Захожу в спальню, ожидая увидеть Влада, но там темно.
Неужели уснул?
Но тишина в комнате говорит о том, что его тут нет. Ничего не понимаю. Включаю свет и, когда глаза привыкают к свету, вижу, что кровать пустая. Неужели вышел в другой душ? Или еще куда?
Разворачиваюсь, чтобы пойти поискать, но взгляд падает на белый лист бумаги, лежачий на тёмном покрывале. Плохое предчувствие подкрадывается к груди, но я гоню прочь все мысли.
Разворачиваю листок дрожащими пальцами и вижу всего три слова: «Уехал по делам». Долго смотрю на буквы и не могу понять значение. В смысле уехал? Вот так просто?
В душе начинает подниматься буря негодования. Я, значит, трясусь, как мышь, готовлюсь к этому, как будто в первый раз. Тьфу, в первый же! Но неважно! Я поверила в его любовь и, в конце концов, решила подарить свою невинность, а он просто уехал по делам?
Комкаю листок и с силой швыряю его в стену. Ну наглец!!!
Целый вечер мариновал меня, томил взглядами и ухаживаниями, а теперь у него дела. Что там за дела такие среди ночи?
В порыве злости хочу тут же пойти и рассказать все Ольге Владимировне. Сказать, что мы не пара и, вообще, я просто няня его дочери. Хватаюсь за ручку двери и останавливаюсь.
Ну и кому я сделаю этим хуже? Только несчастной болеющей женщине и Соне? При мыслях о девочке сердце болезненно сжимается. Нет, не смогу я так с ней поступить.
От гнева мне становится жарко, и я не нахожу ничего лучше, чем выйти на балкон. Широкий, вымощенный плиткой, он кажется мне похожим на балкон из замка «Жасмин и Аладдина», и я с удовлетворением понимаю, что прохладный ветер остужает мой пыл. Поднимаю взгляд на полную луну, зависшую в небе, и опираюсь на перила. Ветер треплет мою рубашку, ноги холодит остывший мрамор плитки. Понимаю, что могу простыть, но назло самой себе стою еще очень долго, пока пальцы на ногах не начинают леденеть, а плечи все чаще обдает толпой мурашек.
Что ж, пора возвращаться.
Сетую на себя и на свою доверчивость. Вот ведь дурочка! Насочиняла себе любовь…
Захожу в комнату и, трясясь от холода, забираюсь под одеяло. Долго не могу согреться, меня буквально колотит, но потом все же получается забыться тревожным сном. Мне снится Влад. Он целует и обнимает меня, но я вижу все как будто со стороны. Мужчина раздевает меня, а потом стискивает до боли в ребрах. Мне становится нечем дышать, и я кричу ему, чтобы он остановился, но он не слышит. Девушка в его руках оборачивается, и я понимаю, что это Марина. Кричу, захлебываясь в слезах, и резко вскакиваю.
– Кира, очнись, ты слышишь меня? – зовет меня знакомый голос, и я поворачиваю голову на звук.
Влад. Боже, это был всего лишь сон. Я будто задыхалась по-настоящему. Чувствую влагу на щеках и с удивлением обнаруживаю, что это слезы. Значит, плакала я не только во сне.
Откидываюсь на подушку и устало выдыхаю:
– Уйди, Кострицкий! Видеть тебя не хочу!
– Кира, прости! У меня были дела… – виновато тянет он и садится рядом.
Чувствую озноб и закутываюсь плотнее в одеяло. Голова болит, словно по ней лупили чугунной сковородкой, а в груди жжет. Не знаю, от обиды или от чего-то еще.
– Иди к ней, не мешай мне, – бубню я из последних сил.
– К кому к ней? К Соне? Она еще спит… – непонимающе спрашивает Влад, а я закипаю.
– К какой Соне? К Марине своей иди. Или к кому ты там среди ночи поперся!
– Ни к кому я не ходил, я на работе был! – улыбаясь, отвечает Влад.
Чувствую негодование. Он ушел от меня, когда я готова была ему отдаться, а теперь еще рассказывает что-то про работу?!
– Хватит врать, Кострицкий! Знаю я тебя как облупленного! – кричу, а в горле дерет от боли. Но это меня не останавливает, и я вскакиваю. – Ты обманщик!!! – Тычу пальцем ему в грудь.
