Личное дело студентки (СИ) - Селезнева Виктория Николаевна

- Что это значит? – прошипела я, перегнувшись к Юле через столик.

- Что я тебе сказала минуту назад? – подняла брови подруга, хотя глаза были явно виноватыми. – Слушай меня, и не пропадешь. Мне пора.

- Не смей, - рявкнула я. – Я тогда тоже пойду.

- Эээ, нет, - Юля развернулась, останавливая меня рукой. – Выслушай его. А потом уходи: с ним или одна.

Я поджала губы, откидываясь на стуле и скрещивая руки. Матвей как раз подошел к нашему столу, продолжая сверлить меня взглядом. Красив, гад. Выглядит так, что хоть сейчас на обложку журнала. И я: зареванная, без косметики, в какой-то растянутой кофте, найденной у родителей. Знала бы, хоть бы глазки подкрасила.

- Давай я тебе такси вызову, - впервые что-то сказал Покровский, обращаясь к Юле.

- Разберусь, - подруга (а подруга ли?) махнула рукой. – Тут еще медовик божественный, - произнесла она мечтательно.

- Намек понял, - усмехнулся мужчина, присаживаясь на стул, вместо Юли.

- Ну, все, пока. Кофейню не разнесите, она мне нравится, - подмигнула девушка, после чего, развернувшись, вышла на улицу.

Я перевела взгляд на Матвея, чувствуя себя почему-то очень неловко. Словно это я накосячила, а не он.

- Что вы будете? – спросила подошедшая официантка.

- Капучино большой, - ответил Покровский, продолжая смотреть на меня. – А ты?

- Я уже поела, - буркнула я.

Официантка удалилась, и мы снова остались вдвоем. И хотя народа в кафе было немало, меня не покидало ощущение, что мы наедине.

- Тебе не стыдно? – спросила я тихо. – Юльку врать заставил.

- Ее нельзя заставить делать что-то против ее воли, - хмыкнул мужчина.

Да, это он верно подметил. Вообще не удивлюсь, если это была Юлина идея. Но соглашаться с ним я не намерена.

Я замолчала, Матвей тоже не спешил начинать разговор. Выглядело это глупо, хорошо, что хоть официантка разбавила наше дебильное молчание, принеся кофе.

- Крис, - наконец, заговорил Матвей, после того, как мы снова остались вдвоем. – Давай поговорим.

- Говори, - пожала я плечами.

Мужчина кивнул, утыкаясь взглядом в чашку.

- Я хочу извиниться, что вышло все именно так, - поднял он на меня глаза. Я вздохнула, никак не комментируя его извинения. Просто не знала, что говорить. – Но решения своего я менять не буду.

Я продолжала молча сверлить его взглядом. Что он от меня ждет? Аплодисментов?

- Скажи что-нибудь, - тихо попросил мужчина.

- Почему ты считаешь, что можешь управлять нашей жизнью в одностороннем порядке? – спросила я. – Почему ты думаешь, что мне будет лучше, если тебе будет хуже?

- Крис, мое хуже кардинально отличается от твоего. Да, я ушел. Но, во-первых, я смогу вернуться на следующий год, так как со мной еще не успел разгореться никакой скандал. А во-вторых, даже, если я не вернусь, я лишусь небольшого хобби, которое не является для меня слишком важным. – Матвей сделал паузу. – А если ты не сдашь диплом из-за того, что мы натворили, последствия будут в разы хуже.

Я отвернулась, не желая соглашаться с ним, но и не находя аргументов для спора.

- Ты мог хотя бы поговорить со мной, прежде чем уходить, - произнесла я, не поворачиваясь.

- Я говорил, Кристин, - произнес Матвей. – Но тебя не переубедить. Ты уперлась в то, что не хочешь быть виноватой в моем уходе. И абсолютно не слышала, что я самостоятельно принимаю решение, и ты тут ни при чем. Да, приходится чем-то жертвовать, но ради чего? Ради нас… Это копеечная плата, ей богу.

В глазах снова начало щипать. Сколько можно плакать? Я за эти несколько дней превысила свою годовую норму по слезам.

- Крис, - тихо позвал меня Матвей. – Я тебя люблю. И да, я буду в первую очередь думать о твоем благополучии, потому что я мужчина, ты должна чувствовать себя за мной, как за стеной. Просто прими это.

Я повернулась к мужчине, закусив губу.

