Ознакомительная версия.
– Сама не знаю.
– И что это тут у нас здесь? – полюбопытствовал молодой человек, подходя и опускаясь на корточки рядом с Надеждой. – Так-так-так, – произнес он, быстро и умело перебрав содержимое сундука. – Не сказать, чтобы густо, но и на это любители могут найтись.
– Я не намерена ничего продавать! – заявила Надежда и так резко опустила тяжелую крышку, что Владимир едва успел отдернуть руки.
– Эй, ты чего? Так и без пальцев меня оставить можешь. А я, между прочим, ими работаю! – недовольно воскликнул он.
– Настоящие художники работают прежде всего головой и сердцем! – резко возразила Надежда. – Одни руки требуются только ремесленникам, а не творцам. Сам же говорил!
– Ну, говорил, – усмехнулся Владимир. – Но я же не предполагал, что ты с ходу все просечешь насчет творчества. Ты, я смотрю, барышня восприимчивая…
– Только, пожалуйста, без иронии и снисходительности, – попросила Надежда, вертя в пальцах белый картонный прямоугольничек.
– Да я на полном серьезе, – заверил ее молодой человек, тараща глаза для вящей убедительности. – Чтоб мне на этом месте провалиться, если я вру!
– Вот этого как раз и не надо, – рассмеялась Надежда. – Не хотелось бы за компанию с тобой грохнуться на пол моей же комнаты. Половицы здесь довольно древние, топни посильнее и, не ровён час…
Владимир игриво приподнял брови:
– И мы окажемся прямо в твоей спальне, может, даже на кровати, да? Удачно, скажу я тебе, очень удачно. Так что я не против повторить свою клятву.
– Зато я против! – воскликнула Надежда, вмиг приходя в раздражение от своей промашки. Как она могла забыть, что с этим типом следует держать ухо востро! Ему бы только ёрничать да подкалывать ее. – И давай уйдем отсюда. Больше ничего интересного здесь все равно не найдем.
– Как знать, как знать, – пробормотал Владимир.
Он цепким взглядом обвел чердак и только после этого пошел следом за девушкой.
– Слушай, может, я чайку поставлю, а? – запанибратски обратился к ней молодой человек, когда оба спустились вниз.
У Надежды от пыли першило в горле, и она с радостью кивнула:
– Только приведу себя в порядок и руки вымою. Хорошо?..
Наверное, чашка чаю на Руси в определенные моменты жизни приобретает значимость не меньшую, чем трубка мира у североамериканских индейцев. После совместного чаепития среди его участников порой воцаряются такое взаимное согласие и душевное благорасположение, о которых еще час назад и подумать было бы нельзя.
К столу Надежда выставила варенье из заготовок тетки Нилы. Перебирая банки в стенном шкафу, устроенном на галерейке, она машинально отметила, что вроде бы никто из квартирантов здесь не рылся, следовательно, не посягал на чужое, что определенно говорило в их пользу. Но вот чем же все-таки занимается эта троица в тихом провинциальном Коврюжинске? Неужели только собирает и перепродает старые вещи? Несолидно как-то, да и вряд ли выгодно материально…
Считая, что имеет полное право знать, Надежда завела об этом разговор, как только представилась возможность.
– Если вы все трое художники, то почему не рису… не пишете портреты, пейзажи, натюрморты? – спросила она.
– Пишем, пишем, – заверил ее Владимир. – Но всему свое время. Здесь мы как бы в творческом отпуске – набираемся впечатлений, обдумываем замыслы…
– Это когда двое твоих приятелей отправляются спозаранок куда-то на машине?
Надежда уже на следующее утро после сбора в доме всей троицы увидела стоящую сбоку от палисадника бордовую «Ниву».
– Можно сказать и так.
– А затем вы на пристани самоварами торгуете и прочим старьем?
Ее собеседник не спеша отхлебнул чаю из чашки с веткой сирени на боку и принял глубокомысленный вид.
– Мы не торгуем, мы спасаем, – наконец изрек он. – Видела тот поднос, что Богдаша на дворе уже вторые сутки отдраивает?
– Это ту закопченную прямоугольную штуковину с ручками? Я бы к ней даже пальцем не притронулась ни за какие коврижки!
– И многие поступили бы точно так же, – заметил Владимир. – Хозяйка этой, как ты выразилась, закопченной штуковины действительно выгребала на нее золу из печки. А до нее наверняка так поступали ее мать, ее бабушка, ну и так далее.
Надежда усмехнулась:
– И откуда тебе известно про бабушку? Она что, на том подносе расписалась и дату поставила?
– Не расписалась и дату не поставила. Зато там стоит клеймо известной ювелирной фирмы, и сделана эта штуковина из серебра лет сто назад. Антикварная вещица, одним словом.
– Что, правда? – удивилась девушка.
– Чистая правда. Не сойти мне с этого места. – И Владимир, чтобы подтвердить свои слова, поплотнее уселся на стуле и с видимым удовольствием отправил в рот очередную ложку смородинового варенья.
– И вы этот поднос тоже продадите?
– Вряд ли. А если и продадим, то только в хорошие руки, понимающему в таких вещах толк человеку, а не какому-нибудь там барыге, который его немедленно перепродаст абы кому, лишь бы побольше заплатили.
Надежда задумалась, а потом все-таки спросила:
– Но, выходит, вы тоже барыги? Вряд ли вы всем этим собирательством и куплей-продажей в ущерб себе занимаетесь.
Вопрос явно пришелся Владимиру не по нутру. Он недовольно поморщился.
– Это смотря как на это взглянуть, – наконец произнес он. – Вон у той бабки поднос наверняка сгинул бы в скором времени, а так она деньги за него получила, по ее меркам, немалые.
– А по твоим?
Он посмотрел ей в глаза и спросил:
– Хочешь начистоту?
Надежда кивнула.
– Вот ответь, как экономист, соразмерны ли деньги, которые получают наши, прости господи, звезды эстрады и ведущие сотрудники, к примеру, твоего института, с пользой, что те и другие приносят государству и людям?
– Ну, польза – это понятие растяжимое… – протянула Надежда, понимая, что не готова вести аргументированный спор на подобную тему. – Удовольствие, которое получают зрители в зале, тоже чего-то да стоит.
– А всем ли по карману это удовольствие?.. Вот то-то же. Раньше на всех заметных культурных мероприятиях лучшие места занимали так называемые блатные, теперь – богатые. И зачастую это совсем не те люди, которые понимают то, что они смотрят или слушают. Согласись…
Надежда покивала.
– Раз так, давай оставим тему купли-продажи в покое. Одно могу сказать: мы стараемся никого не обидеть и особо ценные вещи неизвестно кому не предлагать.
– Значит, вы ездите по городам и весям, ищете, что может представлять для вас интерес…
Владимир продолжил:
– Зачастую приводим в порядок, реставрируем. Этим, кстати, Богдаша занимается. У него золотые руки, из ничего конфетку может сотворить.
Ознакомительная версия.
