Меня заколотило. Мой брат бросил своего ребенка. Боже мой, что вокруг меня творится? Я всю жизнь пытался стать опорой, мужиком, отцом семейства, но все вокруг просто разрушилось как карточный домик. Пока я пил, потому что никогда не стану отцом, мой брат швырялся детьми на право и на лево. Мой отец не умер, а просто свалил в закат, мать переспала с каким-то молодым старлеем-балогуром, который был лет на 8 младше ее и родила мне брата. Я пытался вдохнуть, но у меня не получалось, и я понял почему, мой якорь, моя теплая рука, которая поглаживала меня и снимала напряжение момента, больше не лежала на моей руке. Маша смотрела в окно, поджав губу.
— А как фамилия у Игната, я так понимаю, не такая же, как у Егора Сергеевича? — спросила тихо Маша и получив ответ от Игоря, мотнула головой и встала из-за стола.
— Вы собрались здесь, чтобы помянуть мать, жену, друга и просто хорошую женщину в день ее рождения, вот и поминайте. Я накрою на стол. Единственное что невозможно изменить, так это ее смерть, во всем остальном есть еще шанс всегда, просто не рубите с плеча. Ошибаться может каждый, главное иметь мужество это признать. А еще мудрость и любовь для того, чтобы простить. — голос Маши дрожал, она говорила то громко, то тихо.
Мы сидели молча, Маша бегала туда сюда, накрывая нам на стол. Все очень вкусно пахло, и блюда были такими как любили Игнат и мама. Я даже удивился, ведь ни я, ни Игорь не говорили, что именно нам принести. Стол ломился, мы принялись за помин молча, каждый думал о своем.
— Я ухожу, если что-то понадобиться зовите Яну, думаю кафе можно закрыть. Я надеюсь, ваши выходные будут приятными. — оттараторила Маша и быстро ушла, потом обернулась и спросила, — Сергей, простите не знаю как по отчеству, а вы кем работаете?
— Никем, пока, — промямлил отец.
— Это хорошо, помогите нам, пожалуйста. Нам нужен кассир, очень нужен, я надеюсь вам можно доверить кассу вашего сына?
— Конечно, неужели ты думаешь, я у сына воровать стану?
— Вот и прекрасно, тогда выходите в понедельник на работу, Игорь Ильич, оформите человека, а то мы с Яной уже скоро совсем упадем. До понедельника, — сказала Маша и скрылась у себя в комнате для персонала.
Мы переглянулись с Игорем, но ничего не сказали, как- то стало тревожно. Какая- то непонятная тоска поселилась у меня в груди. Видимо я все-таки надеялся на что-то с Машей, а теперь мне точно ничего не светит. Да и как можно связаться с таким человеком, детей я ей подарить не могу, отец — прохиндей, брат — подлец. Что ждать от меня? Правильно, ничего, а так больно. Неужели люблю? Мы ведь даже не общались. Может я внушил себе? Но почему тогда она так действует на меня? Если бы не она, я бы все кафе сегодня разнес, а стоило ей коснуться меня, и мой зверь в груди утих. Один ее голос, взгляд, делают то, что никто и ничто сделать не в силах. Я за ней как телок готов идти, даже на заклание! И что теперь с этим делать?
Глава 20
Егор
Эта ночь была очень тяжелой. Я почти не спал. Мысли роились в голове, грудь ломило. Когда же закончится бесконечный треш в моей жизни? В детстве я так ждал, что отец вернется, я так этого хотел. Мое сердце каждую ночь сжималось в тугую пружину, когда я слышал, как рыдает мать, моя несгибаемая, выдержанная мама, пример для многих. Я пытался ее поддержать, учился лучше всех, вел себя лучше всех, лишь бы не причинять ей больше дискомфорта, чем у нее уже есть. Когда нам выдали справку, что он без вести пропавший, я окончательно смирился. Мы для себя его похоронили. И мне захотелось, во что бы то ни стало доказать, что я достойный сын своего отца. Я решил заменить его для матери и брата. Я был для него примером. Я не имел права на ошибки. Все делал правильно, все делал как надо. Мне так больно резали грудь слова, сказанные даже не мне, а просто при мне, услышанные случайно — безотцовщина. И я, и Игнат были именно такими. И если я хоть знал своего отца, как он выглядел, я помнил его голос и тепло, то Игнату повезло меньше, про его отца говорить было запрещено. Я не знаю, почему мать так поступила, но это было табу.
