Я молча пошла на выход из палаты, старательно обходя пакеты и ошарашенного лысого.
В холле были больные и их посетители, диваны оказались заняты, и я встала у окна, чуть отодвинув шторы. Отвернулась от всех. Непрошенные слёзы всё же покатились.
Сергей подошёл сзади, встал очень близко ко мне, так, что чувствовалось тепло его тела, но не прикасаясь. Так мы и стояли: я, роняя по одной, тихие редкие слёзы, и он за моей спиной – молча.
Глава 24
Прошла первая неделя в больнице. Я уже обхожусь без обезболивающих. На лице ещё остались заметные следы побоев, но они уже хорошо поддаются косметической маскировке, при необходимости.
Я беспокоилась о своём салоне и начала на утреннем обходе ныть о выписке. Как результат, сделала стрижку заведующему отделением. Он, кстати, единственный мужчина в женском коллективе и мой лечащий врач, к тому же. Нашу палату ведёт он.
А вышло всё так... Во время обхода доктор даже не дал мне договорить, когда я начала лепетать про выписку. Поэтому, настроившись и порепетировав аргументированную речь, пошла уговаривать заведующего в его кабинет, после обеда, чтобы мужик добрее был. Там слово за слово… И я его постригла. Говорят, мужчинам всё равно. Не верьте! Он был в полном восторге, хотя я обошлась одними ножницами. Потом, всю следующую неделю я стригла. Моя девочка, мастер маникюра, принесла нужные инструменты. Филиал салона красоты был открыт в процедурной после обеда и до вечера. Гинекология по льготной очереди. Пришлось ввести запись. Даже две мои клиентки под видом посетительниц проскочили на обслуживание.
Эту лавочку прикрыл Сергей.
Когда работаю, ноги под вечер – это моё больное место. Я как раз со стоном устраивала их на подушке, когда он вошёл.
- Что случилось? – обеспокоенно спросил он. - Ты упала?
- Да она сегодня сразу после обхода пошла работать и только закончила, даже не ужинала ещё, - заложила меня Ярослава. - Целый день на ногах, трудяжка наша.
- В смысле, работать? – удивился Сергей.
Вот тут Ярослава с Катей и выложили всё, пионеры Павлики Морозовы, ёлки-палки!
Конечно, я своих соседок тоже постригла, по первой их просьбе и вне очереди. Их подробный доклад Сергею обо мне был полон восхищения и благодарности, но, тем не менее, на этом моя трудовая деятельность в гинекологии резко закончилась.
Со следующего дня я оказалась на строгом постельном режиме, а зашуганный заведующий умолял меня лежать смирно, иначе он лишится места. Дядечка очень хороший и я не могла подставить его под удар. Поэтому всем уже записавшимся на стрижку дала адрес и телефон моего салона с самыми искренними извинениями за обстоятельства и моё здоровье и пожеланиями видеть их моими клиентами впоследствии.
Каждый день по утрам, ещё до обхода, ко мне приходила или мама Захара, или его тётя, Валентина Ивановна. Они приносили свежеприготовленную еду и забирали вчерашнее, что в меня не влезло. Сам Захар не появлялся, только передавал приветы. Мама его сказала, он уехал на гастроли, чёс, кажется. Сашка тоже, больше пока не заходил, зато Сергей бывал почти каждый вечер. Хоть на пять минут, да заскакивал. Проверял, всё ли у меня в порядке, иногда говорил с врачом, выяснял, надо ли мне что-то и уходил. Между собой мы с ним почти не разговаривали. Оставаясь наедине, почему-то чаще просто молчали.
Но в тот день, когда он прикрыл деятельность моего стихийного филиала салона красоты, да ещё угрожал врачу, я не могла дождаться его прихода. Казалось, внутри меня что-то кипит и булькает.
- Что ты себе позволяешь! – заорала я, едва Сергей вечером вошёл в палату, будто крышу сорвало.
- Ну-ка, тон сбавила, - тихо сказал он таким голосом, что я словно захлебнулась следующей фразой.
Уже гораздо тише продолжила:
– Мне запретили вставать с кровати, только в туалет и короткая прогулка один раз в день. Это ты!
- Да я. И будешь лежать, пока рёбра полностью не срастутся и все синяки не сойдут. Ещё неделя как минимум.
