― Почему бы тебе не попросить Гарви об одном, ― тихонько фыркнула я.
― В любом случае, у вас тут «загородный клуб».
Я повернулась и оглянулась через плечо, любуясь экстравагантной пляжной палаткой с походной мебелью и гамаком на деревьях.
— Это у тебя настоящая кровать, ― поддразнил Так.
― Но, честно говоря, я не думаю, что они дадут мне лодку. Они будут бояться, что попытаюсь сбежать. ― Он откинулся назад и позволил пальцам ног скользить по песку.
― А ты мог бы? ― спросила я. Так положил подбородок на плечо, глядя на меня.
― Уже нет.
В ответ мои губы медленно растянулись в улыбке. Рот наполнился жаждой. Я хотела попробовать его снова, просто так, он был таким сладким.
― Почему бы тебе не построить ее?
Так рассмеялся, выдохнув.
― Как?
― Ну, я не знаю, ― сказал я. ― Ты сын судостроителя. Разве ты не знаешь, как построить лодку?
Он долго смотрел на меня, прежде чем снова взглянуть на океан.
― Ха, ― фыркнул он.
― Что?
― Ты права.
По какой-то причине мы позволили этим словам затеряться между нами, прежде чем он проводил меня обратно в мой дом на дереве.
***
― Я нашел это! ― крикнул Так на следующий день, когда я пришла в его лагерь. Его голос дрожал от волнения.
― Что нашел? ― засмеялась я, приветствуя его энтузиазм, прежде чем поняла, что его вызвало. Мне нравилось, когда он смеялся. Его лицо прояснялось, и он выглядел менее раздраженным, даже моложе.
― Идеальное дерево. Бьюсь об заклад, мы могли бы как-нибудь выскоблить его, прикрепить еще две опоры, и все бы получилось.
― Как каноэ? ― я снова засмеялась.
― Вроде, но с опорами для баланса, как на Филиппинах.
― Ты был на Филиппинах? ― Я собиралась рассмеяться, но потом вспомнила его прошлое.
Он, наверное, побывал в каждом уголке мира, когда я просто счастлива была сбежать из трейлерного парка в Алабаме.
― Был. ― Я покачала головой в ответ.
― Давай, Мышка, ― сказал Так, протягивая руку, и я не могла отказать рвению в его голосе.
В течение недели мы работали над распотрошением большого бревна от поваленного дерева, которое он нашел. Так был терпелив, когда объяснял, что мне нужно сделать, чтобы помочь построить длинные арки, похожие на ремни, которые тянулись над лодкой в форме каноэ для равновесия.
― Не знаю, удержит ли это нас обоих, ― скептически сказала я, когда мы приблизились к нашему готовому варианту.
― Ну, это просто необходимо, потому что я не буду тестировать это без тебя, первый помощник, ― поддразнил он. Так был игривым, как ребенок. «Как тысяча маленьких принцев», ― подумала я, и мне понравилось его удовлетворение от стройки чего-то с нуля. Для человека, который сказал, что он преуспевает в том, чтобы разрушать вещи, его руки были одинаково старательными, собирая что-то воедино.
― Мы далеко не уйдем, ― пообещал он, подняв глаза и увидев, что я смотрю на него. ― Я не допущу, чтобы с тобой что-нибудь случилось, ― еще раз пообещал он.
Должно быть, Так увидел сомнение в выражении моего лица. Я начинала думать, что это было зловещим, как будто надвигалось что-то плохое, а он все хотел уверить меня, что защитит. Я отбросила эту мысль и продолжила скручивать и связывать длинную траву и срезанные листья, которые мы использовали в качестве веревки, чтобы закрепить опоры.
На пятьдесят шестой день мы отправились в первое плавание.
― Мы пройдем просто по краю бухты и обратно, ― пообещал он, но я волновалась, что там будет сильное течение. Если мы упадем за борт, то не сможем выплыть обратно.
― Я думаю, что мышки предпочитают оставаться на суше, ― сказала я, поддразнивая его, но он поднял руку, предлагая мне принять ее. Так подвел меня к борту лодки.
― Нам придется работать вместе, чтобы вытащить ее, но я позволю тебе прыгнуть внутрь, пока не станет слишком глубоко. У каждого из нас есть весло, и я расскажу тебе, как его использовать, когда мы устроимся. ― Он подмигнул мне.
― «Vixen» в ожидании.
― «Vixen»? ― спросила я.
