Повернулся и ушел.
Посреди кухни осталась Хлоя-Соляной Столп.
7
На следующее утро, то есть через полтора часа после инцидента, Крис Лэнгтон мчался по лесу, вгоняя свою ярость кроссовками в землю. Он был зол, взбешен, разъярен, и ничто не могло заставить его остыть.
Почему он сделал это? Хлоя — его сотрудница. Временная, да, но какая разница? Черт, он вышиб с работы Сью за бутылку шампанского и дурацкий треп о срывании одежд, а сам!..
Сам поступил гораздо хуже. Хлоя ему доверилась, а он ее предал.
Крис застонал, потому что перед глазами стояла темноволосая девушка, прижимающая пальцы ко рту. Словно пытающаяся стереть, содрать с губ его поцелуй...
Ногу пронзила острая боль. Отлично! Подвернул ногу — беги дальше. Стайер умеет бежать даже со сломанной ногой. Главное — испугать боль, загнать ее в землю, не дать ей овладеть вашей ногой.
Что он посоветовал Хлое Чимниз? Найти любовника на одну ночь? А почему не купить искусственный член? Не снять мальчика по объявлению?
Неужели это твой голос, Крис, говорил эти идиотские, холодные, грязные слова?
Да. Мой. Это сказал я. А потом предал ее.
Боль не желала уходить в землю. Она жгла, раздирала, выкручивала и терзала, и Крис остановился, не в силах сделать ни шага. Но мысли его были далеко.
Надо все исправить. Посмотри правде в глаза, парень. Ты сам нарушил собственные правила, и сделал это задолго до того, как она открыла тебе свою душу. Ты сделал это в тот момент, когда она сказала, что у тебя нет ни малейшего шанса.
Крис с трудом шел, приволакивая ногу. К дому. Туда, где он с сегодняшнего дня начнет платить по счету за предательство.
Он нарушил правила, расплачиваться тоже ему. Подумает обо всем он позже, когда кончится срок контракта Хлои Чимниз, а пока — пока он даст ей свободу от самого себя.
Свобода Хлои Чимниз стоила Крису дорого. Он не спал ночами, не находил покоя днем. Ссорился с домашними, вздрагивал от телефонных звонков, работал, словно одержимый, огрызаясь на каждого, кто рисковал поинтересоваться, что это с ним.
Каждый день он диктовал секретарше распоряжения для Хлои Чимниз, и каждый вечер секретарша диктовала ему отчеты Хлои Чимниз. В них все касалось только доклада. Ничего более.
В пятницу он сдался. Сел в машину и поехал в Город.
Всю дорогу Крис убеждал себя, что ему очень нужно на работу, но мерзкий внутренний голос только презрительно хмыкал. Они оба — Крис и его внутренний голос — знали правду. Он ехал, чтобы увидеть Хлою.
Эбби и Полли приветствовали его радостными воплями и дружескими улыбками, Том помахал со своего места, но Хлоя не подняла глаз. Кивнула и торопливо пошла к своему столу. Кто-то из менеджеров что-то говорил Крису, а он хотел только одного: догнать ее, посмотреть ей в лицо...
— Эбби, какого черта ты дергаешь меня за рукав?!
Эбби изумленно взглянула на босса, пожала плечами и пошла на свое место. Крис устыдился.
— Эб?
— Да, Крис?
— Прости. Я сорвался. Извини меня.
Она улыбнулась.
— Не стоит. У всех бывают тяжелые дни.
Она ободряюще улыбалась ему до ланча, но в закусочную Брэдшо вошла без тени улыбки на лице.
— Девочки, Вулкан накануне взрыва. Хло, ты поэтому боишься к нему подходить?
Хлоя торопливо отпила кофе со льдом.
— Да. Он здорово нервничает из-за доклада.
— Но ты сделала все в лучшем виде! Полли, ты же знаешь. Хло спасла доклад, если уж говорить начистоту. Все материалы подобраны, нет ни малейшего пробела, все откомментировано, все сноски, ссылки, цитаты, выкладки... Крис никогда себя так не вел раньше. Какое бы ни было у него настроение, он всегда был способен оценить хорошую работу.
Полли медленно процедила:
— Я вообще его таким не видела.
Эбби с жаром кивнула.
— Я думала, он меня по стенке размажет. У него глаза бешеные.
Хлоя беспомощно повторила:
— Это все доклад...
— Чушь! Эбби, скажи ей. Он сделал тысячу докладов на тысяче переговоров. Самое большее, чем он рискует на этот раз, — это то, что вместо двадцати миллионов у него останется девятнадцать. Кстати, держу пари, что он еще вообще ничего не прочитал. Он всегда делает это накануне поездки.
Хлоя вернулась из бара и зарылась в бумаги. Через час пришла Полли и с загробным видом сообщила:
— Пожарный топорик и багор в подсобке. Он хочет с тобой поговорить. Немедленно.
Хлоя побледнела. Полли задумчиво посмотрела на нее и добавила:
— Не знаю, что ты ухитрилась сделать, но советую смотреть в пол и со всем соглашаться. Удачи. В случае чего — кричи. Девочек бить нельзя.
Хлоя вошла в кабинет Криса на ватных ногах. О, где ты, Хлоя-Артистка, Хлоя-Клеопатра, Хлоя-Мисс Самоуверенность?! Почему ты исчезла в неизвестном направлении именно в тот момент, когда ты на самом деле нужна?
Черный Принц даже не взглянул на нее. Кивком указал на кресло и углубился в чтение бумаг. Понемногу Хлоя стала чувствовать себя лучше.
В конце концов, не она приперлась к нему ночью пить кофе, не она вызвала его на откровенность, не она полезла к нему обниматься и... Стоп. Не думать. Не вспоминать. Это не я, а это — не он.
— Мне обязательно здесь сидеть, или вы меня вызовете позже, когда дочитаете?
Крис не посмотрел на нее. Только глухо произнес:
— Я прошу у тебя прощения.
— Что?!
— Когда мы встречались последний раз, я тебя поцеловал против твоей воли. За это я прошу у тебя прощения. Я не имел права это делать.
Имел! Имел! И не только право, но и обязанность, но я никогда тебе об этом не скажу...
— Обычно мальчики не извиняются передо мной за поцелуи.
— Я не мальчик. Я твой начальник. Это было... неэтично.
— Господи, как занудно это звучит.
Крис поднял голову и странно улыбнулся.
— Согласен, Но это правда. Я твой начальник, ты от меня зависишь. Наши шансы были не равны. Мне следовало об этом помнить.
Хлоя вдруг поняла, что гнев и смятение, терзавшие ее всю неделю, улетучились.
— Я тоже виновата. Не следовало говорить тебе... всего, что я наговорила.
— Я сам предложил...
— Неважно, что чувствовал ты. Важно, что чувствую по этому поводу я. Я просто использовала тебя, вроде как телефон доверия для полуночников.
— Безликий и чужой голос в ночи? Вот спасибо.
— Не безликий, но чужой. И ты не обязан был...
— Хлоя? Я лишний в твоей жизни, да?
Она оторопела. В голосе Криса звучала боль. Почему ей стыдно?
— Крис... Я думаю, это потому, что у нас с тобой... нет истории.
Он откинулся в кресле. Из глубины зрачков полыхнула ярость.
