Я скривилась от этой мысли и участи, но молча полезла в холодильник в поисках сливок.
Однако найти их я не смогла. Все полки обшарила — ничего.
— Матвей, а где у вас сливки? — решила я спросить у него.
В конце концов, это его дом и его холодильник. Должен же он знать, где его любимые сливки? Я их, к примеру, вообще не люблю и ни разу себе в кофе не добавляла. Это султан пожелал, вот и ищу теперь…
— В холодильнике, — ответил он.
— Где в холодильнике? — задала я новый вопрос, снова и снова бегая глазами по полкам.
— Откуда я знаю? В холодильнике. Ищи!
— Но я не могу найти!
— Твои проблемы, ясно? — грубо отозвался он. — Нет в холодильнике? Беги в магазин.
— Матвей! — долбанула я дверью холодильника и уставилась на него. — Давай ты не будешь сходить с ума в своих желаниях? Я не стану опаздывать в школу ради того, чтобы бегать в магазин за сливками для тебя! Кроме того, я тоже есть хочу — имей совесть!
— Мне плевать опоздаешь ты или нет, — ответил он равнодушно. — Сливки хочу!
— И что мне теперь — реально идти в магазин?
— Да.
— Может, маме твоей позвоним, и она привезёт вечером, а ты пока с обычным молоком попьёшь?
— Нет. Принеси мне кофе со сливками, убогая.
Я шумно выдохнула.
Начинала закипать…
Он же специально меня злит!
Неужто кофе с обычным молоком попить один раз нельзя?
— Ты ведь назло это всё делаешь, да? — спросила я, не справившись с эмоциями.
— Да. И что ты мне за это сделаешь? — рассмеялся наглый мажор. — Будешь плясать передо мной изо дня в день, если не хочешь, чтобы тебя презирали в школе все, даже мыши в подвале.
— Ну ты и урод! — выпалила я прежде чем мозги успели подумать. — Как же я тебя ненавижу!
Матвей с громким звоном бросил вилку на стол и вскочил на ноги.
Он смотрел на меня так, словно я его ударила сейчас.
Я смутилась от собственного выпада и опустила глаза.
Матвей же двинулся твёрдым шагом в мою сторону…
37
МАТВЕЙ.
Дома никого не было, и я воспользовался шансом поймать мышку в угол — в нашей большой кухне. Тут ей никуда не деться от меня.
Тянуло к ней неимоверно.
Как она делает это со мной?
Хочу ведь поговорить об одном, а сам думаю о том, как она вкусно пахнет…
Она не должна мне нравится!
Такие никогда не были в моём вкусе.
Но почему же так штормит от неё?
Не мог оторвать взгляда от её кукольного лица, которое теперь мне казалось идеальным, таким красивым, что я дышал через раз, понимая, что не имею права даже смотреть на неё. Ведь это из-за неё рухнула моя семья. Папа с мамой поссорились именно из-за этой девчонки!
Я боролся с желанием подойти ближе.
Коснуться шёлка её волос…
Вдохнуть аромат конфет, который вечно витает возле неё.
Ни от одной другой девушки я не ощущал ничего подобного.
Только от Ангела…
Мой НЕангел.
— Смелая стала, да? — усмехнулся я. — А отвечать за такие слова кто потом будет? Ты, Ангел.
Она молчала, опустив глаза, а я, словно душевнобольной какой, всё пытался поймать взгляд её голубых глаз и снова в них раствориться… Это уже действительно какая-то болезнь и совершенно отдельный вид кайфа. Как странный, относительно невинный фетиш. Но всё же — фетиш…
Она уже жалела, что потеряла над собой контроль и позволила себе оскорбить меня — видно по лицу, оно вмиг осунулось.
Она помнила, у кого над ней сейчас полная власть и кто будет решать её судьбу сейчас — я.
Но всё равно дала волю эмоциям.
И я очень разозлился, честно сказать.
Кровь прямо закипела в венах, пульс так и шарашил по вискам! Так и ревел в ушах.
Зря ты, Ангел, себе позволяешь подобные выпады в мою сторону.
И зря ты…
Говоришь, что ненавидишь.
