что Ривер наблюдает за ними, а его челюсти крепко сжаты. Черт. Я мысленно пообещала себе поговорить с ней об этом. Эти парни, без сомнения, много значат друг для друга. Не стоит вставать между их дружбой, когда до выпускного остаются считаные дни.
У меня завибрировал телефон, оповещая о новом уведомлении. Незнакомый аккаунт отметил меня на нескольких постах в «Инстаграме» [8].
Вокруг стало тихо, а я буквально застыла. Студенты проносились мимо меня как в тумане, пока я смотрела на экран телефона. Моя рука сжала его так сильно, что костяшки пальцев побелели. Кто-то выложил фотографии с Джексом. На них он улыбался потрясающей Селене Патронн. Она была подающей надежды звездой тенниса, которая прославилась еще в колледже. Она так страстно смотрела на него, прикусив губу. Они стояли достаточно близко, обе ее руки покоились на его груди, и они выглядели идеальной парой. Мой желудок сжался, и тошнота подступила к горлу.
Я провела руками по лицу и мысленного отругала себя за наивность. Мы с Джексом никто друг для друга. Просто напарники по учебе. Вот и все. Тогда почему у меня будто камень возник в животе, и чем больше я смотрю на эти фото, тем сильнее он увеличивается? Это безумно напоминало ревность.
– Господи, Сидни, ты выглядишь хуже призрака, – удивленно сказал Лукас.
Алекс ударил его.
– Какого черта, чувак? Ты вообще не следишь за языком?
Я не придала этому значения, слишком зациклившись на фотографиях в телефоне.
Вдруг Лукас закричал:
– Эй, Райдер, мы здесь.
Я обернулась именно в тот момент, когда Джекс направлялся к нам. Его волосы были в том же растрепанном состоянии, как и днями ранее, и он был одет в простую черную рубашку с длинным рукавом, которая облегала его грудь. Рукава были закатаны, демонстрируя мускулистые предплечья.
Он придвинул стул к моему, и его шея покраснела, когда наши руки соприкоснулись. Я быстро отпрянула от него. Не уверена, что я смогла бы справиться с нашими случайными прикосновениями прямо сейчас.
Неожиданно заговорил Алекс, окинув взглядом Джекса:
– Ты опоздал.
– Да, меня задержали на подготовке к мероприятию. – Я громко втянула носом воздух, и Джекс посмотрел на меня, приподняв брови. – Что с тобой?
Я изо всех сил старалась оставаться невозмутимой. Что со мной? Ничего такого, о чем бы я могла сказать вслух.
Блинчики перестали быть вкусными, и я уронила вилку в тарелку. Потеряв весь аппетит, я встала из-за стола, хватая свои вещи.
Брови Миа нахмурились, но я отвернулась от нее, перед тем как быстро уйти, стараясь выглядеть естественно. Я хотела как можно быстрее убежать от Джекса. Я чувствовала, что он делает мне больно, хотя глубоко внутри осознавала, что так не должно быть.
Сзади послышались быстрые шаги, и сильная рука сжала мою ладонь.
– Подожди. – Джекс тяжело дышал, пытаясь выровнять дыхание. Я остановилась и скрестила руки на груди, почувствовав, что хочу спрятаться от него.
Он отпустил мою руку, сунул руки в передние карманы, покачиваясь на пятках.
– Что на тебя нашло?
– Ничего. Я в порядке.
Все в порядке. Я в порядке. Все в порядке.
Его брови задумчиво сдвинулись, и Джекс сделал шаг ближе.
– Нет, ты не в порядке. Скажи мне, в чем дело?
Я расправила плечи и отошла назад, создавая столь необходимое расстояние между нами.
– Как я уже сказала, все нормально.
Но я не смогла сдержать дрожь в голосе, когда спросила:
– Как прошло твое «мероприятие» сегодня утром?
Джекс опустил голову, и на его губах появилась улыбка.
– Ты ревнуешь?
– Размечтался.
– Ага. – Его улыбка стала шире, и ярость просочилась под мою кожу, заставляя ее покраснеть. Чему, черт возьми, он ухмылялся? Его улыбка только усилилась от выражения моего лица. – Ну, даже если ты не ревнуешь, – его тон говорил о том, что он не поверил моим словам ни на секунду, – ты должна знать, что наш агент устроил мне пиар-свидание с Селеной Патронн. Это было сделано только для рекламы, вот и все.
В животе у меня все буквально перевернулось, напряжение слегка спало.
– Зачем тебе нужна реклама? Тебя же уже позвали в Бостон.
Джекс пожал плечами.
– Команды предпочитают знать, что их новички – надежные парни. Никто не хочет, чтобы в их команде был кто-то, кто будет болтаться без дела.
Я проглотила неприятный комок в горле.
– Значит, она делает тебя надежным для них.
Джекс подошел ко мне вплотную, заставляя поднять на него взгляд.
– Все это постановка, девочка-проблема. Все это может закончиться через секунду, если…
– Если что? – вопрос вырвался прежде, чем я смогла себя остановить.
Джекс наклонился ко мне, пока его дыхание не коснулось моего уха. Его пальцы взяли меня за подбородок, и он прошептал:
– Если бы нашлась та, которая захотела бы занять ее место.
Мир закружился вокруг, и все мое внимание сконцентрировалось на едва заметном пространстве между нами. Я посмотрела в его серые глаза, прежде чем мой взгляд упал на полные губы, и задрожала, когда жар пронесся между моих бедер. Все, что от меня требовалось, – встать на цыпочки, и я бы смогла попробовать на вкус его губы.
У меня перехватило дыхание.
– Я… я не могу.
Он кивнул.
– Точно, твои правила.
– Точно.
Впервые я возненавидела свои правила.
Джекс
В клубе гремела музыка, а Алекс повис у меня на плече, пьяный в стельку. Он невнятно сказал:
– Чертовски отличная игра была сегодня. Гол был просто великолепен.
– Спасибо, чувак.
Я подвел его к стулу и прислонил спиной к стене в надежде, что он не упадет. Мы только что закончили нашу третью выездную игру в серии без поражений. Мое сердце все еще колотилось от гола на тай-брейке [9]. Вся команда была сейчас в баре, и повсюду толпились хоккейные фанатки, надеясь уехать с кем-нибудь из них домой.
Я же просто хотел свалить отсюда к чертовой матери. Если бы парни не настаивали, чтобы я остался, я бы сейчас был в своем номере и доставал Сид.
Какая-то девушка подошла ко мне в тот самый момент, когда зазвонил телефон. Я взял трубку, увидев на экране «Девочка-проблема».
– Привет! – прокричал я сквозь музыку, но не услышал ответа. – Извини, здесь плохо слышно.
– Я говорю, что сегодня вечером ты забил отличный гол.
Ее голос был напряженным. Должно быть, она практически кричала.
Я провел большим пальцем по нижней губе.
– Значит, ты смотрела?
Мне показалось, что я услышал ее смех, но было трудно
