— Позвольте мне, — Ольга Анатольевна слишком энергично подала голос и даже слегка хлопнула ладонью по столешнице стола, перетягивая внимание на себя, и Артем понял, что слишком засмотрелся на свою пару.
Хорошо ещё, что людей, кроме стажёров на совещании не было, иначе его повышенное внимание не осталось бы незамеченным.
Оборотни прекрасно чувствовали метку своего альфы и знали о статусе Лены ещё до того, как она приближалась к ним. Знали они и о ее замужестве, но у них хватало ума и такта никак это не коментировать при Артёме. Члены его стаи за последнее время имели возможность наблюдать за двумя сложными становлениями истинных пар. Не обошлось и без скандала, когда заграничный альфа Гордей раскидал патруль охраны Артема в поселке и его еле удалось успокоить. С Никитой тоже пришлось повозиться, в основном, самому, но и парни помогали, а женщины стаи в тот период взяли на себя весь быт мятежной семьи.
В общем, сложными парами стаю уже не удивить, и большинство просто терпеливо ждало, когда вся эта ситуация разрешиться, но некоторым выпала особая роль.
Как, например, единственной женщине-бетте стаи — Ольге Анатольевне, его дальней родственнице со стороны матери.
Ольга добровольно вызвалась помочь, и Артем без сомнений доверился мудрой волчице, но и сам не собирался бездействовать.
Нет, спокойно плыть по течению — это не для него. Альфа он или нет? Пусть спокойный не по годам, в некоторых вопросах излишне щепетильный и правильный до занудства, как говорит брат, но он альфа. С сильным зверем и несгибаемым характером человека, что давало ему очевидное преимущество перед чрезмерно эмоциональными и подверженными влиянию внутренних волков оборотнями.
— Я уверена, у нас все получится, — заливалась соловьём Ольга и ласково поглядывала на стажёров. — Мои девочки — умницы, они вас ещё удивят.
— Не сомневаюсь, — уголки губ Артема дрогнули, когда он заметил с каким отчаянием Лена посмотрела на свою начальницу и на него, после чего опять уткнулась в блокнот и порадовала густо розовеющими ушами. Ну до чего милое и забавное зрелище!
Артем смотрел на Лену и не видел в ней взрослую женщину, мать двоих детей. Она казалась ему слабой и неопытной девочкой, той, рядом с кем просыпались его инстинкты защитника. Была бы его воля — усадил бы ее себе на колени и спрятал от всех тревог и забот в объятиях, чтобы прижалась доверчиво к груди, согрела дыханием шею и, наконец-то, расслабилась.
Волк тоже тянулся к паре изо всех сил. Чувствовал ее нервозность и поскуливал, не имея возможности успокоить. А ещё — без устали звал свою половинку, не понимая, что его никто не слышит — Лена человек, у нее нет волчицы. Но энергия зверя все равно плотно накрывала такую близкую и, одновременно, недосягаемую пару, и в какой-то момент Артёму показалось, что Лена его чувствует.
Она неуверенно поднимала глаза, скользила взглядом по присутствующим, нервно покусывала губу и косилась на руки Артема. Он отчётливо отслеживал ее осторожные попытки себя рассмотреть, хоть и беседовал в это время с Ольгой, сидя полубоком к стажерам. И чувствовал, как сбивается дыхание Лены при каждом его движении. Он специально проверял — брал ручку и крутил ее в пальцах, поправлял ремешок часов, складывал руки в замок, а Лена от этих простых действий вся обмирала и забывала дышать, а после так краснела, что у Артема не оставалось сомнений насчет того, о чем она думает.
Да уж, птичка, ты полна сюрпризов, или же его метка заработала в полную силу.
С этими метками, поставленными человеческим женщинам, все так не просто! Никогда не знаешь, включится ли она, и насколько справится с формированием связи. У оборотней метка выполняет функцию передатчика — даже на расстоянии те, кого связывает укус в плечо, чувствуют эмоции друг друга и легко понимают, если пара попала в беду, радуется или болеет.
В истории же про метку и человека все сложнее. То, что почти невидимая вязь шрамов от зубов в принципе заработала — уже удача. Если она работала без перерывов — вдвойне повезло. А за то, что Лена почувствовала через нее зов волка, Артем мог смело поднять бокал и поздравить себя — он счастливчик, каких поискать, можно идти покупать лотерейный билет.
