Дрейк победно ухмыльнулся и прошёл к трибуне.
— Господин О’Коннор, вы только что сказали, что хотели арестовать Солоффа, верно? — спросил он, а Майк кивнул. — Я бы хотел включить ту запись из корпорации, чтобы вы кое-что прокомментировали.
Адвокат кивнул, и секретарь включила запись. Отмотав на нужный кусок, Дрейк остановил перемотку. Были слышны только голоса: все участники этого видео были за кадром.
— … Из которой опять сбежит, — прокричал Майкл, — либо придумает что-то ещё!
— В этот раз ему не удастся обмануть ни судью, ни присяжных, — пытался убедить его Алрой.
— Мужик, давай без глупостей. Он должен ответить по закону. — Послышался голос Коди. — И он ответит.
— О’Коннор, это приказ! — рявкнул Рейнольд.
— Так вы хотели арестовать или убить моего клиента, агент О’Коннор? — спросил адвокат, однако Майкл не реагировал.
Внешний звук звучал глухо, словно из другой комнаты. А Майкл прокручивал снова и снова те эмоции, которые испытывал в тот вечер… Желание выстрелить в Солоффа было настолько сильным, что едва смог себя остановить.
— … если агент О’Коннор не может отвечать, тогда зачем мы вообще его заслуш…
— Послушайте, — тихо сказал Майкл, повернувшись к присяжным. — Среди нас находится чудовище. И продажа оружия на Ближний Восток — не самое ужасное его преступление. Если вы ещё не поняли, что он такое, то никакие показания вас не убедят в его вине. Ведь только человек без души и совести может продавать детей на рынке извращенцам и убийцам. Так ведь, Элиас? — Он перевёл взгляд на него.
— Протестую!..
— Ты считал себя выше закона. И считаешь до сих пор. Однако ты никогда не будешь выше него…
Майкл до последней секунды не верил, что сделает это, только рука сама потянулась к кобуре стоящего рядом охранника. Особых усилий и изворотливости не потребовалось: охранник был расслаблен — он-то уж точно не мог ожидать, что уважаемый агент ФБР выкинет подобное. Майк выхватил пистолет и, передернув затвор, выстрелил… Точно в лоб. Послышался визг присутствующих в зале.
А дальше всё происходило, словно в замедленной съёмке, во всяком случае, для Шарлотты. Майкл опустил пистолет и поднял руки перед собой, а через мгновение его уже повалили на пол, скрутив руки. Чарли обернулась налево: Элиас лежал головой на столе. Пустые открытые глаза смотрели в сторону, а кровь текла из раны. Ей даже показалось, что он смотрит точно на неё.
«Что же ты наделал, Майк?..» — подумала Шарлотта, глядя на то, как его поднимают с пола и ведут к выходу.
— Я люблю тебя, — успел прошептать Майк, проходя мимо неё.
Чарли вздрогнула от неприятных мурашек по позвоночнику. Что же теперь будет? Зачем он это сделал? Его ведь посадят! Точно посадят! Лет на десять или даже пятнадцать! Она громко сглотнула. Из-за скопившихся слёз перед глазами была лишь мутная картинка зала суда, однако моргнуть Шарлотта боялась.
Ей казалось это всё сном, и она должна вот-вот проснуться. Сердце бешено билось о рёбра, а его звук гулом стоял в ушах. Она бы так, наверное, и простояла, если бы не глухой удар за спиной: Николь потеряла сознание…
***
На следующий день Шарлотта сидела в комнате для свиданий и жевала губу, искусав её в кровь. Николас сидел рядом. До неё только сейчас дошли слова, сказанные Майком перед судом. Получается, он спланировал всё это заранее? Чарли недовольно свела брови: он не мог. Просто не мог. Майк не способен на хладнокровное убийство.
Её поток мыслей прервал звук открывающейся двери.
— Папочка! — воскликнул Ники и побежал к нему.
— Э-э-эй, дружище! — Майкл широко улыбнулся и присел на карточки, чтобы Ник мог обнять его. — Босс, расстегни. — Он дёрнул руками. — Сними браслеты. Пожалуйста. Сын всё-таки…
Надзиратель выдохнул и снял наручники. Майкл благодарно кивнул и обнял сына. Он поднял его на руки и, расцеловывая щёки, пошёл к столу. Надзиратель вышел и закрыл за собой дверь.
— Привет. — Шарлотта слабо улыбнулась.
— Привет. — Майкл нагнулся вместе с Ником и поцеловал её.
