У Ланца никогда даже мысли не возникало подойти и заговорить, потому что, в конечном итоге, его все равно ждал один и тот же финал – ругань и взаимные оскорбления.
Паркер когда-то пообещал его уничтожить. И да, он уничтожал. Просто самим фактом своего существования. Неприятие всего, и дрожь ненависти во всем теле от одного только упоминания имени. Хотелось, до дикости хотелось хоть по какой-то причине к нему прицепиться и все-таки подраться, а потом спокойно разойтись по углам и доучиться до конца года. Тогда не будет висеть в воздухе это состояние неопределенности и непонимания. Тогда будет все равно. Сейчас какая-то неразбериха.
– Что именно? Переспать с твоим соседом? Могу, конечно. Только зачем?
Керри закрыла нетбук, сняла очки и забрала ими волосы, подобно ободку. Несколько прядей все равно выбились и теперь торчали неопрятно. Но Дитриха в кои-то веки не интересовал внешний вид собеседника, намного больше волновал собственный гениальный (во всяком случае, ему казалось, что гениальный) план.
– Просто надо, – пожал плечами Ланц. – Только не вздумай влюбляться.
– Влюбляться? – удивилась девушка. – Как-то и не думала об этом. Между прочим, у меня уже есть молодой человек, так что необходимость во влюбленности отпадает сама собой. Для любви объект имеется. И тебе это известно.
– Курт?
– Он. Больше некому.
– Вы еще не расстались?
– Нет.
– То есть ты так легко можешь изменить человеку, которого любишь? – хмыкнул Дитрих, открывая в сестре неизвестные ранее стороны.
– Он мне тоже изменяет, – фыркнула Керри, презрительно скривив губы.
Она ненавидела разговоры о своей личной жизни, потому что ничего хорошего в ней не было. Больше разочарования, чем радости.
– Тогда почему вы вместе?
– А просто так. Пара ради пары, ничего больше, – отмахнулась Дарк, решив не вдаваться в подробности. – Твой сосед... Он хоть симпатичный? А то мало ли, вдруг крокодил какой-то. Мне ему придется о любви говорить, а саму будет от одного только вида тошнить. Так как, симпатичный?
– Не сказал бы, – протянул Дитрих задумчиво. – У него специфическая внешность.
– Это как? Уши торчком? Глаза разного цвета? Огромный рот, как у акулы?
– Ну нет, это моя привилегия, – хмыкнул Дитрих. – Он просто своеобразный. Не особенно красив, но девки на него, в принципе, вешаются.
– А почему?
– Не знаю. Спроси у них.
– Ты завидуешь ему? – улыбнулась Керри, знавшая наперечет все болевые точки родственника.
– Частично – да. Частично – нет.
– Понятно. Просто не выносишь соперников. Хочется быть единственным и неповторимым. Да, Дитрих?
– Да, Керри, – передразнил он её. – Поможешь?
– Помогу. Не вопрос.
* * *
Все прошло, как по маслу. И даже лучше.
Керри запрыгнула в такси, где её ждал родственник, поправила вызывающе-короткую юбку, стараясь натянуть её как можно ниже, и очаровательно улыбнулась.
Паркер поддался на провокацию. Странно, ей даже пришелся по вкусу этот молодой человек, хотя, внешность у него и, правда, была довольно специфическая, не особо удовлетворяющая взыскательным вкусам. Назвать его красавцем язык не поворачивался, внешность Паркера оказалась своеобразной, но, тем не менее, запоминающейся.
– И как? – вместо приветствия задал вопрос Ланц.
Керри решила играть свою роль до конца. Сегодня она вжилась в роль развязной девицы, вот и продолжит эксплуатировать данный образ.
– Улет, – кратко сообщила ему сестрица. – Теперь я понимаю тех девушек, что на него вешаются. Еще бы...
Она мечтательно закатила глаза, а потому не увидела, как испортилось настроение Ланца, как помрачнело его лицо. Он поскорее отвернулся к окну. Девушка назвала адрес водителю, и машина плавно тронулась с места.
От дурных мыслей Дитриха отвлек тычок кулаком под ребра. Отчаявшись докричаться до него, Керри решила действовать проверенным способом. Ланц сразу повернулся лицом к сестре и выдал недовольным тоном:
– Что?
– Ты ему точно завидуешь, – резюмировала Керри. – Ты просто не можешь смириться с мыслью, что есть те, кто привлекает внимание сильнее, чем ты.
– Если бы я изначально был в этой школе...
– Послушай, какая тебе разница, до его имиджа? Просто забудьте друг о друге и живите счастливо. Можно подумать, эта битва характеров что-то решит. В любом случае, вы ничего не добьетесь, только возненавидите друг друга еще сильнее. Разве вам этого хочется?
– Не знаю, чего хочется ему, а мне точно хочется быть единственным и неповторимым. Он занимает мою нишу.
– Выходит, что ты не такой уж и равнодушный, каким хочешь казаться.
– Выходит, так.
– Ну, хочешь, я тебя порадую? – ухмыльнулась Керри.
– Как?
– Скажу, что он совсем ничего не умеет.
– А, на самом деле?
– На самом деле... Я же сказала, улёт.
Заметив, что Дитрих в очередной раз нахмурился, она махнула рукой и бросила небрежно:
– Забудь.
До дома они доехали в молчании.
* * *
Дитрих никогда не ходил в столовую, а тут неожиданно влетел внутрь и решительно направился к столику, за которым в одиночестве сидел Паркер. Несмотря на то, что за другими столиками почти не было свободных мест, к Эшли никто не подсаживался. Видимо, привыкли к тому, что его хмурый вид способен испортить аппетит навсегда. Ланца, впрочем, это предание нисколько не волновало, он не собирался обедать, сидя за одним столом с объектом своей ненависти. Тут не просто аппетит был бы испорчен, тут в пору было птицей к унитазу лететь, а потом долго и муторно с ним обниматься.
Опершись ладонями на стол, он мерзко ухмыльнулся и прошипел:
– Я тебя убью.
– За что? – хмыкнул Паркер.
– За Керри.
– Керри? – переспросил Эшли. – А кто это?
– Моя сестра, с которой ты вчера...
– А, – радостно протянул Паркер. – Так она твоя родственница. Что ж, хоть с кем-то из твоих родственников я умею находить общий язык.
– Сволочь, зачем ты это сделал? – продолжал негодовать Ланц.
Ему нравилось играть эту роль. Она казалась ему просто совершенной. Ему даже и играть не приходилось, он, на самом деле, нарывался на открытый конфликт, призванный обнажить проблему недопонимания и вылиться в банальный, но такой действенный мордобой. Дитрих считал, что, если не знаешь, как поступит твой собеседник в следующий момент: ударит или останется безучастен, нападай и бей первым. Возможно, тактика не очень разумная, но разве он первый это придумал? С давних пор известно выражение: лучшая защита заключена в нападении, и это, действительно, так. Что на уме у твоего собеседника узнать – не дано, потому приходится мучительно строить планы, продумывать стратегию... Когда не хочешь никому нравиться – жить проще. Намного проще. Главное – нравиться себе, а потом уже и остальные подтянутся.
