Эмили приготовила особый французский жареный хлеб. Очень важно приготовить завтрак, который успокоит взбешенного мужчину. И в то же время нужно сделать так, чтобы Джо не заподозрил, что она ждала его к завтраку.
Телефон зазвонил как раз тогда, когда она нарезала тонкими ломтиками домашний хлеб с корицей и изюмом. Эмили сняла трубку.
– «Дама с сомнительной репутацией», – сказала она. На семинаре по туристическому бизнесу ей объяснили, что на телефонный звонок надо всегда отвечать так, словно разговариваешь с самым важным клиентом, хотя она прекрасно знала, что это всего лишь Грегори Рэндолф.
– Он только что ушел, – сказал Грегори, не потрудившись представиться. – Ужасное чувство, когда берешь деньги за то, что сам же и сломал.
– Я видела, как ты разбирал его машину. Он не просил тебя довезти его до аэропорта?
– Я сказал ему, что у меня слишком много работы на сегодня. И еще что никто в городе не сможет его отвезти.
– Я понимаю твои чувства по поводу денег. Мне ведь тоже придется брать с него плату еще за одну ночь.
– Ничего, как-нибудь переживем. Эмили рассмеялась:
– Пожалуй. Он пошел обратно ко мне? – На всякий случай она выглянула в окно.
– Нет, после того как я ему сказал, что мне придется заказывать запчасти и это займет по меньшей мере неделю, он пошел проверить, не сможет ли взять напрокат самолет.
– О нет! – Ей как-то не приходило в голову, что Джо не станет дожидаться коммерческого рейса, который вылетал только на следующее утро. – И что ты сделал? Отправил его к Элу Роуперу?
– Зачем это? У Эла спасательный самолет в отличном состоянии. Я отправил его к Джему Брэдди.
Эмили выронила из рук хлеб, и он плюхнулся в миску со взбитыми яйцами. Но она этого даже не заметила.
– Ты сказал Джо, что ему придется лететь на самолете для распыления удобрений?
– Честно говоря, я думаю, что он готов нанять «поуго»[9], лишь бы выбраться отсюда.
– Надо связаться с Джемом и предупредить его, чтобы придумал отговорку для Джо.
– Уже сделано. У Джема случился страшный грипп, после того как я ему позвонил.
– А, вот и Джо идет, я тебе перезвоню.
Джо целеустремленно шел к отелю. Если он и был вне себя от ярости, то внешне это никак не проявлялось. Он выглядел, как всегда, собранным и деятельным. И чертовски привлекательным! Эмили уже не удивляла реакция ее организма на его появление. Она, разумеется, прекрасно понимала физиологическую причину своего состояния, но ей совершенно не нравилось то, что происходит с ней из-за самого интересного мужчины, который встречался ей на жизненном пути.
Надо поговорить с подружками.
Джо вошел в «Даму с сомнительной репутацией», и его клокочущее раздражение немного ослабло. Здесь было так тихо, так спокойно. Он вдохнул ароматы древнего дома с привкусом ностальгии: уникальное сочетание старого дерева, полироля для мебели из пчелиного воска и исчезающий запах розового масла. В поисках Эмили он наткнулся на гораздо более свежие и заманчивые запахи завтрака из кухни.
Он бросил вещи в угол и пошел на поводу у своего обоняния. Толкнул дверь и прислушался. Эмили подпевала радио. И если он не ошибался, это была песня «Бич бойз». Почему-то настроение у него испортилось окончательно. Он постучал.
– Заходите, – услышал он в ответ и вошел.
Вроде не с чего радоваться встрече. Вчера вечером она бросилась в его объятия, а потом отказалась довести все до логического финала. Она была крайне привлекательна сексуально, и он даже не мог объяснить почему. Но она наказала их обоих, лишив их самого лучшего из известных человеку наслаждений. Все бы ничего, лети он сейчас в Нью-Йорк, но ему придется провести под ее крышей еще как минимум одну ночь. Что ждет его впереди? Новое разочарование или обещание радости от каждого прикосновения?
Сегодня на ней был очередной бабушкин передник, а под ним мягких тонов шорты из хлопка и желто-зеленая блузка без рукавов. Ее волосы были забраны назад и перехвачены желтой лентой. Она была жизнерадостной, как весенний цветок, а ее улыбка была теплой, как июньский полдень.
– Привет. Надеюсь, тебе нравятся французские хлебцы. По моему особому рецепту.
Джо навалился на стол и скрестил руки на груди.
– Откуда ты знала, что я вернусь?
– Грегори Рэндолф звонил. Он сказал, что перезвонит, когда поймет, в чем дело с машиной.
Джо приподнял бровь.
– Компания, у которой я брал ее напрокат, должна обо всем позаботиться.
– О, не переживай, они непременно позаботятся. – Эмили стояла к нему спиной, и он не мог понять, что она думает о предстоящей ночи под одной крышей. Впрочем, голос ее звучал немного напряженно.
– Да уж, недалеко я ушел. – И не только из Бивертона, но и в любовных делах тоже.
Пока Джо строил догадки, Эмили с профессиональной легкостью готовила французские хлебцы, распространяя в воздухе чудесные запахи. Корица, мускатный орех и еще ароматы, которые он не сумел распознать, сделали свое дело – у него потекли слюнки.
– Жаль, что так вышло с твоей машиной.
– Ну да. – Джо провел ладонью рукой по лицу. – Полагаю, мне придется задержаться здесь еще на ночь… – Поняв с запозданием, как грубо это прозвучало, он поспешил добавить хриплым голосом: – Не пойми превратно, я ничего не имею против тебя или твоей маленькой гостиницы, просто…
Она рассмеялась:
– Ты еще не пил кофе, верно?
– Это так очевидно?
– Я приготовила полный кофейник.
– Эмили, лучшее, что со мной случилось сегодня, – это поход на твою кухню.
– Да брось, сейчас только семь пятнадцать. Как знать, что готовит нам день?
Пока французские хлебцы шипели на сковородке, она отошла, чтобы налить ему в чашку кофе. Достав из холодильника картонную коробку с молоком, Эмили добавила немного в чашку, после чего открыла ящик стола, в котором засверкало столовое серебро, достала ложечку и размешала напиток.
– Ты запомнила, как я люблю пить кофе. – Профессионализм всегда производил на него должное впечатление. А кроме того, ему польстила такая забота. Она потрудилась запомнить, как он любит пить кофе. Возможно, она делала то же самое для каждого постояльца «Дамы с сомнительной репутацией», но Джо хотелось верить, что она сделала это специально для него.
Эмили рассеянно улыбнулась.
Джо уже оправился от удара и думал о том, что еще можно сделать по сделке Бивертона. На кухне, рядом с этой прекрасной женщиной, он чувствовал себя как дома с бокалом дорогого красного вина. От его раздражения уже почти ничего не осталось.
Эмили достала из шкафа тарелку и положила на нее два французских хлебца.