- Да с какой стати я буду тебя слушать! Завтра же, просто, уйду из отделения и приступлю к работе в салоне, - решительно сказала я.
Его рука скользнула по моей щеке. Нежно, с лаской, но слова, которые при этом звучали…
- Я всё выяснил про твоё состояние здоровья. Тебе нужна ещё неделя щадящего режима для полного восстановления. И ты её полежишь. Так или иначе. И не заставляй меня делать «иначе», потому что тогда одна неделя лечения превратится в две и тебе явно очень не понравится способ, которым я тебя заставлю, - просто сказал Сергей.
И что-то такое было в его словах, и в том, как он их говорил. Мне стало страшно. Трусливая я, оказывается. Всякое желание ослушаться или что-то доказывать ему пропало напрочь.
Я отвернулась от него к стене, хотя бы так фыркнуть…
Он чуть похлопал меня ладонью по бедру, вроде бы как успокаивающе, но в то же время мне хотелось цапнуть зубами за эту руку. Глупо как-то, понимаю...
- Вот и молодец. Отдыхай. Завтра забегу.
Всю следующую неделю мне вынужденно пришлось пробездельничать.
И вот, на очередном обходе доктор сообщил, что на завтра я могу готовится к выписке. Едва он вышел, я вскочила и даже запрыгала от радости, и в боку совсем ничего не отдалось болью.
Начала сгоряча сразу собираться и поняла, что за три недели в больнице я умудрилась так обрасти вещами, что, чтобы меня забрать, нужна машина. Как это я так смогла?
Ярославу уже три дня как выписали, а на её месте сейчас лежала Светочка. Эта девочка забеременела с больным сердцем и сейчас отчаянно боролась с родственниками: муж хотел ребёнка и соглашался на риск, а Светкина мать билась в истерике, страшась потерять дочку. Свете поддерживали сердце, но лежала она в гинекологии, а кардиолог к нам в палату приходил.
Место Альбины долго пустовало, а потом положили женщину на сохранение. Она явно не беспокоилась о результате своего лечения. Частенько выходила покурить на улицу, и потом в палате нечем было дышать, потому что от неё сильно пахло куревом. Я как-то не выдержала, сказала, что она вредит своему ребёнку. Такого отгребла! Она меня даже матом послала, чтобы не лезла, куда не просят. С тех пор я с ней не разговариваю. Какое-то невезучее для меня Альбинкино место.
Катю вчера тоже выписали и пока её кровать пустовала. Я ей так завидовала, когда она уходила. Невольно, но что ты с чувствами поделаешь? А сейчас уже Светка смотрела на мои сборы печальными оленьими глазами.
- Галка, как я тут без тебя буду. Одна, с паровозом? - это мы так курящую соседку прозвали между собой.
- Ничего Светик, скоро ещё парочку девчонок положат, и будет тебе веселее. А я уже тут загостилась, - ободряюще сказала я.
В этот момент открылась дверь, и вошёл Сашка.
- Какие люди? А мы не при параде! Какими же это судьбами? - картинно всплеснула я руками.
- Привет, малышка. Я, наконец, развёлся. Если хочешь, можем пожениться, - с места в карьер заявил Сашка.
- Не хочу, - я даже отступила от него на шаг назад.
- Ладно, Галя. Хватит! Врач сказал, завтра будет уже выписывать. Я заберу тебя сразу прямо к себе, - отмахнулся он от меня и, покосившись на уже частично собранные сумки, задумчиво продолжил - На машине приеду. И, пожалуй, Сергея попрошу помочь с вещами. Откуда, скажи на милость, у тебя столько набралось?
- Нет!!! - я, грешным делом, закричала с визгом, ещё и головой замотала.
В палату пулей влетел Захар.
- Что случилось? Галя?! - он кинулся ко мне, хватая за плечи, при этом, выпавшие из его рук розы, посыпались к моим ногам.
Глава 25
- Руки от неё убрал! – с этими словами Сашка схватил и развернул к себе Захара.
Тот несколько секунд соображал, потом в глазах мелькнуло узнавание и понимание. Думаю, в этот момент он, скорее всего, узнал того самого типа с ковром, которому придерживал дверь подъезда в день своей несостоявшейся свадьбы. Всё-таки, внешность у Сашки не заурядная.
