Всё длилось какие-то минуты. Монотонно-торжественная речь регистратора, высокопарные клятвы молодых в микрофон. Я отлично знала, что для Романа клятвы писала сама Альбина, чтобы всё было правильно, выверено и красиво. Я слышала их все заранее, поэтому, в самый трогательный момент мне хотелось поморщиться и вздохнуть. Едва дождалась того момента, когда раздался хулиганский крик о том, что они отныне муж и жена, Альбина на радостях завизжала, кинулась Роману на шею. Люди встали со своих мест, аплодировали, радовались, выкрикивали поздравления, фотографы с сумасшедшей скоростью щелкали затворами фотоаппаратов, а я, наконец, смогла выдохнуть, сунула букет в руки другой подружки невесты, и потихоньку ушла с помоста. Моего ухода даже никто не заметил. И того, что меня среди поздравляющих не было, тоже не заметили. Там такая очередь выстроилась, желающих их обнять и расцеловать, что и будь я там, затерялась бы. Поэтому я с чистой совестью ускользнула, свернула за свадебный шатер, внутри которого суетились официанты, проверяя в последний раз подготовку банкета. Со стола, накрытого к фуршету, получилось взять бокал с шампанским, и я ненадолго спряталась ото всех. Пила шампанское маленькими глотками и дышала. Дышала, дышала, не понимая, что вдруг с моим дыханием случилось. Куда оно делось, черт возьми?
– Прячешься?
Я обернулась, увидела Илью. Отвернулась от него, а в ответ на его лукавый вопрос, равнодушно пожала плечами.
– Отдыхаю. Слишком много гостей и вспышек камер.
– Это точно. Банкет начнется через полчаса. Хочешь, прогуляемся?
Я раздумывала секунду, другую, после чего взяла Илью под вежливо подставленный для моей руки локоть.
– Пойдем.
– Ещё шампанского? – спросил он, когда мы проходили мимо фуршетного стола. Я с готовностью кивнула.
– Ещё шампанского.
Должна же я как-то пережить этот день?
– Настя, сколько вам лет? – Я оказалась за столом вместе с родителями Романа. То есть, со своими родственниками и его. Наверное, этому обстоятельству следовало радоваться. Что меня не отсадили за задний стол, как одинокую, дальнюю родственницу.
– Двадцать, – ответила я. Под взглядом бабушки пить шампанское бокал за бокалом было неприлично, и выносить происходящее стало тяжелее. Но я старалась, улыбалась, поддерживала беседу.
– И вы живете одна в столице? Я ведь правильно поняла, вы живете отдельно от родителей?
– Да. Стараюсь быть самостоятельной.
– Настёна у нас очень самостоятельная, – неожиданно поддержал меня отец. – И очень положительная девочка. Я совершенно за неё не переживаю. Не представляю ситуацию, в которой моя дочь может наделать глупостей. – Родион засмеялся. – Вот Альбина в её возрасте могла. А Настя у нас пример для подражания.
Елена старательно улыбалась, слушая мужа. Я видела её приклеенную улыбку, но мы все о чем-то молчали, что-то из себя изображали. Идеальное семейство. Все дружны, близкие друг другу люди.
Илья, который сидел со мной на соседнем стуле, рассмеялся, положил руку на спинку моего стула.
– Вот, будет, кому мне подсказать, как лучше устроиться в столице. – Посмотрел на меня и подмигнул. – Не бросишь родственника в одиночестве?
– Я думаю, в Москве в одиночестве оказаться довольно трудно, – проговорила я.
А его отец, Юрий Иванович, глянул на младшего сына суровым, родительским взглядом.
– Ты особо-то не веселись, – сказал он. – Ты сюда учиться едешь. Я с тебя за каждую отметку спрошу. И не Настя твоим досугом заниматься будет, а Ромка. Сделает так, чтобы ни минуты на безделье у тебя не было. Я прослежу.
Илья вздохнул напоказ, я заметила, как он переглянулся с матерью. Выдохнул:
– Да я не сомневаюсь.
Родион похлопал новоприобретенного родственника по плечу. Получилось у него по-свойски, вполне органично. Но я не сомневалась, что отец это сыграл, обычно он с людьми так панибратски не общался.
– Не переживайте. Мы все здесь, целая семья. Присмотрим за Ильей. Устроим всё в лучшем виде. Моя жена – уникальная женщина, она может решить любую проблему, – посмеялся он. Повернулся к Елене. – Правда, дорогая? Мы ведь присмотрим за мальчиком?