Отчего-то эти слова оказались неожиданно болезненными.
Она словно лезвием по сердцу прошла и написала прямо там “Ненавижу тебя”.
От себя такой реакции я не ожидал, отчего боль казалась ещё более острой и какой-то неправильной.
Я не должен испытывать боль от того, что не нравлюсь ей.
Она мне тоже не нравится!
Ведь не нравится же?
Или всё-таки…
Да нет, чушь какая.
Шумно выдохнул и сам себе по щекам надавал мысленно.
Конечно, она мне не нравится.
Просто она симпатичная девчонка, как ни крути, а я — парень.
Нет ничего необычного, что у парня идёт реакция на красивую девочку рядом…
Ну, или я просто сошёл с ума.
Но уж точно не влюбился.
Этого просто не может быть!
Я ведь совсем не знаю её, наше знакомство было далеко не самым приятным.
Разве можно в таких условиях влюбиться?
В ту, что разбила мою семью и сердце моей матери?
В ту, мать которой любил мой отец и унизил этим мою мать?
Ни за что на свете.
— Я сделаю так, что юность проведешь за решеткой, убогая. — Оторвал взгляд от губ и снова посмотрел в голубые глаза. Меня начинало штормить от близости к ней. От нее пахло невинностью и чем-то сладким. — Папа тебе не поможет. Или выберешь стать моей послушной служанкой?
Ангелина округлила глаза — да, я не ангел, Ангел.
Да и ты тоже. Просто хорошо прикидываешься, но я не верю твоим невинным глазам.
Я рассмеялся.
Знаю, что слабых плохо обижать, но…
Какой же кайф ощущать свою власть над ней. Да и вся ее невинность — искусная игра.
«Ангел» всё это заслуживает!
Она виновата в том, что развалилась моя семья!
И обязательно получит ещё своё наказание.
То, что было до этого — просто цветочки.
А агатки пойдут сейчас…
— Что ты хочешь, чтобы я сделала? — тихо спросила Ангелина и вжалась в стенку.
А я придвинулся еще ближе.
— Я тебе лучше покажу.
Мой взгляд снова скользнул по ее губам…
Чёрт, почему они так сводят меня с ума?
От предвкушения башню сорвало.
А в голове билось её — “Ненавижу тебя!”.
Ты за это ещё ответишь, Ангел…
Тебе будет очень больно.
Как мне. Из-за тебя...
Все эти мысли перемешались в голове со жгучим желанием снова ощутить вкус её губ.
Но она ничего не делала, лишь испуганно смотрела на меня.
Не справившись с собой, я сам потянулся к её губам…
38
АНГЕЛИНА.
Мысли все замерли на месте, когда это повторилось снова — Матвей меня поцеловал.
Я не ожидала этого и просто застыла, словно каменная.
Я не знала, как реагировать, и даже не могла понять до конца — мне нравится это или нет?
Шоковое состояние так и не покидало меня.
Я не могла осознать, зачем он это делает?
Так наказывает меня за дурные слова в его адрес?
Я уже пожалела о сказанном сама.
Разве это метод кого-то отучить сквернословить?
А судя по тому, как нежно он водил по моим губам своими, было понятно — это не месть и не наказание.
Это ЕГО желание.
Матвей просто этого хотел — целовать меня.
Но только подобное в моей голове никак не укладывалось, ведь слова Матвея очень разнятся с его поступками и взглядами, которые он кидает на меня. У него словно бы тело и глаза жили отдельно от мозга и рта, который говорил обидные слова.
Тело и глаза были с ними однозначно не согласны.
Но…
Как же мне к этому относиться?
Матвей влюбился в меня?
Тогда всё станет ещё хуже…
Когда я откажу ему.
Матвея отказ ранит, и он станет вести себя со мной ещё более жестоко…
Но другого ответа у меня нет для него.
Я просто не смогу любить и простить того, кто делал и говорил то, что делал и говорил Матвей.
Ничего у нас быть не может, но парень целовал меня так, словно я уже была его.
Очень странное ощущение…
У меня никогда не было парня, не было даже мало мальских отношений с мальчиком, и вдруг всё вот так — с наскока.
