нас. Деврим подозревал, что что-то не так, но наша дочь оказалась настолько убедительна и скрытна, что заставила даже отца поверить, что она здорова. Деврим не смог смириться с тем, что упустил болезнь дочери.
Я встала со стула, поняв, что не хочу больше оставаться в этой комнате. Чувство вины за то, что я узнала обо всем этом, когда рана еще не затянулась, захлестнуло меня. Мое любопытство не привело ни к чему хорошему.
Пока я извинялась перед госпожой Эсмой за свое неподобающее поведение, она лишь проявляла понимание и старалась успокоить меня. Ее боль наверняка была очень сильной, но она справлялась с ней.
– Всемогущий Господь забрал у меня дочь, но дал мне двух прекрасных ангелов. Я положу жизнь и сделаю все, чтобы вы были счастливы. Вы можете быть уверены. Хорошо, детка?
Я посмотрела в глаза госпожи Эсмы и действительно почувствовала это. Несмотря на сильную боль в сердце, эта женщина была рядом с нами. Ее глаза сияли. «Может быть, – думала я, – со мной исчезнет пустота в этом доме, а мои сомнения исчезнут вместе с ней, пусть и не сразу». Госпожа Эсма потеряла родного ребенка, но была готова полюбить чужих детей. Я улыбнулась или попыталась улыбнуться, и она обняла меня еще крепче, как мать. Госпожа Эсма гладила мои волосы, целовала, а потом засмеялась.
– Зехра, наверное, накрыла на стол. Пойдем вниз. – Я выскользнула из ее объятий и вышла из комнаты. Мне повезло, что госпожа Эсма была со мной, когда мы спускались по лестнице. Мне не пришлось говорить о своей фобии.
Перед ужином я осмотрела другие комнаты дома, те, которые еще не видела. Гостиная оказалась довольно большой и просторной. Я ожидала увидеть обычные кресла в классическом стиле, но обнаружила современные кожаные. Витрина и столик для телевизора в черном цвете гармонировали с ними.
Увидев, что я спустилась вниз с госпожой Эсмой, господин Деврим оставил папки, которые держал в руках, на журнальном столике и подошел к нам. Тем временем Сенем появилась у обеденного стола с фарфоровым горшком в руке. Поставив его на стол, она открыла крышку и вдохнула запах еды, который, как я догадывалась, был восхитительным. Я смотрела на стол и думала о том, как мы все это съедим.
Я заняла свободный стул рядом с Сенем, и Зехра наполнила наши тарелки. Все блюда выглядели аппетитно, и я не знала, с какого из них начать. Мое любимое блюдо – манты – стояло в центре стола!
Сняв запонки со своей белой рубашки и усевшись за обеденный стол, господин Деврим спросил, как мы разместились в комнатах. Наши с Сенем ответы порадовали его и госпожу Эсму, и разговор перешел на тему покупок и паспортов. Господин Деврим сообщил нам, что госпожа Эсма собирается отвезти нас за покупками завтра. Мы могли бы довольствоваться тем, что имели, и не покупать ничего нового. Не было необходимости отправляться за покупками, как только мы приехали. Я сказала об этом остальным, и все внезапно устремили свои взгляды на меня. Госпожа Эсма ответила, что уважает мое мнение, но все же хочет приобрести необходимое. Она говорила о мобильных телефонах и ноутбуках. Я хотела возразить, но мне пришлось проглотить свои слова, потому что я не хотела никого обидеть.
– Когда вы полностью обустроитесь, я запишу вас в частную школу. Она одна из лучших здесь.
Когда господин Деврим сказал это, я уронила вилку на фарфоровую тарелку, раздался звон.
– Частная школа?
Мы с Сенем произнесли это одновременно и уставились друг на друга, а госпожа Эсма улыбнулась нашей растерянности. Заметив нашу неловкость, господин Деврим отложил ложку на край своей тарелки, посмотрел на нас и пояснил:
– Госпожа Севда сказала, что вы обе очень умные. Также я посмотрел ваши табели успеваемости и подумал, что это наилучшее решение.
Мои знания о частных школах ограничивались тем, что я видела по телевизору. Может быть, реальная жизнь отличалась от этого, может быть, все это было лишь плодом чьего-то воображения, но то, что я видела в фильмах, всегда пугало меня. Богатство, люди, склонные к сплетням, снобы, демонстрирующие свое превосходство, – это не сулило ничего хорошего. Расположение и внешний вид школы никогда не имели для меня значения, и я никогда не думала, что могла бы учиться в подобной школе.
– Вам не кажется, что это слишком? Мы можем пойти в обычную анатолийскую среднюю школу.
Госпожа Эсма и господин Деврим обменялись взглядами, а Сенем, сидевшая рядом со мной, сильно ущипнула меня за ногу. Что с ней происходит? Я думаю о нашем будущем и не собираюсь забывать, откуда мы пришли. Мы не подходим для частной школы. Зеленые глаза Сенем смотрели на меня, как бы говоря: «О чем, черт возьми, ты говоришь?»
– Вы находитесь в середине пути и переживаете очень сложный период. Я не хочу, чтобы вы ходили в обычную среднюю школу и испытывали трудности, но, если тебе тревожно от этого, конечно, я могу посмотреть анатолийские средние школы поблизости. Но должен сказать, что эта школа – действительно хорошее учебное заведение. Дети многих моих друзей уже окончили ее, и я не слышал ни одной жалобы ни от одного из них.
Пока господин Деврим говорил, пытаясь переубедить меня, Сенем снова сильно ущипнула меня за ногу. Она даже не дала мне открыть рот и возразить.
– Я думаю, вы приняли верное решение. Это действительно хорошо для нас. Не так ли, Ниса?
Сенем вынудила меня согласиться. Когда она подняла брови и посмотрела мне в глаза, я неохотно кивнула, не издав ни звука. Господин Деврим и госпожа Эсма вернулись к своим тарелкам, а я задумалась над тем, что за ерунду несет Сенем. Почему она так поступает? Конечно, нам стоило пойти в хорошую школу, но частная школа – это слишком для нас. Я видела, что Сенем очень хочет этого, но мне это казалось неправильным. Я не собиралась подводить ее, но хотела, чтобы она объяснилась.
– Надеюсь, ты не слышала ссоры, Ниса. Мы забыли, что за дом находится напротив твоего окна.
У меня перехватило дыхание, и я закашлялась.
– Какой ссоры? – с любопытством спросила Сенем, и я почувствовала, как мое лицо запылало. Я с трудом сдерживала чувства.
– Один из наших соседей постоянно ссорится со своим сыном. Никто не знает почему. Но я знаком с мальчиком лично и могу сказать, что, хотя он кажется немного дерзким, на самом деле он дружелюбный и открытый парень.
Немного дерзкий, мистер Деврим? Я думаю, что
