- Нет. Просто я не знаю, способна ли на такие отношения. Я же эмоциональный инвалид.
- Вот сейчас не придумывай. Не способна она на эмоции. Да вокруг тебя вечная толпа народа крутится, как щенки голодные. А ты как мамочка - одного пожалеешь, другого приласкаешь, третьего просто послушаешь внимательно. Они крутятся возле тебя и каждой улыбке радуются. А ты их охапками раздаешь, направо и налево. Только вот мне, почему-то, редко что перепадает. - Неожиданно горько вышло, почти с претензией. А хотел поддержать, переубедить. А получилось - снова обвинил в чем-то...
- Да им-то не жалко. Мне от них ничего не нужно взамен. Не жду ничего в ответ, потому и отдаю легко. В том и дело, что они - вокруг, а не близко.
- Ну, меня ты тоже близко никогда не подпускала...
- А потому что страшно, понимаешь? - и глянула так распахнуто, так открыто... не понять, что в этом взгляде - страх, надежда на понимание, удивление, что еще? Посмотрела пару секунд и снова глаза опустила. - Страшно, что подпущу тебя, отдам все, что есть, а окажется - мало. А больше не смогу. И ты подождешь, понадеешься, а потом окажется - все, этот колодец пересох. И ловить здесь больше нечего. И уйдешь. А мне придется отдирать тебя с кровью, потому что быстро прирастешь - я это знаю.
Проходила уже такое однажды. Больше не хочу. Слишком больно. Ты даже не представляешь - как.
Ну, почему же, малыш, очень даже представляю. Мне сейчас охрененно больно: знать, что пугал тебя своим нахрапом, давил, заставляя убегать все дальше, а потом тебя же и обвинил в глупости и предательстве. Ты же такая сильная всегда была, такая уверенная, такая готовая к любым неожиданностям. Разве мог я догадаться, что там у тебя внутри? Вместо того, чтобы осторожно приоткрыть твои засовы, перся напролом, заставляя строить новые укрепления.
Но в одном ты права: мне всегда будет мало того, что ты даешь. И всегда будет жаль делиться с кем-то даже толикой твоего внимания. Я даже к маме твоей ревновал, когда ты с ней часами болтала, а со мной - нет. Так кто здесь урод, после этого? Но никуда я от тебя не денусь, готов питаться крохами, объедками с чужого стола, только дай мне надежду, что завтра мне снова хоть что-то перепадет.
- Ань, давай договоримся: первое - не стоит за меня решать, сколько и чего мне от тебя нужно. Я тоже думал: ушла - и хрен бы с ней, не сильно-то и хотелось. Только сплю теперь плохо. Снишься мне постоянно. Утром просыпаюсь - тебя ищу и не нахожу. Устал от этого безумно. - Такое признание дорогого стоит. В моих устах это почти равно клятве в любви и бесконечной верности. Но - баш на баш, она откровенно говорит, и нужно пользоваться моментом, чтобы не спугнуть. Фальшь уловит на раз, и все - прости - прощай, открытая и честная Аня. - Я предлагаю встречаться хотя бы иногда. Так часто, как получится.
Хотя, в идеале, просыпаться хотелось бы с тобой. И каждый день. Но об этом пока рано говорить.
- А дальше - как пойдет. Давить не буду, обещаю. Но без тебя реально хуже, чем с тобой. Я скучал по тебе, очень. Особенно, когда хотелось книгу новую или фильм показать - и вспоминал, что тебе это уже не интересно. Давай хоть в кино вместе ходить.
Рассмеялась в ответ. Похоже, расслабилась.
Она уселась в джип, почти провалилась в глубокое кресло, и ощутимо расслабилась.
Вздохнула, закинула голову на подголовник, закрыла глаза. Прогревая мотор, Дима краем глаза посмотрел на спутницу, и нервно сглотнул: никогда не чувствовал слабости к женским шейкам, воспринимал их как обычную часть тела. Ноги, грудь и пятая точка всегда привлекали больше внимания. И что вдруг так завелся, глядя на этот беззащитный изгиб? Почувствовал себя грязным извращенцем, стиснул зубы и уставился на дорогу.
- Куда поедем?
- Да мне без разницы. Я не так давно в вашем городе, практически нигде не бывала. Лучше туда, где потише и поменьше народу. Устала от шума сегодня.
- У вас что-то случилось, или это нормальное состояние?
Усмехнулась.
- У нас бесконечное броуновское движение. Постоянно что-то случается. У нормальных людей пятница - это маленькая суббота, а у нас - форменный дурдом. Кроме вас, еще два новых поставщика, нужно определить место для выкладки, ценовую категорию, менеджеров закрепить. В общем, к обычной суете еще и новые проблемы добавились. И что вам приспичило в субботу доставку планировать? У меня вся приемка завтра рехнется.
- Хотите, позвоню и перенесу поставку на понедельник? Вообще не проблема.
- Ага, и заплатите первый штраф за нарушение графика? Оно вам надо?
- Тогда придумайте что-нибудь, чтобы завтра завернуть машину, а мы в понедельник снова приедем.
- В этом случае, штраф платить будем мы. Все по-честному. Да и зачем вы это предлагаете? Чем быстрее товар попадет на полки, тем для вас выгоднее. - Как маленькому разъяснила.
Дима и сам не понимал, откуда такие бредовые идеи появились: столько сил отдано на этот контракт, а теперь вдруг не интересно стало - поедет ли туда товар вообще, или договор останется только на бумаге.
Решил перевести тему:
- А почему Вы так на компьютер сердито смотрели? Казалось, чуть - чуть, и начнете на него орать?
- Да мне отчет прислали с кривыми формулами. Из-за них ни одна цифра не бьется. И не исправить никак, защита не снимается. Я с ним полдня мучилась, потом решила с нуля все сделать. Времени убила массу, и все равно где-то косяк остался.
- Хреновые у вас сотрудники, если из-за них руководитель столько времени тратит.
- Они нормальные. Каждый человек может ошибаться, без ошибок ничему не научишься. - Забавная, как своих защищает...
- А Вы все ошибки привыкли прощать?
- Стараюсь. Из них надо делать выводы, а не искать повод для обид или злости.
- А почему Вы мою ошибку не можете забыть?
- Какую? - вот и ответ на вопрос - похоже, забыла. Или косяков так много, что нужно уточнять?
- Она не совсем моя была, скорее - Серегина и его парней, но я привык отвечать за грехи моей команды.
- А, вот Вы о чем... Дмитрий Евгеньевич, если бы Вы каждый раз мне об этом не напоминали, то забыть оказалось бы проще.
Справедливо. И режет ухо обращение по имени-отчеству.
- А давайте на "ты" перейдем? Когда меня так называет молодая женщина, сразу стариком себя ощущаю.
- Давай. - Легко согласилась. Сегодня с ней было удивительно просто общаться - пропала язвительность, недружелюбие, надменный цинизм... Интересно, с чего бы это? Или усталость дает знать? Может быть, вот в таком состоянии и нужно ее брать, тепленькую?
Откуда закралась мысль "надо брать", да и зачем вообще это ему нужно, Дима не задумался. Просто отметил для себя факт.
