своей колокольни всегда проще рассуждать на такие темы… а разгребать достаётся слабому полу… — она нахмурилась.
— Не обобщай и не утрируй, — возмутился папа, — и я целиком поддерживаю решение Макса. Ни к чему эти отношения не приведут. Наоборот, всё правильно.
— Если Вика всё-таки в положении находится? — с беспокойством произнесла мама.
— Я не уверен в этом, — объяснил ведь уже, на чём основаны мои сомнения. — Слишком много подозрительных «совпадений» и фактов, опять же она вас успела подключить, пожаловалась, преследуя единственную цель — повлиять на моё мнение, — в конце концов, если Виктория так сильно хотела ребёнка и готова воспитывать сама, с её слов, то могла вообще ничего не говорить. Зато мне потом точно было бы стыдно, когда правда стала бы известна. — В данный момент ситуация выглядит как попытка добиться желаемого любыми способами.
— Допустим… — она шумно вздохнула. — Сынок, ты же взрослый мужчина и должен отдавать отчёт своим действиям…
— Хорошо, что помнишь о моём возрасте, — я перебил её. — Ответственности с себя не снимаю, но принимать участие в жизни ребёнка и быть мужем его матери, семьёй — не одно и то же.
— Да я бы слова против не сказала, если бы не беременность Вики, которая возможно подтвердится… А дальше? Вдруг она запретит нам общаться с внуком? До банальности из принципа.
— Так тебя это тревожит? — когда дело касается детей, у мамы обостряется чувство справедливости.
— Не вижу проблемы: подобные вопросы легко решаются через суд, а установление отцовства и порядок общения с ребёнком определяется законным путём, — добавил папа. — И давайте пока не будем думать о плохом. Доказать надо или опровергнуть. Надеюсь, всё обойдётся, уж простите за цинизм, но пусть лучше беременности не будет.
— Вот именно, — я согласен с ним.
— Девочка моя, — мама переключила внимание на Тину, — а какую историю расскажем твоим родителям? Между нами могут появиться разногласия. Конечно, имею в виду Лару. Сомневаюсь, что ей понравятся новости.
— М-нн… — она растерянно посмотрела на меня.
— Это я беру на себя. Поговорю с ними, — как изначально планировал.
— Ох, и не завидую тебе, — отец усмехнулся.
— Наверное, это прозвучит по-детски наивно… и поверить будет сложно… — Тина прикоснулась к моей руке, переплетая наши пальцы. — Но я давно влюблена в Макса. Приехала специально к нему, чтобы завоевать его, и не отступлю.
— Даже особых усилий прилагать не пришлось, — мама, наконец, расслабилась и тоже заулыбалась. — Сынок, только попробуй обидеть мою крестницу, — «намёк предельно ясен», — а с Викой завтра сама съезжу в больницу, запишусь на приём к своему гинекологу и всё выясним.
— Спасибо, — такой расклад вполне устраивает.
— Знаете, — задумчиво произнёс папа, — однажды я с Ларой поспорил, что кто-нибудь из наших сыновей не сможет пройти мимо её дочери и начнёт ухаживать. Ставку сделал на Макса и, оказывается, не прогадал, а точнее — выиграл.
— О боже… Вы оба не меняетесь, вам лишь повод дай заключить очередное пари, — мама рассмеялась.
И мы продолжили общаться…
***
Вернувшись в свою квартиру, прокручиваю в голове события прошедшего дня…
«Первый признак чувств — это бегство от этих чувств и желание избавиться от них» — так сказал отец в приватной беседе, когда я интересовался подробностями его знакомства с мамой. Именно это с ним происходило, и очень похоже на то, что творится со мной. Но он ещё долго продержался, больше месяца: то отговаривал себя не ввязываться в эти отношения, то добровольно лез в петлю, как метко выразился, и, наоборот, уговаривал — перейти к активным действиям. С тех пор прошло двадцать пять лет, и они по-настоящему счастливы.
Описанное им, теперь повторяется снова… С одним отличием — я сдался мгновенно. Хотя поначалу хотел, чтобы Тина отстала от меня, но сейчас-то понимаю — всё равно не устоял бы перед ней. Магнетическое притяжение между нами настолько сильное, что сопротивляться невозможно и бесполезно.
А вот разговор с её родителями сразу не задался, вернее — мы с Ларой не нашли общего языка, Алекс как раз-таки отреагировал адекватно… Зато она, как услышала, с какими намерениями я позвонил, стала возмущаться, кричать и даже угрожать, а мужу вовсе предложила не лезть со своим мнением.
«Не смей приближаться к моей дочери, Максимилиан!» — финальная фраза прозвучала так… Ладно, сделаю попытку номер два чуть позже. Пусть все «переспят с этой мыслью» — что называется, а потом поговорим опять, уже спокойно.
В любом случае, никому не позволю вмешиваться в наши отношения.
Думая об этом, постепенно уснул…
Не знаю, сколько времени прошло, меня разбудил телефон.
Звонил отец, и ещё до того, как ответил ему, я ощутил накатившую мощной волной тревогу, звенящую в ушах противным металлическим гулом и давящую на виски болью.
И предчувствие не обмануло, ведь он сообщил, что Тина сбежала…
Глава 22
— Как сбежала?! — я резко соскочил с кровати, с силой сжимая телефон в руке. — Что у вас произошло? — нихрена не понимаю.
— Мы с мамой говорили с Ларой по видеосвязи… Пытались достучаться до неё, чтоб не мешала и отстала от вас, но она упёрлась и всё тут — бесполезно что-либо доказывать… Только кричала да возмущалась — против ваших отношений, причём дело не в тебе конкретно, это, в целом, касается любого мужчины, кто окажется рядом с её дочерью и начнёт ухаживать. Девочка выросла, а Ларе пока сложно свыкнуться с этой мыслью. И в ближайшее время, как заявила в довершении всего, планирует приехать за ней и увезти обратно. Ну а Тина, видимо, подслушала наш разговор, судя по содержанию оставленной записки…
— Что там написано? — «лишь бы глупостей не натворила…».
— Что-что… — отец шумно вздохнул.
— Пап… — поторопил его. Затем зашёл в гардеробную, собираясь одеться и выезжать.
Нужно срочно искать беглянку!
— Читаю дословно: «пожалуйста, передайте маме — мне плевать, примет ли она мой выбор или нет, пусть не старается нас разлучить — ничего у неё не получится, я всё равно буду с Максом и никогда от него не
