голову, когда я прохожу мимо него и с опаской поглядываю на пса. Тот сонно открывает один глаз, зевает и продолжает спать.
В гостиной убрано и сделал это точно не Дамир. Я застываю посреди комнаты, не знаю куда себя деть. Хотелось бы остаться здесь, дождаться мужчину. При мыслях о нем в животе порхают бабочки, а на лице появляется глупая улыбка.
В мои мысли врывается звонок телефона. В первую секунду я решаю, что это Дамир, но меня постигает разочарование. Это с работы.
— Да? — принимаю вызов и подхожу к креслу. Опускаюсь и утопаю в мягкости.
— Аврора, добрый день, не могла бы ты выйти сегодня на смену? У нас несколько девочек свалились с вирусом, нужно срочно кем-то заменить.
Работать мне точно не хочется. Абсолютно. Но приходится согласиться. Деньги не помешают, да и удержаться подальше от Дамира как-то нужно. Все же не просто так он сказал вчера, что ничего предложить мне не может. Что эта ночь ничего не значит. Мне хотелось бы верить в обратное, но слишком часто жизнь окунала меня в дерьмо, чтобы поверить, что судьба послала мне удачу.
— Да, конечно, через сколько нужно быть?
— Желательно максимально быстро, не успеваем убраться во всех номерах до заезда.
— Буду через час, — прикидываю мысленно, что этого времени мне должно хватить, чтобы доехать до центра на такси.
— Отлично, спасибо, Аврора.
Я поднимаюсь с кресла и ищу взглядом свою верхнюю одежду. Кажется, Дамир в шкаф повесил. Делаю несколько шагов к входной двери и подпрыгиваю, не ожидая услышать чей-то голос.
— Ой, вы уже встали. Подавать завтрак? — звучит приветливый женский голос. Любовь Валентиновна как всегда появляется словно из ниоткуда.
— Спасибо, я бы бутерброд какой-то с чаем съела, пока такси буду ждать.
— Зачем же такси? — всплескивает она руками. — Водитель Дамира Константиновича отвезет вас куда нужно.
— Не стоит, не хочу злоупотреблять гостеприимством.
— Он специально его для вас оставил, так что давайте садитесь за стол, я быстренько принесу завтрак, а потом вы спокойно поедете с Михаилом. Дамир Константинович уволит меня, когда узнает что я его милую даму отпустила не позавтракав. Еще и на такси, — щебечет та и исчезает в дверном проеме.
Я не успеваю сказать ей, что она преувеличивает. Дамир даже сообщения мне не написал, так какое ему дело позавтракаю я или нет?
Через пять минут на столе появляются блюда с едой. Как по мне, то это далеко отличается от бутерброда и чая. Но я с аппетитом ем все, что мне принесла женщина. Та же вертится рядом, делай вид что вытирает пыль с мебели, но то и дело поглядывает на меня.
Потом я сажусь в машину, которую подгоняют во внутренний двор и меня отвозят в отель. Когда покидаю салон, становится как-то грустно. Вот и кончилась история Золушки. Позвонит ли Дамир еще? Может я просто придумала себе, но мне показалось между нами проскользнула искра, несмотря на то, что Дамир частенько холоднее льдинки.
Я захожу в комнату для персонала, оставляю в шкафчике свои вещи и переодеваюсь. Потом беру тележку, заполняю ее рулонами туалетной бумаги, чистыми полотенцами, постельным, моющими средствами, стаканами и бутылочками с водой. Поднимаюсь на лифте на нужный этаж и начинаю уборку номеров.
Пожалуй, в одном Дамир точно прав: эта работа не для меня. Я могла бы подключить связи отца, но черт, это же столько крику будет. Проще пока побыть в роли горничной. До нового года точно. А потом что-то придумаю. Если останусь в живых.
Отец как узнает, что меня еще и из университета отчислили, запрет дома и будет читать каждый вечер нотации. А еще уничтожать морально. Потому что его не послушала, все наперекор сделала, а теперь вот — всю жизнь себе испоганила. Но как сказать ему, что жизнь мне испоганил Мирон? Сыночек ректора, который хотел меня трахнуть и не принимал отказа.
Я убираюсь в номерах и мысли мои переходят к Дамиру и нашей вчерашней ночи. Снова щеки краской заливаются. Я отставляю в сторону пылесос и подхожу к зеркалу. Провожу пальцами по губам, которые все еще красные и опухшие. Прикрываю веки и словно снова ощущаю поцелуи Дамира. Жаркие, дерзкие, грязные.
Стряхиваю себя наваждение и продолжаю работать. Позже, ближе к концу моей смены, в комнату для персонала заглядывает главная горничная и быстро бросает:
— Аврора, четыреста тридцатом пролили кофе на постель, срочно замени. Это наш ВИП-клиент.
Она окидывает меня строгим взглядом, а у меня из груди весь воздух исчезает и дышать становится тяжело. Четыреста тридцатый это тот самый номер, в котором Дамир останавливался. Неужели он? Здесь? Сердце залилось сильнее. Особенно после того, как я представила что именно он здесь делает.
С кем он может быть в этот раз? Снова с той девицей? Господи, почему так больно-то вдруг стало?
— Аврора, чего застыла? Бегом в четыреста тридцатый! — рявкает Алевтина и я поднимаюсь со своего места.
— У меня уже смена закончилась, вон Кристина пусть идёт в четыреста тридцатый, — я ищу все возможные способы, чтобы избежать этой унизительной встречи. Перестилать постельное белье для того, чтобы Дамир на нем спал с другой женщиной — выше моего достоинства.
— Кристина идёт драить холл, а ты наверх, — командует Алевтина и исчезает за дверью.
Я тяжело вздыхаю. На негнущихся ногах подхожу к тележке с принадлежностями для уборки и иду к лифтам для персонала. Когда поднимаюсь на нужный этаж, ощущаю что ещё немного и сердце выскочит из груди. Но иду я в тот номер не потому что мне приказали, а для того, чтобы увидеть все своими глазами, не строить наивных и глупых надежд. А после точно уволюсь. К черту все! Не сразу решаюсь постучать в дверь. Делаю несколько глубоких вдохов и только после этого подношу руку к темному дереву.
Три глухих удара и дверь открывается мгновенно. Мы застываем друг напротив друга. Меня изнутри стягивает пружина. Я с силой впиваюсь пальцами в тележку, почти неспособна справиться со своими эмоциями.
В глазах Дамира нет удивления. Словно именно меня он ждал. Словно знал, кого именно отправят устранять следы пролитого кофе.
— Скучала? Одно простое слово, а сколько в нем всего. Меня отпускает резко. Мгновенно. Мне хочется бросится к нему. Хочется вжаться в грудь. Хочется обнять. Чтобы он
