— Закончится? — она сглотнула, в горле неожиданно стало сухо. Конечно же, он блефовал.
— Мы позаботимся о твоей безопасности, Мэг. Деньги твои без всяких условий. Вот это? — он сделал жест, чтобы охватить их обоих и Галена. — Это совсем другое дело. Если ты хочешь этого — нас — тогда ты должна принять этот вызов. Никакого принуждения. Никакого соблазна лишить тебя рассудка. Прими решение, все обдумав.
— Тео… — Мэг не знала, что сказать. Всё начиналось так легко, когда она не знала, кто такие Тео и Гален, а позже, узнав и разъярившись, решила, что это не имеет значения. Сейчас предстояло принять трудное решение, и лгать себе она не имела права. — Что если я передумаю?
Он даже не отвёл взгляда.
— Это твое решение. Я не требую, чтобы ты подписала пожизненный контракт, принцесса. Я бы не смог, даже если бы захотел. Моя жизнь не принадлежит мне.
Он принадлежал Талании.
Это должно было остановить ее, остудить пыл. Она не могла иметь Тео постоянно, и Мэг знала без тени сомнения, что без Тео и Гален ей не принадлежит. Мужчина предложил ей что-то временное, и если она не могла принять этого, то незачем подниматься в комнату.
— Подумай об этом. Прими решение, — он повернулся, не сказав больше ни слова, и ушел, Гален отстал от него лишь на полшага.
Мэг следовало бы вымыть бокалы и подняться в комнату, где они оставили её сумки. Не та, что в конце коридора, хотя её она достаточно хорошо запомнила по их стремительному бегству во время осмотра дома. Очевидная хозяйская спальня в особняке, полном люксов; гардеробная больше, чем вся её квартира, массивная ванна-джакузи и огроменный кафельный душ с не менее чем пятью душевыми насадками.
И кровать.
Эта кровать была такой большой, что могла уместить пять человек, и стояла на массивной кованой железной раме, каждый угол которой поднимался вверх по спирали, словно пытаясь поцеловать сводчатый потолок. Эта кровать была создана для траха.
Но наказание, от которого невозможно уклониться…
Однако это предупреждение никак не повлияло на ее желание. Мэг медленно пила вино, позволяя правде заполнить все внутри. Никакого решения ещё не было принято. Но её цель была определена в ту же секунду, когда она решила отправиться с Тео и Галеном. Признав это, она поняла, что все мосты сожжены. У неё больше ничего не осталось, только гордость, и она требовала проигнорировать предложение Тео и пойти спать в одиночестве. Лучше лежать в своей кровати и представлять все грязные вещи, которые они могли бы делать, чем подвергаться наказанию, как будто она была непослушным ребёнком.
Но было ли это действительно лучше?
Нет.
Прошлой весной она думала, что у неё будет только одна ночь с Галеном и Тео, и поэтому она впитывала каждую минуту с ними, как голодная женщина на пиру, который она за всю свою жизнь никогда больше не посетит. Они преследовали какую-то цель — ту, которая, они уверены, поможет вернуть Тео на трон, — и их приключение может закончиться через день, неделю, месяц. А может быть, оно растянется на следующие девять месяцев, пока часы будут отсчитывать время коронации Эдварда Фитцчарлза.
Так или иначе, неужели она действительно готова лишить их всех того, чего они хотят из-за её гордости?
Мэг допила вино. Потом вымыла все три бокала и поставила их на сушилку. Она поднялась наверх, вошла в свою комнату и приняла самый быстрый душ в своей жизни, даже не останавливаясь, чтобы насладиться мозаикой, выложенной плиткой на стенах душевой. После недолгих размышлений она натянула короткий шёлковый халат, висевший на двери сзади. Возможно, она желала их, но не собиралась появляться голой в качестве подношения.
Глубоко вздохнув, она направилась по коридору к двери, на которую указал Тео. Она подняла руку, чтобы постучать, но потом передумала. Мэг повернула ручку и вошла.