- Матвей, я тебя тоже люблю. Но не нужно делать из меня несмышленого ребенка, которого нужно оберегать.

- Ты не ребенок, - улыбнулся мужчина, - но я не могу тебя не оберегать.

- Я не хочу, чтобы ты принимал решения, важные для нас, единолично, - наконец, нашла я правильные слова, чтобы высказать свои главные сомнения и обиду, - мне нужно, чтобы мы вместе решали проблемы. Да, ты меня защищаешь, но я при этом чувствую себя так, словно, не имею право слова, что со мной не нужно считаться.

Матвей прикрыл глаза, потерев переносицу.

- Прости, - сказал он, через какое-то время, - я ни в коем случае не хотел обидеть тебя. Мне важно твое мнение. Я постараюсь, чтобы такого не повторилось.

Я знала, что это не просто слова. Знала, что Матвей не бросается пустыми обещаниями. И для меня это было очень важно.

- Поехали домой, - тихо произнес он, смотря на меня. – Я так устал за сегодня, думаю, ты тоже. Если тебе нужно время что-то для себя решить, я отвезу тебя к родителям, но хочу, чтобы ты знала, что мне не хочется, чтобы ты уезжала даже на день.

Я потерла ладошки, неуверенно смотря на мужчину.

- Мне нужно время, Матвей. Я сейчас буду чувствовать себя неуютно, мне нужно побыть без тебя.

- Я понял, - кивнул Матвей. – Я тебя подвезу, позволишь?

Я кивнула, чувствуя, что мои слезы выражают недовольство моим решением. Мне очень хотелось поехать домой с Матвеем, но я понимала, что нужно все переварить и принять. Просто нужно немного тишины и уединения.

Глава 36

Мы молча ехали до дома моих родителей. Я украдкой следила за Матвеем. Он и впрямь выглядит усталым, хотя и не перестает при этом быть фантастически привлекательным.

Я потерла вспотевшие ладошки, замечая, что мы уже подъезжаем к моему дому. Мне мало было пути, и, не смотря на то, что мы перебросились всего парой фраз, даже молчать с Матвеем вместе было комфортнее.

Покровский остановил машину слегка в стороне, под деревьями, чтобы не преграждать проезд вдоль подъездов. На улице было уже совсем темно, лишь фонари освещали дорогу.

- Спасибо, что подвез, - улыбнулась я, развернувшись к мужчине.

- Не говори глупостей, - хмыкнул он.

Я замялась, не зная, что еще сказать. Ну и уходить просто так не хотелось. Все же я уехала только на выходные, я планирую вернуться. Просто нужно прийти в себя и успокоиться. А то все разом навалилось: диплом, косые взгляды сокурсников, уход Матвея и то, как он мне об этом сообщил.

Матвей ничего не спрашивал, видимо, давая мне возможность самой справиться с внутренними демонами.

- Я пойду, - произнесла я.

Мужчина кивнул. Я придвинулась к Матвею, решив на прощание поцеловать его в щечку. Но, как-то получилось так, что Покровский повернулся ко мне, и наши губы встретились.

Я прикрыла глаза, чувствуя вкус таких знакомых губ. Да, мы целовались только утром сегодня перед тем, как поехать в университет. Но то был обычный поцелуй, а сейчас он казался запретным.

Матвей языком приоткрыл мои губы, а я не смогла сопротивляться. Уже через мгновение я почувствовала тяжелую руку у себя на затылке, а поцелуй стал жестче, даже, наверное, агрессивнее.

Я обвила шею мужчины руками, а затем, совсем потеряв голову, перелезла через коробку передач к Матвею на руки.

Творилось какое-то безумие, мы словно оголодали друг по другу за эти двенадцать часов. Хотя, возможно, мы просто оба испугались, что наши отношения могут как-то измениться или вообще сойти на нет, я не знаю.

Но очнулась я, когда Покровский стягивал с меня куртку, а я ему активно помогала, при этом сама активно лапая его под рубашкой.

- Мы на глазах у всего двора, - хмыкнул Матвей мне в шею, запуская руки мне под свитер и накрывая грудь, - но мне, кажется, плевать. Я так по тебе соскучился.

- Мы еще утром были вместе, - улыбнулась я, прижимаясь сильнее к Матвею.

- Не важно когда, важно, сколько всего произошло за это время.

Я отлипла от тела мужчины, заглянув ему в глаза.

- Я люблю тебя, Матвей, - тихо произнесла я, проводя пальцем по его губам.