Елена улыбнулась и согласно кивнула. А Илья вдруг взял меня за руку и потянул.
– Пойдем, потанцуем.
Противиться я не стала. Первый танец молодых мы уже посмотрели, кстати, он как раз и показал, по крайней мере, мне, что Альбина с Романом не слишком подходят друг другу. Моя легкая, прекрасная, летящая сестра, и Роман Федотов, двигающийся в танце, как хорошо обученный медведь. Ни шага в сторону, и плевать нам на ноты. Но гости восторженно хлопали, а я наблюдала, мысленно ругая себя за пристрастный взгляд.
Илья же двигался уверенно, обнял меня рукой за талию, подхватил мою руку, и мы закружились с ним в танце. Танцевал он, на самом деле, превосходно. Будто угадав мои мысли, он, со смехом, проговорил:
– Я до тринадцати лет занимался бальными танцами. Мама меня водила, а отец жутко злился. Ромка боксом занимался, а я бачату разучивал.
– А что случилось в тринадцать лет?
– Наверное, мне самому наскучило, бросил. Но танцевать люблю.
– Ты хорошо танцуешь, – похвалила я. – А вот я не очень.
– Это не важно. Мужчина должен вести. Разворот? – Илья развернул меня в танце, и я сама удивилась, насколько органично у меня вышло. Я никогда особой легкостью и изяществом в танце не блистала.
Отец аплодировал нам, когда мы вернулись к столу.
– Молодцы. Вы отлично смотрелись!
Я благодарно улыбнулась. А когда присела, зачем-то повернула голову, посмотрела на молодых, что сидели за отдельным столом. Альбина с кем-то щебетала по телефону, видимо, принимала поздравления, а Федотов с мрачным видом, совершенно не подходящим для молодожена, смотрел в сторону нашего стола.
– Тебе понравился брат Ромы? – спросила меня бабушка, когда я сопровождала её в сад. Зоя, как она посчитала, засиделась, и ей захотелось пройтись. Я отправилась вместе с ней.
Я фыркнула от смеха.
– Глупости. То есть, он, конечно, приятный парень, но ничего более.
– Вы хорошо смотрелись вместе, когда танцевали, – улыбнулась Зоя. – Родион прав.
– Он хорошо танцует.
– И симпатичный. Согласись, внешне он бы больше подошёл Альбине.
– Бабушка!
– Ну что?
– Это же свадьба! А ты такое говоришь, что жених невесте не подходит.
– Я не это говорю. А то, что природа немного подшутила. Но это, знаешь ли, частенько так бывает. У Ромы свои положительные качества.
Я согласно кивнула, решив, не вступать в открытое обсуждение положительных качеств Романа Федотова. Мы с Зоей прошлись до пристани, подышали речным, влажным воздухом, посмеялись над чем-то. А потом она заметила знакомых, остановилась с ними переговорить, а мне соблаговолила махнуть рукой.
– Настя, дорогая, возвращайся к столу, не жди меня.
Я кивнула и направилась обратно. До шатра я не дошла метров двадцать. Остановилась у розового куста, разглядывая цветы, а потом меня вдруг схватили за руку и дернули в сторону, причем, совсем не трепетно и нежно. Федотов подтолкнул меня вперед, за тот самый куст, с глаз долой ото всех, и всё произошло настолько молниеносно, что я опомниться не успела, а уже оказалась с ним с глазу на глаз. Он стоял передо мной, дыша на меня запахом коньяка, и разглядывал сверху. Я в лицо ему глянула, сделала два шага назад, но меня тут же вернули на место. Вернули, и руки убрали. Он снова принялся меня разглядывать. Будто я перед ним в чем-то провинилась. Я не выдержала и гневно поинтересовалась:
– Что?
Он был пьян. Не шатался, не ухмылялся, не делал странных движений, но по глазам было понятно, что пьян.
– Не хочешь меня поздравить? – поинтересовался он.
Я нахмурила брови.
– Я уже поздравила.
Меня тут же уличили:
– Не ври. Ты не поздравляла.
– Ты просто забыл. К вам подходило четыре сотни человек гостей, и моё поздравление…
– Его не было, – перебили меня.
Я вздохнула, пытаясь сохранить спокойствие.