Гален сидел, прислонившись к спинке кровати, с планшетом в руке, одетый только в выцветшие джинсы. Она потратила драгоценную секунду, чтобы визуально проследить шрамы, пересекавшие его грудь. Он поднял глаза и замер.
— Тео.
Тео вышел из ванной с обернутым вокруг талии полотенцем. Он ничего не сказал, оба они, казалось, чего-то ждали.
Они ждали её.
Это был её последний шанс сбежать.
Она расправила плечи и встретилась взглядом с каждым из них по очереди.
— Я готова к своему наказанию.
Глава 8
Мэг не могла дышать. Она здесь. Она согласилась на это. Последствия простирались перед ней, переплетаясь друг с другом и оставляя после себя лишь беспорядок. В будущем ничего хорошего из этого не выйдет. Но она чертовски долго была сосредоточена на этом будущем. Следующий шаг — конец игры, путь, заканчивающейся ловушкой, в которой она родилась. Это поможет ей осуществить американскую мечту.
Она чуть не рассмеялась при этой мысли. Если эта мечта и существовала, то она была связана с непосильным студенческим долгом и рецептом ксанакса для борьбы с экзистенциальным страхом. Всё это не имело никакого значения, потому что он принадлежал ей и только ей. Это проложило путь к её независимости и свободе, и ради этого она готова была пойти на жертвы, слишком бесчисленные, что невозможно было сосчитать.
В данный момент всё это не имело никакого значения. Будущее тоже не имело значения, потому что оно не существовало для них. Если Тео каким-то образом вернёт себе право первородства, он станет королём Талании, а что бы там ни говорили, короли не женятся на бедных девушках из Мичигана, которые смирились стать бухгалтерами.
Как ни странно, это осознание освободило Мэг, чтобы сделать первый шаг, а затем ещё один, и тихо закрыть за собой дверь. Оба мужчины уставились на неё, словно взвешивая правдивы ли её слова, поэтому она ждала. Она сделала свой выбор. Она пришла сама. Она, чёрт возьми, не станет повторять.
Тео двинулся первым. Он не стал спрашивать, уверена ли она. Он чертовски ясно высказался ещё до того, как она вошла в эту комнату. Обойдя её кругом и проведя пальцем вдоль линии её плеч, он приподнял её тёмные волосы, перебирая их в пальцах.
— Очень мило, принцесса, — он остановился позади Мэг и прижался к её спине. — Тебе не кажется, что она выглядит очень мило, Гален?
Гален напечатал что-то на планшете и отложил его в сторону.
— Похоже, от неё одни неприятности.
— Потому что она сама неприятность.
Они говорили так, как будто её вообще не было в комнате. Её обуяла ненависть. И ей это слишком понравилось. Мэг облизнула губы, не в силах сдержать дрожь от ощущения дыхания Тео, скользящего по её шее. Она услышала усмешку в его голосе.
— Ты же знаешь правила, Мэг.
Нет смысла притворяться, что это не так.
— Я говорю «стоп», и все прекращается.
— Да. — Он поцеловал её прямо под ухом, в то место, к которому, казалось, стремился. Тео вел её, пока она не оказалась у изножья кровати, обрамлённой массивными железными спиралями. Он щёлкнул пальцами в сторону Галена. — Манжеты.
— Манжеты?
Гален потянулся к тумбочке и бросил две пары манжет в изножье кровати. Мэг смотрела на них, на то, что они собой представляли, и что-то горячее и уродливое сжало её грудь.
— У тебя в тумбочке есть бандажное снаряжение.
— Гален любит быть готовым. — Тео протянул руку, чтобы взять одну из них; его большие руки двигались по ней с непринуждённостью давнего знакомства.
Будто они уже делали так раньше.
Конечно же делали.
Мэг никогда не считала их девственниками — она определённо не была невинной до того, как они встретились — но столкнувшись с бандажным снаряжением, которое они, должно быть, использовали на какой-то другой женщине, возможно, в этой самой комнате, перевернуло что-то в ней. Уродливое чувство внутри обрело зубы и когти.
А потом Гален оказался перед ней, сжимая её подбородок так крепко, что маленькие искорки боли вспыхнули на её коже.
