лифта, развернулась к начальнику: — В ночном клубе.
Макс не успел среагировать, как я быстрым шагом направилась в холл. На одном из гостевых диванчиков разместился Аристарх. Парень приветливо улыбнулся и подарил мне очаровательную улыбку.
— Долго ждал?
— Как раз столько, чтобы успеть соскучиться.
— Надеюсь, по мне? — игриво спросила я, и Аристарх рассмеялся.
В этот момент к нам подошел Макс и протянул руку Аристарху, которую тот растерянно пожал.
— Принцессу не отпустил злобный дракон? — спросил Аристарх у меня, но ответил начальник.
— А с каких пор драконы отпускают принцесс? Это прекрасные принцы должны их отвоевывать, — пояснил Макс. — Но тебе сегодня повезло — злобные дракончики остались в пещере, а вместе с Золушкой отправился прекрасный принц.
Аристарх выглядел несколько растерянно, а я, не выдержав, рассмеялась и хлопнула парня по руке.
— Расслабься! Просто принцы тоже любят повеселиться, — пояснила я и сделала шаг вперед. — Так мы идем или так и будем стоять здесь?
Никто оставаться не захотел, поэтому вскоре мы входили в здание клуба. В уши тут же ударила громкая музыка, а в глаза огни прожекторов. Мы заняли свободный столик и заказали напитки. Между Аристархом и Максом чувствовалась какая-то напряженность, зато я себя ощущала прекрасно! Наконец-то выбралась в люди! Последние месяцы я сидела одна, никуда не выходила и вообще вела жизнь серой мышки, единственным желанием которой было отыскать работу. Напряженные были дни, да. Но теперь весь этот груз будто упал с моих плеч, и я осознала, что впереди меня ждет вполне себе приятное будущее.
— Может, потанцуем? — предложил Аристарх, и я легко согласилась, оставив Макса сидеть за столиком и охранять мою сумочку.
Уж не знаю, откуда во мне столько наглости, чтобы попросить об этом своего начальника, но я была неожиданно раскована, хотелось кричать, петь гимны свободы и бороться за равенство.
— Почему он отправился с нами? — спросил Аристарх, перекрикивая музыку, когда мы начали танцевать с ним медляк.
— Этих богатых не поймешь, — отозвалась я. — Мне думается, что ему просто стало скучно. Дети в какой-то степени связали ему руки, да еще эта работа.
— Ты уверена, что он здесь не из-за тебя?
Вопрос оказывается неожиданным. Я слегка отстранилась от Аристарха, чтобы заглянуть к нему в глаза и понять, что он шутит — но нет, он не шутил. Он смотрел на меня испытующе, и я терялась с ответом.
— Ты плохо его знаешь! Он бабник и ни одной юбки не пропустит!
Признаться, сама я этой информации подтверждения не получила, не считая того случая с брюнеткой. Все это я узнала лишь от детей и Ольги, но насколько правдивы эти сведения? Макс вполне может пользоваться популярностью у противоположного пола при его достатке и привлекательной внешности. Он даже может менять этих девушек слишком быстро — вновь же, при его достатке, привлекательной внешности и еще, что самое важное, — холостом статусе.
— Тогда почему он сейчас смотрит на нас?
Я оглянулась и поймала взгляд Макса. Он отпивал какой-то горячительный напиток — может, коньяк или ром, — и неотрывно смотрел на меня. Быстро отвернувшись, я улыбнулась Аристарху и далее танец продолжился в молчании. Я все думала над взглядом начальника и словами своего партнера по танцу. Бред-бред-бред! Конечно, он пошел сюда не из-за меня! Нет, я допускаю, что привлекательная девушка и могла понравится шефу за неимением других кандидатур женского пола, но чтобы он вот так в клубе, где девушек легкого поведения было достаточно, смотрел на меня? Глупости это все! Просто его взгляд случайно упал на нас, этим все и объясняется.
Аристарх ушел в уборную, а я вернулась за столик, тут же пригубив коктейль. Макс смотрел на меня с легким прищуром, будто пытался разгадать мои эмоции. От этого мне было не по себе.
— Что ты можешь сказать о ревности, Даша? — внезапно провокационно спросил он.
Что вообще за разговоры такие? Надо что-нибудь взять в рот, чтобы не отвечать на вопрос. Я бросила взгляд на корзинку фруктов, взяла яблоко и надавила на него. Мысль пришла мгновенно, и я посчитала нужным её озвучить:
— Любовь — как это яблоко, — начала я. — А ревность — это вмятина, которая со временем почернеет и уничтожит любовь.
— Неплохое определение, — с улыбкой отозвался начальник и добавил, подавив улыбку: — Но я не согласен с тобой. Ревность — это то, что питает это яблоко, дает ему созреть. Конечно, если ревности будет слишком много, то яблоко созреет до того, как его сорвет садовник, упадет и станет удобрением для почвы, поэтому во всем лучше знать меру. А то, что ты называешь вмятиной, которая со временем почернеет, это безразличие. Смотри, с каким отстранённым выражением лица ты испортила это яблоко, даже не подумав о его состоянии. Ты прекрасно умеешь подбирать примеры, но они ошибочны.
— Хочешь сказать, что ревность лучше безразличия?
— Смотря для чего. Если ты имеешь планы на будущее с этим человеком, то да, определенно.
— Вот она — ключевая фраза! — воскликнула я и наклонилась к мужчине, повторив его же слова: — Если ты имеешь планы на будущее с этим человеком, то да, определенно, ревность помогает страсти, а если нет, то ограничься безразличием.
Макс не успел ответить. Я резко отстранилась и улыбнулась подошедшему Аристарху. Мне стоило подумать над словами Макса, но я почему-то решила задвинуть этот эпизод подальше, словно его и не было. В конце концов, он мог просто пространно рассуждать под действием алкоголя.
После двенадцати Золушка стала свободной. Макса нигде не обнаружилось — я решила, что он ушел с какой-нибудь красоткой, зато я смогла все оставшееся время провести с Аристархом. Теперь наше свидание было больше похоже на свидание. Закончилось оно прогулкой по набережной. Мы держались за руки, даже обнимались, но перед прощанием, когда парень захотел меня поцеловать, я неожиданно увернулась. Чтобы хоть как-то оправдать свои действия, я сжала кулак справа от себя и быстро его разжала.
— Комар! — воскликнула я с такой широкой улыбкой, словно комар был величайшим моим достижением за последние два десятка лет.
— Удивительно, как он тут оказался так невовремя, — усмехнулся Аристарх и все