Мысли лезли в голову разные, и в конце концов я додумался до того, что обиделся на Игоря, если бы он появился в жизни Игната, мне было бы проще, большой пласт ответственности снялся с моих плеч. Да и Игнат, может, был бы ответственен, не было бы этой безумной ревности и соперничества со мной. Ребенка может своего не бросил, не поехали бы они с матерью и не разбились. К концу ночи я уже почти ненавидел и отца и Игоря. Зачем Маша позвала работать отца в кафе? Неужели, она не понимает, что оскверняет его присутствием память матери.
Маша, моя Маша, Боже, что она подумала обо мне? Она ведь даже ушла через черный ход. Она, скорее всего, думает, куда попала. И кафе, наверное, это проклятым считает. И как мне теперь с ней отношения строить? Как начать? За детей больных отругал, наорали друг на друга, еще и эта история с отцами и Игнатом. Не один мужик детей не растил. Мой отец сбежал, Игорь не знаю где и почему мотался, Игнат отказался, у меня их вообще быть не может. Я в свои 32 не знаю, что такое дети и не узнаю никогда, как такого подпускать к себе и своим малышам? А если вспомнить что именно я чуть не сбил их троих, то вообще можно сушить весла. Никакую лодку любви я с ней не построю. Что за жопа то? Почему, почему именно я? Ну что я не правильно сделал? За что мне все это? Я так переживал после смерти матери и Игната. Я просто думал, свихнусь. Страдал от одиночества. Остался один. Один? Да куда там! На тебе, Егор! Вот тебе любовь с детьми, мало? На тебе отца, твоего заблудшего, и отца брата в нагрузку, мало? На тебе еще племянника или племянницу, которую еще поискать, и фиг знает, найдешь ты или нет, но, знать и мучиться, будешь. Скучно тебе было, Егорка одному? На, веселись! И всех в кучу, одномоментно. Машка моя! Что ж делать то с тобой!?
Суббота началась не с утра, а с обеда. Не помню как уснул, но разбудил меня звонок в дверь, я еле размял свои затекшие конечности, все-таки спать сидя в кресле в гостиной, не самая лучшая идея, тем более уже в моем возрасте. Кое как доковылял до двери, открыл, а там… За дверью стоял Игорь и держал в руках бутылку коньяка. Сам он был слегка навеселе, видимо ночь бессонной была не только у меня. Показал рукой, чтобы проходил, а сам пошел в ванну, надо привести себя в порядок. Принял горячий душ, вроде мышцы немного пришли в порядок. Вышел и отправился на кухню. Как и предполагал, там сидел Игорь и строгал лимон. На столе уже стояли бокалы, бутылка была откупорена. Достал из холодильника мясную нарезку, сыр, овощи, все-таки пить на голодный желудок не лучшая идея.
Сел напротив Игоря, он тоже расположился на своем месте, разлил по бокалам коньяк, выпили мы молча. Я не знал, как начать разговор, Игорь, видимо, тоже. Вся моя злость и обида, как будто за вечер и ночь немного поутихли. Да и как злиться на человека, который три года меня поддерживал, утешал, за кафе моей матери так боролся, он уже года два зарплату не получает, а кафе закрывать не дает. Внука своего, опять-таки искал.
— Я не знал, что Игнат мой сын, я вообще не знал, что у меня есть дети, — начал разговор Игорь.
Я просто молчал и слушал, пусть скажет, видимо ему это надо, раз пришел.
— Мы с твоей мамой не встречались, мы просто дружили, 5 лет назад я приехал в Москву и случайно столкнулся с ней, тогда она и рассказала мне об Игнате. Как признаться 20 летнему парню, что я его отец, я не знал, но быть с ним, общаться мне очень хотелось, тогда твоя мама взяла меня администратором в кафе. Так я был рядом с вами, мог участвовать в вашей жизни и знать, что происходит в ней. После их смерти у меня кроме тебя и кафе ничего и не осталось. И рассказать тебе про все это было еще сложнее.
— А племянник? Почему я не знал про него? Почему ты молчал?
— Я не знал, как сказать, твоя мама боялась тебя потревожить, ты после развода еле оклемался. Она хотела с начала все исправить, найти, а потом и рассказать тебе. А после того как они умерли, я вообще не знал как тебе сообщить, тем более что мои трехлетние поиски ничего и не дали. Никто из знакомых Игната о ребенке ничего не знали. Я опросил всех девушек, с которыми, по словам его друзей, он встречался, и все развели руками.
