Через час Стефани помогла Таре облачиться в изящное черное платье, которое обрисовывало все изгибы ее тела, завила и взбила ее волосы, сделала макияж.
Наконец манекенщица перестала суетиться вокруг Тары и отступила на шаг, чтобы внимательно оглядеть ее.
— Великолепно, — объявила Стефани. — Хочешь взглянуть на себя?
Тара вдруг разволновалась.
— Страшновато.
— Разве я не говорила, чтобы ты доверилась мне? — Стефани взяла Тару за плечи и повернула к огромному, во весь рост, зеркалу. — Ну, что скажешь?
— Это же не я! — еле слышно пролепетала Макбрайд.
Женщина в зеркале просто не могла быть Тарой.
Волосы цвета темной меди кокетливыми завитками обрамляли лицо. Голубые глаза были так мастерски подведены, что казались огромными, с таинственной многообещающей поволокой. Румяна подчеркивали линию скул. Помада смелого ярко-красного цвета делала губы полными и чувственными.
При виде открытого платья с глубоким вырезом, мать Тары задохнулась бы от ужаса. А отец поспешил бы прикрыть ее, хоть чем-нибудь. Тара даже не подозревала о соблазнительной ложбинке у себя между грудями, пока Стефани не нарядила ее в это платье.
— Ты просто великолепна!
— Действительно, — ошеломленно ответила Тара. — Не пойму только, как такое могло произойти с простушкой Макбрайд?
Стефани расхохоталась.
— Подожди, вот увидит тебя Блейк… Точно лишится дара речи.
Тара зарделась.
— Стефани, Блейк и я, мы не… я хочу сказать, мы едва знакомы. Мы просто временно вынуждены быть вместе волею обстоятельств. Манекенщица тихо фыркнула.
— Я видела, как Блейк на тебя смотрит, Тара. Вас соединяет нечто большее, чем «обстоятельства».
Тара еще больше покраснела, вспомнив об их страстных поцелуях в это утро.
Стефани снова расхохоталась.
— Я знала, — воскликнула она, — здесь что-то происходит! О, Блейку иногда для разнообразия полезны встряски.
Тара в полном смятении отвернулась от зеркала.
— Между нами пока ничего нет, но… тебе действительно не будет неприятно, если это произойдет? Вы с ним не?..
Стефани тяжело вздохнула.
— Если честно, иногда мне, правда, хочется задушить его. Тара, послушай, Блейк — мой брат. Макбрайд мгновенно лишилась дара речи.
— Твой?..
— Брат, — повторила Стефани. — Блейк старше меня на пять лет. После смерти родителей меня воспитывал он. Тогда мне было 10, а ему самому едва исполнилось 15.
— Я ничего не знала. Блейк не сказал мне об этом.
— Мы не многим все рассказываем. Несколько лет назад я случайно ввязалась в одно из расследований Блейка, и меня едва не похитил один тип, который рассчитывал таким образом заставить его не разглашать кое-какую информацию. Тогда у Блейка и появилась эта безумная идея, что я буду в большей безопасности, если никто другой не узнает, что я его сестра. Но тебе он должен был сказать правду. Не знаю, почему он этого не сделал.
— Твой брат… — повторила Тара, про себя переоценивая все, что произошло с тех пор, как они приехали в Саванну.
Блейк должен узнать, что она думает по данному поводу, решила Тара, ощутив неожиданный прилив гнева. Он поставил ее в неловкое положение перед дружелюбной и гостеприимной Стефани.
Таре, пожалуй, тоже захотелось задушить его.
Она посмотрела на Стефани, ища сходство с Блейком, и увидела его в некоторых едва заметных чертах.
Господи, ну почему Блейк не сказал правду?
Стефани дотронулась до ее руки.
— Я понимаю, что это не мое дело, что бы там между вами ни происходило. Но… Блейк очень долго был один. Похоже, он ни к кому по-настоящему не привязывается. Я надеялась, что он встретит милую девушку вроде тебя. Я его очень люблю и желаю ему счастья.
— Я знаю, — ответила Тара. — Но, пожалуйста, не пытайся свести нас. Сейчас не самое подходящее время.
И у нее нет причин думать, что именно она та женщина, которая сделает Блейка счастливым. Они с Блейком такие разные. И кто знает, что будет, когда вся эта история наконец закончится?
— Понимаю, сначала ты должна убедиться, что вы оба в безопасности. Но я не могу не надеяться на продолжение ваших отношений, — озорно заметила Стефани. — Ну, мне пора, — сказала она, прежде чем Тара продолжила спор. Так что вы с моим братом останетесь сегодня вдвоем на всю ночь.
— Стефани!
Та в ответ только улыбнулась.
— Я просто подумала, что тебе нужно это знать. А ты, между прочим, действительно очень красива. У Блейка закружится голова, когда он тебя увидит. Если бы я была на твоем месте, немного бы помучила его в наказание за ложь.
— Но он вообще-то не лгал мне, — пробормотала Тара.
— Но и правду не сказал.
— Да. — И к тому же почти ничего не рассказывал ей с тех пор, как они приехали в Саванну.
Тара задумчиво разглядывала свое отражение в зеркале, а Стефани тем временем тихо выскользнула из комнаты.
Через несколько минут Тара услышала, как кто-то подходит к двери. Она неохотно оторвалась от большого зеркала, в котором зачарованно созерцала ослепительную женщину, не имеющую ничего общего с серьезной и строгой Тарой Макбрайд.
Вошел Блейк. Когда Тара повернулась к нему, он замешкался, и улыбка медленно сползла с его лица.
Тара с удовольствием наблюдала его изумление. Такие лица бывали у мужчин, когда они впервые встречались с ее очаровательной кузиной Саванной. Но никогда ни один мужчина не смотрел так на нее.
На Тару нахлынул прилив безрассудства, и это чувство оказалось странно возбуждающим.
Блейк перевел взгляд с ее соблазнительных рыжих кудряшек на полные ярко-красные губы, а затем опустил его в сногсшибательную глубину декольте.
— Здорово, — в конце концов проговорил он.
В изумленных глазах мужчины Тара сумела прочесть, что обрела власть над ним.
В прошлом она отпугивала сильный пол своим умом, решительностью, честолюбием, и ей была недоступна истинно женская власть над мужчиной. А теперь она ощущала это, что приводило Тару в восторг. Ведь Блейк сводил ее с ума своей соблазнительной улыбкой, дерзкой, самоуверенной походкой.
— Ну, что скажешь? — Она слегка понизила голос и, раскинув в стороны руки, медленно повернулась, чтобы он мог со всех сторон рассмотреть ее. Кто-нибудь теперь узнает меня?
— Я и сам с трудом тебя узнал, — ответил Блейк. Его голос звучал немного странно.
Тара поправила подстриженные и завитые волосы, прекрасно зная, что при этом движении платье еще соблазнительнее подчеркнет ее грудь.
— Это хорошо или плохо? Глаза Блейка заблестели.
