излюбленное место в «ушастом» кресле и нервно постучал пальцами по подлокотнику. Данте хотелось начать действовать. Этот очкастый мудак своим молчанием уже и мне действовал на нервы.
– Я… скажу… – прошептал он, продолжая трястись, как испуганный заяц в разгар охоты. – Но при одном условии.
Вопросительно изогнул одну бровь. Данте же заржал и выпалил насмешливо:
– Да кто ты такой, чморила, чтобы условия Шведу выдвигать?
Я поднял руку, призывая Данте заткнуться, и обманчиво мягким и участливым тоном поинтересовался:
– Артём, дай угадаю: ты хочешь попросить защиты. Так?
– Д… д-да… – выдохнул он. – Но… не для себя. Для сына. У меня сын. Ему год… И жена ещё… Ес… е-если я сдам босса… Он убьёт их. Я всё скажу, если… защитите сына и жену.
Я сделал вид, что расслабился. Откинулся на спинку кресла, поставил локти на ручки кресла, переплетая пальцы, и опёрся на них подбородком, изучая Колесникова, сидящего передо мной, борясь с истинным желанием перепрыгнуть через стол и вытрясти из этого болвана всю информацию, а затем и его жалкую никчёмную жизнь. Запах страха очкарика подстрекал мой гнев.
В этот же миг вспомнилась мелкая – нежная, перепуганная, юная, невинная. Гнев тут же сошёл на «нет».
Сейчас бы рядом с ней быть, а не решать эти грёбаные вопросы.
– Договорились. Но твоя семья перейдёт под мою защиту только после всей информации. Посмеешь хоть что-то утаить или солгать – наша договорённость сразу утратит силу, и твоя семья перестанет быть моей заботой.
– Как… как я могу вам доверять? – пробормотал он, словно извиняясь. – А если… это вы меня обманете?
– Ты сука не догоняешь, кто перед тобой? – злобно проговорил Данте.
Колесников несколько раз сглотнул.
– Мне нужны… гарантии, – проблеял он.
– Гарантия – это моё слово, Артём, – произнёс я твёрдо-агрессивным тоном.
В глазах Колесникова вспыхнула надежда. Он кусал губы, потом, явно приняв решение, кивнул и, глядя мне в глаза, сказал:
– Я айтишник. Флешка, что оказалась у вас – это все ваши транспортные пути, время выезда из точки «А» и приезда в точку «В». Меня отправили к Кенычу найти и забрать флешку.
Голос Колесникова начал звучать более уверенно, и с каждым новым словом у него пропадал страх, напряжение отпускало. Мужчина понимал – назад дороги нет.
– Среди ваших людей есть гнида, Олег Викторович. Он сливал информацию вашему… другу Кенычу. Он продался за сто тысяч долларов. Кенычу выдали аванс взамен на проверочную информацию – фургон с деньгами, который вы потеряли. Вторая часть денег была ему обещана при передачи флешки с уже полными данными. Это были условия вашего друга.
Данте присвистнул и процедил:
– Кеныч… Кто бы мог подумать?
– Имя твоего хозяина? Имя гниды? – проговорил я жёстко, сжимая руки в кулаки до побелевших костяшек.
Колесников снял очки, протёр линзы краем футболки, водрузил их обратно на переносицу и произнёс надломлено:
– Ханов Борис Харитонович. А кто гнида – я реально не знаю. А вот Ханов… Он владелец зол…
– Можешь не продолжать, – оборвал его. – Я знаю, кто такой Ханов.
– Хан? – выдохнул Данте. – Какого х… ему понадобилось в нашем бизнесе?
Я хрустнул шеей, поднялся с кресла и подошёл к окну. Раздвинул жалюзи и посмотрел на промышленный пейзаж за окном.
Ханов Борис.
Хан.
Конченный ублюдок, каких поискать. Такой же, как и я – амбициозный, жёсткий, опасный.
Он находится в моей весовой категории.
Есть и деньги, есть и связи. Есть сила, ум и хитрость. Нет никакой совести и чести.
В своё время он экспроприировал самые крупные золото- и алмазодобывающие предприятия. Завладел акциями нескольких крупных металлургических заводов, а затем стал единоличным их владельцем.
Уверен, большая часть сырья, как и готовой продукции «уходит» в другие страны. Нелегально, конечно.
Хану явно понадобилась компания для отмывания бабла, которого он насобирал за все эти десятилетия.
Этот хрен не привык обращаться к кому-то и платить за услуги. Он привык отбирать и пользоваться единолично готовым успешным бизнесом.
И Кеныч, и Колесников – это его своеобразное послание, письмо, смс вашу мать…
Хан умён и хитёр. Он бы никогда не подставился так глупо и тупо.
Колесников – пешка. Кеныч – расходный материал.
Мразь конченная.
Но его послание я получил.
Теперь нужно узнать, кто предатель. Какая тварь продала меня и передавала информацию Кенычу?
Это или бухгалтер, или мой айтишник. Ничего, Данте разберётся.
Хмыкнул и, продолжая смотреть в окно, произнёс, обращаясь к своему помощнику:
– Данте, свяжись с Ханом. Назначь с ним встречу в моём баре. Время и дата – как нам удобно.
– Понял, – без расспросов отозвался Данте и тут же спросил: – С этим что? В бетон закатать? Или в реку рыбам скормить?
Колесников от шутки Данте крякнул и взвыл:
– Пожа-алуйста-а… Не убивайте…
– Не стоит портить бетон и травить рыб, – ответил я с улыбкой, поворачиваясь лицом и глядя в полные страха глаза айтишника. – Подержи пока в одном из наших гостевых домиков. Под присмотром. Отпустим после встречи с Ханом.
Глава 10
ЯНА
Место, куда привезла меня Анна Саррэ, совершенно не походило на магазин одежды.
Это было что-то иное, непривычное моему представлению. Пугающее и выбивающее почву из-под земли.
Слишком люксовое, слишком роскошное, слишком далёкое для меня, потому что, чтобы достичь этого уровня нужно пройти все круги Ада.
Я понимаю всеми фибрами своей души, что вот эта роскошь не для меня.
Я – простая детдомовская девчонка, привыкшая к секонд хендам и просто дешёвым маркетам одежды и обуви.
Здесь каждый угол, каждый элемент и декор кричит, точнее, вопит о безумной дороговизне и сумасшедшей недоступной простым смертным роскошной жизни. Даже грёбаная муха, усевшаяся на мраморную стену и чистящая крылья, и то выглядит уместней, чем я.
Я просто ослепла от этого невообразимо красивого,
