Началось… Не нахожу что ответить на этот выпад. Умоляю глаза попридержать слёзы, все резервы организма кидаю на то, чтобы не разреветься...
Гадости от Марины оказываются цветочками. На меня будто спускают всех собак, скомандовав им «фас». Поначалу оскорбления и унизительные подколки выбивают из колеи, и я частенько реву в туалете во время пар. Но со временем у меня вырабатывается иммунитет. Впрочем, мой восторг от учёбы постепенно сменяется раздражением. Хожу на занятия, как на каторгу, каждую минуту ожидая нападения с любой стороны.
Главное – мы почти не сталкиваемся с Марком. А когда это происходит, я стараюсь отвернуться и поскорее уйти в сторону.
Он для меня, как красная тряпка для быка. Стоит его увидеть – в памяти всплывает мой позор, в груди обжигает болью, а глаза начинает щипать. Я не просто обижена – я его боюсь. Теперь, когда смотрю на него без розовых очков, понимаю, что он – непредсказуемый псих, от которого однозначно нужно держаться подальше.
Впрочем, он не ищет встреч и не пытается меня ужалить побольнее. Лена рассказывает со слов Савы, что Город оформил себе свободное посещение и почти не ходит в университет. Чем он занимается – знать не хочу. Важно, чтобы мы и дальше пересекались как можно реже. Не знаю, сколько должно пройти времени, чтобы я пережила его предательство и подлость и смогла спокойно спать по ночам и не дёргаться каждый раз, увидев издали какого-то светловолосого парня.
Накануне майских праздников наш староста Митя Кирюхин разворачивает бурную деятельность по организации совместной вылазки на природу с ночёвкой. Он находит знакомых в туристическом клубе, у которых можно недорого взять напрокат палатки и спальники.
Предложение кажется соблазнительным, поскольку мама никогда раньше не отпускала меня на такие мероприятия. А, как известно, запретный плод особенно сладок. Отношения с однокурсниками у меня постепенно налаживаются, по крайней мере, меня почти не задирают на пустом месте и не подстраивают гадости. Даже Марине надоело меня дразнить на предмет социального статуса и маминой работы уборщицей. В любом случае на неадекватов вроде неё я уже перестала реагировать.
Планируем ехать двумя группами с нашего потока. Посторонних быть не должно, но когда я утром приезжаю на место сбора, оказывается, что с Леной увязался Сава. Он не совсем посторонний, так как учится на два курса старше нас, и все его хорошо знают, поэтому никто не возражает.
- В супермаркете Савелий оплатил половину нашего счёта, – объявляет всем Кирюхин, чтобы ни у кого не возникло вопросов и претензий.
Бюджет у нас небольшой, поскольку многие студенты ограничены в средствах. А потому с радостью принимают Саву в наш туристический коллектив.
- Лена, а как мы разместимся в палатке? – спрашиваю подругу тихонько на ухо.
- Да там хватит места на троих! Мы же не бегемоты, поместимся.
Перспектива так себе, но явно не конец света, поэтому я молча киваю и переключаюсь на обсуждение планов на день.
Погода отличная. Мы играем в волейбол и готовим обед. Некоторые парни выражают желание искупаться в озере, несмотря на низкую температуру воды. Решаются, конечно, не все. Но те, кто находит в себе силы окунуться и хоть немного проплыть, чувствуют себя героями. Выйдя на берег, не торопятся одеваться и явно намеренно демонстрируют свои накачанные торсы. Девчонки, естественно, ведутся, после чего начинается представление под названием «брачные игры тетеревов». Самцы тетеревов обычно токуют – поют, танцуют, красуются, завлекая самок, а те, в свою очередь, слетаются к самому яркому самцу. Судя по скорому исчезновению некоторых из них из поля зрения, полагаю, что они прячутся в палатки, чтобы довести естественный птичий ритуал до конца.
Выглядит это довольно глупо. Но разве я вправе кого-то осуждать за столь безрассудное поведение? Сама оказалась не лучше…
День проходит очень весело, настроение отличное. Кажется, я никогда раньше столько не смеялась, как сегодня. Вечер подбирается незаметно. После наступления сумерек мы долго сидим возле костра и поём песни под гитару. Ближе к полуночи народ начинает расходиться по палаткам.
- Слушай, Тань, давай ты пойдёшь ночевать к Ире с Верой.
- Почему? Мы же вроде договорились…
- Что ты как маленькая? Разве не понимаешь? Мы с Савой хотим побыть наедине.
Недовольно пожимаю плечами. Совсем не хочется идти к девчонкам на поклон. Но не спать же мне на улице – приходится просить их приютить меня.
- Вера, Лена хочет с Савой уединиться. Можете меня пустить на ночь к себе?
- Танюха, я бы с радостью, но не уверена, что Ира согласится. Она жалуется, что чутко спит и не любит, когда к ней прижимаются.
Стою в нерешительности, ожидая, когда к палатке подойдёт Ира.
- Ира, пустите меня к себе переночевать? Я не хочу Лене с Савой мешать.
- Ну не-ет. Что за дела? У нас двухместная палатка, третий лишний, нам будет тесно.
Продолжать дискуссию нет желания. Возвращаюсь к подруге.
- Лена, они не хотят меня пускать. Что мне делать? Остальные все по парам. Не к парням же мне проситься!
- Ладно, – она явно недовольна. – Давай так. Ты часок посиди ещё возле костра, а потом приходи к нам. Окей?
Соглашаюсь, потому что другого выхода не вижу. Дурацкая ситуация.
Очень быстро я остаюсь возле костра в одиночестве. Огонь затухает, я начинаю замерзать. Нервно поглядываю на часы, ожидая окончания часа. Но даже когда наконец время наступает, не сразу решаюсь войти в палатку. А стоит мне расстегнуть змейку и заглянуть внутрь, как меня обдаёт то ли холодом, то ли жаром, то ли я просто попадаю под контрастный душ.
Одно дело видеть такое с экрана в фильме для взрослых, и совсем иное – оказаться на расстоянии меньше метра от эпицентра происходящих событий. Каменею, не решаясь пошевелиться. Сава оборачивается. Меня шарахает током, и я пулей выскакиваю из палатки.
Колотит дико. Увиденная в потёмках картина никак не уходит из головы. Казалось бы, я – взрослая барышня, сама уже имеющая какой-никакой опыт, но увидеть это действо не со стороны, а вблизи оказывается для меня слишком. Щёки горят от стыда, сердце рвётся, как безумная птица, руки потряхивает.
Савелий наверняка меня заметил! Он знает, что я их видела. Как ужасно неудобно вышло… Как теперь с ним общаться или даже просто находиться рядом?
Покрываюсь холодным потом от нервного напряжения, никак не могу справиться с волнением. Хожу по лагерю туда-сюда, чтобы выровнять дыхание. Но не отпускает, поскольку из большинства палаток