– Кира, да что с тобой? Я не обманываю тебя, я правда был на работе… – Мужчина перехватывает мой палец, но я вырываюсь.
– Не смей прикасаться ко мне, понял? – хриплю, а в голове начинает кружиться так, что вся комната вращается. Наверное, не стоило вчера после душа стоять так долго на балконе.
– Понял, ты ревнуешь! – хитро улыбается Влад.
Вот самодовольный нахал.
– Я ревную? – взвизгиваю.
Ужасно хочется чем-то запустить в него, но я не нахожу ничего подходящего.
– Ты, не я же! – смеется тот, чем еще больше меня бесит.
– Да я… Да ты… – задыхаюсь я от эмоций. – Да я тебе сейчас покажу, как я ревную! Вот возьму и расскажу все твоей маме!
– О, гордая Кира хочет побежать ябедничать? Ну все, точно как в школе! – подтрунивает Влад.
Чувствую, как мне плохеет с каждой минутой. Я не дойду даже до ванной, не то что до комнаты Ольги Владимировны. Влад замечает мое состояние, и его улыбка медленно сползает с лица.
– Кира, что с тобой? Ты побелела! Тебе плохо?
Влад подходит ближе и пытается меня обнять, но я нахожу силы, чтобы оттолкнуть его.
– Не трогай меня, понял?!
– Кира! – обеспокоенно бросает Влад и все же подходит ко мне. – Ты вся горишь! У тебя температура!
– Да какая температура?.. – еле ворочаю языком, а комната все быстрее вращается перед моими глазами.
– Бог мой, Кира! Да не вырывайся же ты, дурочка! Дай я тебя уложу в кровать! Потом выясним отношения!
– Сам дурак! Не буду я с тобой ничего выяснять! – Пихаю Влада в грудь и теряю равновесие. Ожидаю удара о пол, но в глазах стремительно темнеет, и я теряю сознание.
Глава 16
Влад
После веселого денька в парке мы возвращаемся с Кирой и Соней домой, весело обсуждая произошедшее. На душе радостно и легко, будто я снова вернулся в юность. Заметил, что рядом с Кирой всегда так. Когда она рядом, жизнь кажется проще. Словно и не было развода и побега Марины. Словно не было мучительных лет в попытках забыть ее – ту мелкую девчонку, которая украла мое сердце еще в школе.
Мы пьем вино у камина, и я растворяюсь в глазах Киры. Мне кажется, я никогда не был так счастлив, как сейчас. Я целую ее. Сначала нежно, а потом мне просто сносит крышу от ее запаха, от сладости ее губ.
Как же долго я этого ждал…
Но зазвонивший не вовремя телефон сбивает все наши планы. Звонит мама с новостью, что он приезжает. Надо же, вот Соня обрадуется. Бабушка не приезжала к ней довольно давно. Как только мы развелись с Мариной, у мамы прихватило сердце, и повышенное давление грозило инсультом. Каждый раз после поездки к нам она еще месяц отходила и лечилась, о чем, естественно, не говорила мне, чтобы лишний раз не расстраивать.
А ведь она сразу поняла, что из себя представляет моя жена. Поняла и предупредила, но что я мог слышать? Мне казалось, я нашел Киру, но в этом случае она меня любила. Когда я впервые увидел Марину, сам не поверил своим глазам. Уверенная в себе блондинка маленькой ножкой в замшевых туфельках топтала сердца моих одногруппников. А я видел в ней только призрак прошлого.
Когда до меня дошло, что она из себя представляет, было уже поздно: появилась Соня. Всю свою нерастраченную любовь я выливал на дочь и знал, что ни одна женщина просто уже не сможет пробраться ко мне под ребра. Ни одна и не пробралась, кроме той, что уже там жила. Кира.
Но маме нужно будет как-то объяснять присутствие моей бывшей первой любви. Я ей по дурости ляпнул, что у меня есть невеста, и это ее немного успокоило. Но она же сразу все поймет. И у меня созрел план: почему не сказать, что мы вместе и та самая невеста – это Кира? Тем более Лебедева всегда нравилась маме. Родительница будет счастлива узнать, что у меня все хорошо. Да и, когда мама увидит то, как девушка относится к дочери, у нее наладится здоровье лучше, чем после курортов и санаториев.
Осталось только уговорить Киру.
Прихожу к ней утром, прямо перед работой. Она открывает дверь спальни, одета в один халатик.
