Рай в объятиях Беса - Яна Войнова

Следующее заседание суда было назначено уже после того, как врач подтвердил, что здоровью клиента ничего не угрожает. Панкрат действительно поправился. Его перевели в СИЗО в отдельную камеру. Скандал устроенный Светой подействовал. Его даже кормили нормально, а не как обычно всех заключенных. Это стоило денег, тем не менее, она была уверена, что больше Панкрата никто не тронет.

Вот уже месяц, как шел суд по делу об изнасиловании молодой Галины Рязановой. Скотина Колесников с удовольствием давал интервью каждому телеканалу, обвиняя Панкрата во всех смертных грехах. Красовался, ублюдок. Был уверен, что выиграет!

Но на перекрестных допросах Михеева уничтожила практически всех второстепенных свидетелей обвинения. В пыль! Мужчины краснели и потели, а женщины, заливаясь слезами, выбегали из зала. Колесников уже горло сорвал, заявляя о давлении на свидетелей. Но судья отвечал на его требование через раз, ведь Света фактически ничего не нарушала. Все по закону. И если человек привирал, то адвокат защиты быстро выводила лжецов на чистую воду. А если у свидетеля запятнанная репутация, зафиксирован прием наркотиков или проблемы со зрением, то они самолично вручали Михеевой карт-бланш.

Панкрат по ее просьбе утихомирился и позволил ей, наконец, выполнять свою работу. Свету сильно раздражало, что на протяжении всего времени пока шел процесс, она спинным мозгом ощущала его широкую улыбку! И что он так лыбится?! Ничего веселого не было в этом суде. Колесников до последнего не выводил на сцену устроенного им театрального представления главного свидетеля. Саму девушку. По слухам, он организовал Галине Рязановой охрану как у президента. Все боялся, что Панкрат ее уберет. Когда же тянуть стало уже невозможно, девушка предстала перед судом.

— Я уже выходила из клуба, когда на меня напали, – ее губы тряслись, на лице, даже спустя столько месяцев виднелись синяки. Хоть рукава ее свитера были длинными, она все время дергала манжеты, прикрывая жуткие последствия побоев. Лицо бледное, осунувшееся, глаза испуганные, плечи опущенные. – Меня ударили, затащили в какую-то темную комнату и повалили на пол. А потом, он навалился сзади, порвал юбку и… – слезы бесконтрольно лились из глаз. Говорила она тихо, едва можно было уловить то, что она рассказывает. Все время покусывала потрескавшуюся нижнюю губу. – Все произошло очень быстро. Я толком ничего не помню. Помню, что было очень больно.

— Успокойтесь, потерпевшая, все хорошо. Продолжайте, – поддержала ее судья. Повидала Света на своем веку жертв изнасилования. Сходу могла определить, наговаривает на мужчину женщина или нет. К ужасу Светы восемнадцатилетняя Галина Рязанова говорила правду.

— А потом я… я успела разглядеть его татуировку. Большую такую.

— Потерпевшая, вы сможете ее описать? – спросил прокурор.

— Да, да, – затрясла головой девушка. – Это цветная татуировка. Огромного тигра, я успела рассмотреть ее. Она… – Галина стала четко описывать изображение на теле нападавшего.

— Света, это не я! – мгновенно зарычал Панкрат. Услышала у себя за спиной, как он подскочил и стал трясти железные прутья в клетке.

— Подсудимый сядьте! – гаркнула Юрченко.

— Ты слышишь меня, Света?! Это не Я! – орал как обезумевший Панкрат. Его пытались утихомирить охранники. Кажется, в зале суда началась перепалка. Девушка еще что-то лепетала. И много плакала. Игорь, чуть ли не брызгая слюной, что-то требовал от судьи. Юрченко нещадно колотила молотком, призывая всех к порядку.

Но Светлана Михеева больше никого и ничего не слышала. Ее словно оглушили. Звук всего этого балагана у нее в голове резко выключили. Она тупо уставилась в одну точку куда-то перед собой. Краска отлила от лица. Отчего-то стало больно дышать. А перед глазами все поплыло.

— У защиты есть вопросы к потерпевшей? – очень издалека доносился голос судьи. – Защитник? Светлана Михайловна?!

Бледная как смерть Света медленно встала, выпрямилась и, не смотря никому в глаза, неторопливо вышла из зала суда. На подкашивающихся ногах еле дошла до уборной. Потерянно огляделась и плюхнулась прямо на грязный пол общественного туалета. Ничего не чувствовала. Ни холода, ни мерзкого озноба, пробившего ее тело. И только жгучая резь в районе грудины подтверждала, что Света не умерла в тот момент, когда молодая девушка в деталях описала татуировку Панкрата. До боли знакомую. Десять лет прошло, а Света, кажется, помнит каждый штрих цветного тигра на его мускулистом теле. Часами ее рассматривала. До сих пор периодически ей снилась, как и его тигриные глаза. Жжение за грудиной усилилось, дышать было нечем, да и невозможно. Да и зачем ей теперь?