Ознакомительная версия.
— Я по телевизору видела… Ой, слушай, а мы и не выпили с тобой. За встречу полагается же!
— Не могу, — отодвигая пустую тарелку, вздохнул Валентин. — За рулем я. Кстати, ничего, что я во двор не заехал, а на улице машину оставил?
— Ничего, там два «КамАЗа» разъедутся, а машины у нас не угоняют, шлагбаум же на выезде, — успокоила его Лина. — Слушай, Валь, а ты…
— Галка, — перебил ее Валентин. — Неужели ты позвала меня только затем, чтобы накормить ужином и расспросить о записях в моей трудовой книжке? То есть я этот твой порыв всячески приветствую, и домработница твоя прекрасно готовит, но, когда ты звонила, мне показалось, что у тебя совсем другие планы. Бедная Дюймовочка позвонила и сказала, что с ней что-то неладно — это, заметьте, цитата. Я примчался, как ласточка. А Дюймовочка темнит и ходит вокруг да около… Быстро колись, откуда взял сахар?
— Чего кричишь? Сестра жены из Коканда прислала, — не раздумывая, ответила Лина, и они оба расхохотались. Фильм «Место встречи изменить нельзя» они все тогда смотрели не по разу, обожали Высоцкого и почти всю его роль знали по репликам. Раньше они часто общались фразами из любимых книжек и мультиков, тем более что читали и смотрели тогда одно и то же. — Валечка… как я по тебе скучала, оказывается. Мне очень стыдно, что позвонила, только когда мне плохо стало, а до этого…
— Я тебя великодушно прощаю, — махнул рукой Валентин.
— Только я не знаю, с чего начать.
— С конца. Так быстрее, — совершенно серьезно посоветовал он. — Какая была последняя мысль перед тем, как ты решила позвонить мне?
— Я не знаю… — растерялась Лина. И стала добросовестно вспоминать. — Я опять наорала на собаку… Потом позвонил муж… Потом я сказала, что если бы я была собакой, то отравилась бы шоколадом, потому что там этот…
— Теобромин для людей не токсичен. Применяется в медицине как мочегонное, — деловито пояснил Валентин.
— Что? — Лина сперва опешила, а потом… потом расхохоталась. Утерев выступившие от смеха слезы, она уже почти спокойно сказала: — Знаешь, Валя, я боюсь сойти с ума. Меня бросает, как на качелях, то решу одно, то другое, а через час опять передумала. И посоветоваться не с кем.
— Ты молодец, все хорошо и понятно рассказала, — похвалил ее Валентин. — Только поясни, из-за чего ты хотела отравиться мочегонным — из-за того, что наорала на собаку, или из-за того, что позвонил муж?
— Муж позвонил из Праги. Он вчера улетел туда… с любовницей.
Выговорив главное, Лина замолчала. На Валентина она не смотрела — было стыдно, как будто это она, а не Сергей наплевала на все моральные устои и обязательства. Плюсик тоже молчал — ждал.
— А мне сказал, что летит в Москву по делам, — продолжила Лина. — Знаешь, я их видела. Даже два раза. По-моему, им хорошо вместе. Я пробовала с ним поговорить. Но Сергей такой человек… Если не хочет о чем-то говорить, то его не заставишь. Наверное, он считает, что это нормально — иметь любовницу. У многих так, я знаю. Кто-то разводится. Кто-то бегает по психиатрам и сидит на антидепрессантах. Разводиться со мной он не хочет, по крайней мере, он так говорит. Что бросит любовницу — тоже не говорит. А я не знаю, что мне делать. Уйти не могу. И оставаться тошно. Не справлюсь я сама, понимаешь? Вот зачем я тебя и позвала. У меня в жизни вдруг стал сплошной минус. А ты же у нас — Плюсик.
Выговорив все это, Лина вздохнула почти с облегчением и подняла глаза на Валентина. Он смотрел на нее внимательно, сочувственно и, пожалуй… — или ей показалось? — в глазах (только в глазах, не на губах) пряталась усмешка. Где-то очень глубоко. Нет, ей точно показалось.
— Вот, — подвела итог Лина. — Ты удивлен?
— Нет. Я по собаке понял. Все начинают с собак, заканчивают собой. Симптомы одни и те же. Причины — тоже. Собака — это твое отражение, не более того. Знаешь, как я стал зоопсихологом? После универа увлекся психологией, но, чтобы работать психологом, надо было второе высшее получать, а мне не до того было. И один умный человек мне подсказал: кошками-собаками можно заниматься и с дипломом биофака. Ну, парочку сертификатов покрасивее на стенку повесить, самому можно нарисовать, у нас зоопсихологов все равно пока нигде не готовят, мы же не Америка. А к каждой собачке прилагается хозяин, готовый вместе с тобой заниматься самоанализом. Давай кофе попьем, а?
— Что? — не поняла Лина, которая никак не могла привыкнуть к его новой манере вести беседу, резко меняя тему. Только она настроится на одно, как Плюсик уже придумал другое. — Кофе?
— Кофе. Очень хочется. Можно?
— Д-да, конечно… Чего ты меня путаешь, а?
— Я не путаю, — невинно посмотрел на нее Плюсик. — Мне с лимоном — у тебя есть?
Пока она возилась с кофе-машиной, Валя сидел, наблюдал за ней, мурлыкал себе под нос неразборчивую песенку. Буська давно уже сидела на свободном стуле, с интересом прислушиваясь к разговору. Кофе пили молча, Валя — прикрыв глаза от удовольствия, Лина — обдумывая возможные повороты беседы. Кажется, они о психологии говорили — не то людей, не то собак, она так и не поняла.
— Галка, а чего ты хочешь? Не от меня, а вообще — в ближайшей жизненной перспективе? — неожиданно возобновил разговор Валентин.
— Не знаю, — не успела собраться с мыслями Лина и даже разозлилась на Плюсика — кто так разговаривает, с пятого на десятое и обратно? Тем более на такие важные темы?
— Отвечай, не думай, — поторопил ее Валентин.
— Я хочу… Я хочу, чтобы все стало как раньше! — выпалила Лина и посмотрела на собеседника с некоторым даже злорадством: на глупый вопрос — глупый ответ, давай теперь ты выкручивайся.
— Не выйдет, — безмятежно сообщил ей Плюсик. — Вот я обратно свою шевелюру хочу, а не выйдет. Вариант — хотя бы хвост как напоминание о былом. Теперь твои варианты.
— Про хвост? — не поняла Лина.
— Про хвост не будем, — разрешил Плюсик. — Про тебя давай.
— Я… я сойду с ума, — после рассказа о хвосте — напоминании о былом — ее слова прозвучали неубедительно и несерьезно.
— Бывает, — согласился Валентин. — Особенно с теми, кто склонен консервировать ситуацию. Разводиться ты не готова. Почему? Ты его любишь?
— Люблю, — неуверенно подтвердила Лина, подумав, что прошедшее время было бы здесь более уместно.
— Тогда прости, — посоветовал Плюсик. — Мало ли чего в семье не бывает.
— Он не просит прощения! В этом все и дело, я же говорю — он не чувствует себя виноватым! Он меня виноватой делает! — пожаловалась Лина.
— Его тоже можно понять. Он же не сам этот скелет из шкафа достал. Ты достала. А так бы он еще стоял, — Плюсик посмотрел на Лину укоризненно. — Тогда прими. Принять и простить — это разное.
Ознакомительная версия.