— У меня все, — Ольга закончила говорить, а Артем с хладнокровием альфы и озорством мальчишки решил ковать железо пока горячо — снял и небрежно бросил пиджак на соседний пустующий стул, расслабил узел галстука и, расстегнув пуговицы на манжетах рубашки, принялся неторопливо закатывать рукава.
Смотрел он при этом по прежнему на Ольгу, задавал ей вопросы по организации работы отдела, и краем глаза наслаждался видом совершенно потерянной Лены, которая уже и ладошкой обмахивалась, и шумно выдыхала, и ерзала на стуле, но все это ей не помогало и до острого обоняния Бесстужева долетал сладкий аромат ее желания.
— Совещание окончено. До завтра, коллеги, — Артем еле выдавил из себя слова прощания и, проводив глазами стремглав умчавшуюся из кабинета Лену, уронил голову на ладони.
Да, он сильный, да главный в паре человек-волк, но попробуй-ка объясни взбесившемуся зверю, что пока нельзя трогать призывно пахнущую самку. Догонять тоже нельзя, хоть она и бежит, пробуждая в Артёме инстинкт охотника. Вообще ничего нельзя! Только ждать и терпеть. И ещё мечтать, этого ему никто не может запретить.
****
Лена
Только к вечеру вышло чуть выдохнуть. Господи, да что за день такой сегодня?! Все — кувырком, все с ног на голову. С нервами, суетой и бессмысленными душевными метаниями.
От обилия новой информации по работе голова пухнет, того и гляди взорвется. Тут подписать, там печать жмякнуть, туда отнести, но не оставлять, а получить резолюцию и назад притарабанить. Да не в ту папку засунь, а в эту, и, смотри, ничего не перепутай!
Совещание ещё это, будь оно неладно. Думала — умру от внезапного жара. Так душно стало — караул! И не хотела смотреть на Бесстужева, но взгляд, собака такая, сам как магнитом лип к нему. Вот что в наряженном в строгий деловой костюм мужчине может быть сексуального? Ага-ага… Все!
Темная ткань пиджака, подчеркивающая разворот плеч, строгий край манжет молочного цвета сорочки, массивные часы на впечатляющем запястье, и, конечно, пальцы. Длинные и сильные, они просто зачаровали меня, заставили воображение работать и представлять их на своем теле. Его безумные сильные руки обхватывали горло, глушили стоны широкой ладонью, властно держали за плечи, наматывали волосы на кулак и до красных следов впивались в бока и бедра. И все это на совещании!
Вылетела я из кабинета Бесстужева, как пробка от игристого напитка в новогоднюю ночь. И долго ещё приходила в себя, закрывшись в дамской комнате и поливая пылающие щеки литрами ледяной воды, правда, не сильно это мне помогло, и до конца рабочего дня я периодически вздрагивала и кусала губы от новой порции неприличных образов в мыслях.
В 16 часов первый рабочий день закончился, и Ольга Анатольевна распустила нас, слегла ошалевших от потока информации стажёров, по домам.
— Ничего, девочки, постепенно втянетесь, все в голове уляжется, будет полегче.
Хотелось бы в это верить, но пока, расслабленный долгим сидением в декрете мозг не мог переварить нормативные акты, локальные приказы и целый ворох методических рекомендаций.
В автобусе, разглядывая начинающий выгорать пейзаж за поцарапанным стеклом, я продолжала думать о работе, домашних делах и детях. Первый день на комбинате промчался в адреналиновом дурмане, но по опыту я знала — максимум неделя и я войду в рабочий ритм и станет легче, как и обещала Ольга Анатольевна.
Поэтому — хвост трубой и бегом за Андреем в садик, затем уже с ним по магазинам, вместе приготовим ужин, наберем Маринку, узнаем, как у нее дела в санатории, встретим Пашу. Дел нам на весь вечер хватит.
Да, сложновато все успеть, но в этом-то и самый смак. Это же чудесно — чувствовать себя везде нужной и всем необходимой. Всем-всем — и соскучившемуся за день Андрейке, что взахлёб начнет вываливать "новости", и притихшей без хозяев квартире, где нужно разогнать притаившиеся в углах тени и оживить тишину звуком работающего пылесоса и стиральной машины. И, конечно, чуточку расстроенной разлукой с родителями, но безмерно счастливой от своей взрослости и самостоятельности Маринке, у которой тоже куча новостей и впечатлений.