― Каждой лодке нужно имя, и каждая лодка — это она, поэтому эта «Vixen» названа в честь одного из наших строителей. ― Он снова подмигнул мне, и я покраснела.
― Лисы тоже любят сушу, ― поддразнила я.
― Да, но лисица хитрая и ловкая, она может справиться с любой ситуацией, с которой ей пришлось столкнуться. Она также знает, когда доверять своему капитану.
Я снова покачала головой. В этом не было смысла, но Так встал за лодкой, и мы вытолкнули ее в воду. Когда мы были по щиколотку, он сказал мне запрыгивать. Я немного повозилась, не находя рычага в воде, но он держал лодку достаточно устойчиво и терпеливо ждал меня.
Так прошел еще несколько шагов и запрыгнул внутрь, и я закричала, когда лодка приподнялась с моего краю от тяжести его тела. Я затаила дыхание, собираясь упасть в воду, когда моя часть лодки вернулась на воду. Оказавшись внутри, мы оба вздохнули с облегчением. Лодка не тонула.
Медленно мы пересекли океанскую бухту.
― Она плывет! ― крикнула я.
― Она идеальна, ― повторил он в ответ. Я повернулась и увидела блестящую улыбку на его лице, обнажающую его белые зубы. Так греб, как будто делал это каждый день, гладя из стороны в сторону, чтобы мы двигались прямо вперед. Без рубашки и с загорелой кожей он выглядел как путешественник, намеревающийся увидеть мир. Так выглядел счастливым.
Глава 19.
День 60
Так
Я почти боялся визита Гарви, но он приносил свежие припасы и иногда новое постельное белье. Я не так хорошо освоил стирку простыней. Он никогда не приносил писем. Мне не позволяли общаться с внешним миром, но я должен был спросить.
― Кто-нибудь спрашивал обо мне? Мой отец?
Гарви оторвался от моей маленькой лодки. Я гордился своей первой попыткой что-то построить. При проектировании я прибегал к методам проб и ошибок, но создавать что-то было потрясающе. Не работал ни с чем подобным с тех пор, как дедушка попросил меня помочь ему отшлифовать старую деревянную лодку в заднем сухом доке. Это воспоминание была настолько старым, что казалась туманом, но я увидел очертания дедушки, который медленно работал, когда толкал шлифовальный блок по древесине.
― Ты относишься к ней правильно, гладишь ее, как нужно, и она будет скользить, как дельфин, по морю. Значит, ты счастливый моряк, ― прошептал он мне на память. Дедушка с благоговением говорил о лодке, но теперь, будучи мужчиной, я почувствовал, что он пытается передать мне некоторую более глубокую мудрость.
― Ты же знаешь, я ничего не могу тебе сказать, ― мягко сказал Гарви, позволяя своей руке скользить по изгибу каноэ. ― Ты сам построил это? ― спросил он.
Раздраженный тем, что он не мог даже намекнуть на моих родителей, я огрызнулся в ответ.
― Нет, мои миньоны-обезьяны помогли мне.
― Я вижу, гнев все еще жив. Но я впечатлен. ― Его рука обхватила поплавок выносной опоры.
― Я не думаю, что он когда-нибудь уйдет, ― парировал я, игнорируя его комплимент.
― Не уйдет, ― сказал Гарви, проводя пальцами по выносной опоре на левом борту. ― Но тебе нужно научиться контролировать это. Без гнева мы не можем познать покой. Без ненависти мы не знаем любви. Речь идет о распознавании одного и контроле над другим.
— Это звучит плохо, ― фыркнул я.
— Это не так. Это противоположности. Мы не можем ценить одно, не зная об обратном. Любовь. Ненависть. ― Он поднял два кулака и двигал ими взад и вперед, как будто они боролись за равновесие. ― Гнев. Спокойствие. ― Гарви расправил руки и отодвинул их друг от друга, как будто поправлял простыню.
Аналогии Гарви вызвали у меня раздражение. Гнев все еще теплился во мне, слова Гарви пронеслись в моей голове. Я ненавидел, когда он был прав. Может быть, моя раздражительность была вызвана тем, что она уводила меня от Джулиет. Она казалась мне тем самым спокойствием. Она меня укрощала, и мы стали друзьями. Это было чуждое понятие, и я начал наслаждаться этим, но мое тело болело за нее. Я хотел заглянуть глубже, но не доверял себе. Еще нет. Я посмотрел на домик Джулиет на дереве.