— Папа, а почему ты был в наручниках? — спросил Николас.
Майк опустил его на пол и присел на корточки.
— Потому что я сделал кое-что плохое. — Он постарался улыбнуться как можно непринуждённее, однако вышло нервно и неубедительно.
— Ты совершил плохой поступок?
— Да, малыш. — Майкл кивнул и поправил его футболку. — Поэтому должен понести наказание. Мы же должны отвечать за свои поступки?
— А что ты сделал? — не унимался Ник.
— Я причинил вред одному человеку, хотя не должен был, — честно ответил Майк.
Он думал всю ночь, что сказать сыну, однако в голову ничего не приходило, кроме правды. Да и узнает Николас если не сейчас, то через пару лет, когда одноклассники станут взрослее и будут этим только дразнить и провоцировать его.
— И теперь ты должен сесть в тюрьму? — Ник так обыденно это спросил, словно сесть в тюрьму — это как сходить в магазин.
— К сожалению, да, чемпион. — Майкл погладил его по щеке. — Так что ты теперь остаёшься за главного. Слушайся бабушку и Чаки, идёт? Теперь ты мужчина в доме и должен их защищать их и заботиться о них.
— Хорошо, пап. — Ник кивнул и обнял отца за шею.
— Ну всё, беги к бабушке. — Майкл прижал его к себе и поцеловал в щёку. — А мы пока с Чаки поговорим.
С Клариссой он виделся пару часов назад. И почти всё время она молчала и плакала. Конечно, ей было жаль сына. Конечно, она не желала ему такой судьбы, однако понимала, что любое её неосторожное слово может спровоцировать его. Кларисса уяснила урок — лезть в жизнь сына совсем не стоит. Терять его снова она была не намерена.
Чарли проводила Николаса за дверь, где его ждала Кларисса, а сама вернулась к Майку. Она села напротив и закусила губу. Он потянулся взять её за руки. Шарлотта не протянула в ответ, однако и не одёрнула их.
— Зачем ты это сделал? — прохрипел её голос от волнения. — Солофф всё равно бы…
— Сел? — Майкл убрал руки и откинулся на спинку стула. — Ты права, сел бы. Только на этом ничего бы не закончилось. Он продолжил бы портить жизнь всем нам. Возможно, снова бы организовал покушение на тебя или на кого-то ещё.
— Майк…
— Что ты хочешь от меня услышать? — прокричал он, а она вздрогнула. — Что я жалею? Так я тебя разочарую, Чаки! — Майкл всплеснул руками. — Я не жалею! Я не раскаиваюсь в том, что убил этого выродка! И даже если вернуть всё назад, я бы сделал так же! — всё кричал он, а Шарлотта поняла, что Майк ответил её же словами.
— Ты не подумал о нас, Майк?
— Я-то как раз подумал. — Он усмехнулся. — Подумал так же, как подумала ты, когда ушла в программу.
— Так ты не простил? — с разочарованием спросила Чарли. — Не простил, что я пожертвовала нами на каких-то чёртовых пару месяцев? Твоя жертва продлится несколько лет, Майк!
— Чаки… — Майкл понял, что сказал совсем не то, что хотел, и поспешил оправдаться. Он обошёл стол и сел перед ней на колени. — Как раз наоборот: я простил и понял. Всё понял! — Майк обхватил её лицо и улыбнулся. — Я пошёл на эту жертву сознательно. Лучше я проведу несколько лет в тюрьме, но в спокойствии, чем каждый день оглядываться и переживать всякий раз, когда кто-то из близких не ответил на звонок после второго гудка.
— Время! — строго сказал надзиратель, открыв дверь.
— Иду, босс, — бросил через плечо Майкл. — Я люблю тебя, слышишь? — Он поцеловал её и встал на ноги. — Люблю больше жизни.
— И я тебя…
Она позволила одной слезинке скатиться. Опомнившись, что обещала себе не плакать сегодня, Шарлотта глубоко и прерывисто вздохнула и вытерла щеку. Майклу надели наручники и вывели из комнаты. Чарли проводила его взглядом через окно.
Как только Майкл скрылся из виду, она выдохнула и прикрыла глаза, оперевшись головой на руки, скреплённые в замок. Шарлотта даже и предположить не могла, что поступок Майка дастся ей так тяжело. Даже тяжелее, чем подстроить собственную смерть.
Чарли встала со стула и вышла из комнаты. Пройдя мимо решётки, отделяющей комнаты для свиданий и блоки с камерами, она остановилась и посмотрела сквозь неё.
