И я бы поспорила на свою левую грудь, что он видел дофига голых девушек.
— Ты трахнешь меня или будешь пялиться? — спросила я, внезапно почувствовав неловкость, почти смущение. От одного взгляда ощущала себя так, как никогда не ощущала от прикосновения мужчин.
Я никогда в своей гребаной жизни не чувствовала себя неловко. Особенно с мужчиной. Но когда другие мужчины смотрели на меня, все, что они видели, была кожа. С Карсоном я не могла избавиться от ощущения, что он видит мою гребаную душу, хотя сама мысль о таком была чертовски безумной.
— Буду пялиться, — ответил Карсон, его голос был густым, глубоким. — Потом съем твою киску.
У меня свело живот, руки сжались в кулаки, ногти впились в кожу ладоней.
— Затем трахну тебя, — продолжил Карсон. — Прямо здесь, на полу, — он небрежно стянул с себя пиджак, дюйм за дюймом, как будто у него дофига времени в мире, но этот жест был каким-то невероятно эротичным. — Я буду медленно пялиться на тебя, Рен. Не позволю тебе торопить события, и взять все на себя. Так что ты, бл*ть, будешь стоять там, пока я не решу, что мы готовы.
Я сжала свои ноющие губы вместе. Кислота подступила к горлу. На этот раз не возбуждение, а гнев.
Несмотря на свою застенчивость, я положила руки на бедра, наклонив голову вверх, чтобы создать впечатление, что мне чертовски комфортно стоять тут голой и возбужденной.
— Это не пятьдесят оттенков, приятель, — огрызнулась я. — Как бы сильно ты ни излучал энергию доминанта, я уж точно не сабмиссив.
Рот Карсона приподнялся при моих словах, пока он расстегивал пуговицы на своей рубашке. Я заставила себя не смотреть на его обнаженную мускулистую грудь и рельефный пресс.
Ладно, немного взглянула.
Затем мои глаза снова метнулись вверх.
Карсон поймал мой взгляд и то, как я непреднамеренно облизнула губы, глядя на его торс, если судить по блеску удовлетворения в его глазах.
— О, я знал с той секунды, как увидел тебя, что ты не из таких, — сказал он, его ботинки стучали по полу, когда он снимал их. Рубашка порхнула вниз и присоединилась к ним.
И снова я не смогла удержаться, мой взгляд пробежал по его широким плечам, вниз по скульптурным рукам, вздувшимся венам. Его руки были усеяны шрамами, немного, но несколько заметных. Мне до боли хотелось прикоснуться к ним, почувствовать несовершенства на его коже. Знать историю, стоящую за ними.
— И, несмотря на то что ты думаешь, я не доминант, — добавил Карсон, снова привлекая мое внимание к своим глазам. — Я ничего не выигрываю, заставляя женщину подчиняться мне. Меня уже давно не интересуют женщины.
Теперь он расстегивал штаны. Я судорожно сглотнула, заставляя себя не смотреть.
— Пока не увидел тебя, — продолжил он, теперь его голос был грубым. Голодным.
Мои руки начали дрожать, кожа покрылась мурашками. Сердце бешено колотилось в груди.
— И я знал, что не усну, пока не заставлю тебя подчиниться мне.
Его штаны упали на пол.
На нем не было нижнего белья. Его член был твердым. И чертовски великолепным.
Я снова облизнула губы.
Его тело вздрогнуло от моего жеста, и моя собственная ухмылка растянулась на лице. Он был таким же рабом своего тела, своего желания, как и я. Просто ему лучше удавалось это скрывать.
— А ты не сдвинулась ни на гребаный дюйм, это говорит о том, что ты тоже хочешь подчиниться мне, — закончил он, глаза вспыхнули от удовлетворения.
Я стиснула зубы, ярость боролась с желанием контролировать свои двигательные функции. Я двигалась быстро, двумя длинными шагами, бросаясь на него.
Карсон определенно был достаточно силен, чтобы выдержать мой вес — я имею в виду, посмотрите на эти гребаные руки, — но я не знала этого человека, не знала, что могу доверять ему, и что он поймает меня.
Я все равно прыгнула на него.
И он поймал меня.
Мои ноги обхватили его бедра, мы оба ахнули, когда моя мокрая киска потерлась о его обнаженную кожу.
Я поцеловала его яростно, со всем своим гневом, разочарованием и желанием. Его рот яростно двигался против моего, руки вжимались в мою задницу, прижимая меня к своему телу.
Я откинула голову назад, прерывая поцелуй, и встретилась с ним взглядом.
— После всего этого, я не уверена, что буду тебе подчиняться, — предупредила я, мой голос звучал дико и чувственно. — Ты, бл*ть, поклянешься мне в верности, вытатуируешь мое имя на своей гребаной груди до конца ночи.
— Может быть, так и сделаю, — согласился он, впиваясь руками в мою задницу.
Я выдохнула от боли и удовольствия, когда его рот снова накрыл мой. Мое тело прижалось к его, оргазм уже нарастал, когда я получила трение, в котором так отчаянно нуждалась.
Мы двигались, но я не обращала на это особого внимания, просто не могла. Разум был переполнен потребностью, как гребаное животное.
Я лишь обратила внимание, когда он опустил меня на диван, как раз в тот момент, когда моя кульминация была в пределах досягаемости.
— Кончишь мне в рот, — прохрипел Карсон, положив руку мне на затылок, сжимая до боли. Его глаза были почти черными, казались нечеловеческими, и мой желудок перевернулся от страха и возбуждения, кожа опять покрылась мурашками.
Затем его руки переместились на мои бедра,
