зовут просто Мики.
— Мики, почему вы выбрали медицину?
Когда они подошли к двери, Крис Новак потянул за ручку и в то же время легко взял Мики за локоток.
— Это из-за отца, — сказала она, моля Бога, чтобы он не пошел с правой от нее стороны. — Отец умер от неизлечимой болезни, когда я была еще маленькой. — Мики начала рассказывать заготовленную ложь. Сказать правду, что тысячи визитов к разным врачам заставили ее податься в научную медицину, вызвало бы интерес к ее лицу. — Мы с матерью часами сидели у него. Пожалуй, тогда мне в голову пришла мысль посвятить себя спасению людей.
— Вы уже выбрали направление?
— Что-то вроде научного исследования. Мне нравится работать в лаборатории.
Они смешались с толпой и пытались пробраться к бару. Крис Новак крепче сжал руку Мики и не отпускал ее от себя. Когда они наконец оказались у бара и взяли две скользкие бутылки, спутник Мики хмуро оглядел помещение.
— Здесь совсем нет свободного места. Что скажете, если мы попытаем счастья на свежем воздухе?
Сквозь толпу они пробивались к двери, Крис нес кока-колу над головой, и вдруг их лиц коснулся блогословенный воздух зимней ночи и кружевной туман.
Во внутреннем дворике было не так многолюдно, как внутри. Им удалось найти влажную скамью и сесть.
— За предстоящие несколько лет вы можете не раз изменить свое мнение, — сказал Крис Новак, отпив большой глоток. — На третьем курсе вы начнете периодически работать в больнице и будете менять решения каждый раз, когда столкнетесь с новой специальностью. На педиатрии вы заявите, что хотите стать педиатром. На патологической анатомии решите, что вам хочется быть патологоанатомом. Так всегда бывает.
Пока Крис говорил, Мики изучала его сбоку: она выждала и села левой щекой к нему. Этот навык она развивала уже не один год. Они сидели под столетним калифорнийским белым дубом, прислушиваясь к звукам музыки, смеху и разговорам. Тут Крис снова надолго приложился к своей кока-коле, тщательно обдумал следующие слова и наконец спросил:
— Можно, я поговорю о вашем лице?
Мики почувствовала, что бутылка выскальзывает у нее из руки. Затем раздался треск бьющегося стекла, и жидкость разлилась по ее ногам.
— Ой!.. — вскочил Крис. — Боже, что я натворил!
Мики встала. Ноги были ватными и подкашивались.
— Я не думала… — Она поднесла дрожащую руку к своей щеке.
— Извините, — Крис Новак схватил Мики за руку, когда она уже собралась бежать. — Подождите, прошу вас. Выслушайте меня. Я понимаю, что вам трудно говорить об этом, но…
— Мне пора идти, — выдавила она, но осталась на месте, потому что Крис Новак крепко сжал ей руку. В ночном тумане раздался звон колоколов. Когда присутствующие взревели и загудели клаксоны, приветствуя наступление нового 1969 года, Крис Новак повернул девушку лицом к себе и громко сказал:
— Мики, я врач. Хирург. Вот почему я хотел поговорить с вами. Думаю, что смогу исправить ваше лицо.
Шел первый час стажировки Рут в родильном отделении, а она уже считала минуты, оставшиеся до конца работы. Она терпеть не могла все это, она страшно ненавидела родильное отделение.
Был февраль, шла вторая неделя программы «Студент в роли врача». Все началось хорошо: студенты с интересом обходили палаты, знакомились с иерархией штата, и, наконец, состоялось занятие, на котором им объяснили, как измерять давление, как обращаться со стетоскопом, офтальмоскопом и молоточком невропатолога. Первокурсников разделили на группы, каждому студенту выдали инструмент для медицинского осмотра, и они практиковались друг на друге, учась снимать показания тонометра, улавливать звуки клапанов сердца, оценить основные показатели состояния организма. Затем группы разделились и разошлись по разным отделениям. В каждом отделении предстояло проработать по четыре дня. А в конце шестой недели студентов ждали практический и письменный теоретический экзамены, чтобы проверить, чему они научились и приносит ли пользу экспериментальная программа.
Вчера студенты участвовали в обходе гинекологического отделения, где узнали, как делается осмотр. Доктор Манделл собрал их вокруг постели в конце палаты. Лежащая на ней хорошенькая женщина вроде не возражала против того, чтобы двенадцать незнакомцев осматривали ее и задавали интимные вопросы. После того как Манделл задернул ширму и пациентка устроилась на кресле, он объяснил, что продемонстрирует, как делается осмотр полости влагалища в зеркалах. Женщина вела себя раскованно и доброжелательно и даже помогала практикантам.
— Она не настоящая пациентка, — объяснил доктор Манделл еще до обхода. — Это проститутка, нанятая больницей. Ее задача состоит в том, чтобы одно утро полежать в постели и сыграть роль пациентки гинекологического отделения. Только так можно научить, как следует проводить осмотр. Настоящие пациентки слишком нервничают, напрягаются, а порой и скандалят, и тогда уже не до учебы.
Рут понравился обход гинекологического отделения. Она считала, что за этот день многому научилась. Однако сегодня настала ее очередь идти в родильное отделение.
Только двоим студентам за один раз дозволялось посещать родильное отделение; они приходили сюда по очереди, каждая пара работала три дня, а остальные участники программы «Студент в роли врача» совершали обходы в других отделениях. Этим утром доктор Манделл привел сюда Рут и Марка Уилера, показал им, где переодеться, затем снова встретился с ними в сестринской.
