— Честно?
— Давай.
— Когда ты рядом, Диана, я ничего не боюсь… Уже ничего.
— Если он нас увидит вместе, он убьёт сперва тебя, а потом даже страшно представить, что сделает со мной.
— Знаю, мы с тобой оба сумасшедшие, ты это знаешь, бестия!? — хмыкнул он, поднимая её юбку руками, — но этот адреналин заводит, возбуждает…
— Ты любишь ходить по грани, Артур.
— Я всю жизнь хожу по самому краю этой самой грани, дорогая.
— Замолчи, я не могу больше разговаривать, выдохнула страстно она, вцепилась пальчиками в его волосы на затылке. Девушка таяла в его руках, тело предательски отзывалось страстью на страсть, кровь бешено заструилась по жилам, превращаясь в горячее жидкое пламя, подобное тому, которое бушевало между ними снаружи.
Артур знал, что Диана возбуждена, она слишком чувственная… такая вся его. Зрачки её зелёных глаз расширились, а он… он уже давно потонул в их глубине, он любил, когда она так возбуждённо смотрела на него, с таким первобытным хищным желанием, горящим в зелёных глазах.
Да его просто вело от такого её взгляда…
Крышу сносило от этой женщины…
Он сдохнет, если не возьмет её сейчас и здесь.
Она, как тот наркотик для него и без дозы он уже не проживёт. Эта бестия ему необходима.
— Тогда давай вместе сойдём с ума окончательно, — простонала она, рванув его рубашку, опустив руки к поясу брюк, расстёгивая.
— К чёрту всё, — прорычал Артур, расстёгивая молнию на брюках, выпуская себя на волю чувствуя, как её пальчики уверенно сжали до боли твёрдый член. Теперь все планки были снесены к чёртовой бабушке окончательно и основательно.
Мужчина впился в её рот, целуя с такой дикой, безудержной и яростной страстью, что искры выбивались у обоих из глаз.
Распахнул блузку, обнажив груди, сжал каждую руками, отчего мужчину бросило в жар ещё сильнее. Да в жизни его тело никогда не штормило от такого дикого возбуждения, как с этой женщиной.
Артур и сам не понял, в какой момент избавился от брюк, приподнял женщину, вынуждая её обхватить бёдрами его талию, рванул её трусики, и яростно ворвался в её лоно… сразу… до конца, до самого упора… с силой, выбивая из её груди хриплый стон, едва сам удерживаясь от крика. Остатки благоразумия погибали, когда эта женщина оказывалась рядом с ним, податливо позволяя ему владеть своим идеальным телом.
Диана выгнулась в его руках, подстраиваясь под его жёсткий, бешеный ритм. Он же остервенело вдалбливался в её плоть, ходя на самой грани, приближая к этой самой грани и её.
Артур почувствовал, как резко дёрнулась в его руках женщина, выгнулась, мышцы лона стали сокращаться вокруг его члена, а губы её приоткрылись в немом крике, который быстро стал переходить в стоны, рвущиеся из груди. Она едва ли не вцепилась зубами ему в плечо, пытаясь заглушить крики, чтобы их никто не услышал.
Как всегда такая дикая, бешеная, непредсказуема, его девочка… Артур впился в её рот, поглощая её стоны, сливая их со своими в единое целое, чувствуя, как сознание разрывается на мелкие куски от волн неудержимого чистого экстаза, заполняя её своим семенем, сдерживаясь на пределе, чтобы не застонать в голос.
Диана больше не хотела лгать самой себе, она любила этого мужчину, верила ему. Она будет с ним и за ним, до конца и плевать на последствия. Это безумие, но ради такого и умереть не жалко. Уж лучше рискнуть, чем всю жизнь быть пленницей Аксагова и позволять ему себя использовать. Такая жизнь хуже смерть.
А Артур… он стал для неё глотком свободы, чистого воздуха, веры, надежды в лучшее, шансом вырваться из лап Аксагова. Сама она не сможет, а вместе у них есть шанс и она всё сделает, чтобы помочь ему.
— Проклятье! — простонал Артур, ты такая же сумасшедшая, как и я, бестия, знаешь это!
— Теперь знаю. И это хорошо. Значит, двое сумасшедших нашли друг друга.
— И я тебя никуда от себя не отпущу, — произнёс он, отстраняясь, пытаясь выровнять дыхание, ведь дышал, словно загнанный конь.
— Я люблю тебя, — произнесла она, чувствуя, как дрожат ноги в коленках от пережитой дикой страстной бури.
— Я знаю, — удивил он её своим ответом.
Артур ещё всю ночь вспоминал, как он полностью и окончательно слетел с тормозов, когда оказался наедине с Дианой.
Словно нашкодивший подросток-романтик, шастает по балкону дамы сердца.
Невероятно, но, чтобы побыть с любимой женщиной наедине, ему приходится пробираться к ней, словно вору. При этом он очень рискует подставиться.
Вот что он творит?
Он здесь совсем с иной миссией. Только вот, видя Диану, все мысли из головы убегают, о мисии он думать начинает в последнюю очередь, идя на неоправданный риск.
Спонтанность и раньше была свойственна Артуру. Он мог принимать весьма резкие и судьбоносные решения, при этом редко ошибаясь в выборе.
Но Диане удаётся действовать на него по особенному.
Рядом с этой женщиной сразу же перегорают все его внутренние предохранители.
Вот нельзя так себя по дикому вести. Точно, что обезумели оба.
Вот как можно было предаваться такой бурной страсти под самым носом у Аксакова?
Кажется, что этот адреналин обоих заводил, горячил молодую кровь и лишь подстегивал к дальнейшим безумствам.
Он непременно выполнит свою миссию и заберёт Диану. Осталось совсем немного потерпеть.
А ещё необходимо разобраться с Павлом.
Не понравились Артуру слова Дианы. Девчонка говорила о Пашке уж очень уверенно, необходимо проверить своего друга. Выяснить, что за игры тот ведёт и с кем, а главное, против кого. Если Пашка не на стороне Артура, то дела у Громова очень и очень плохи. В любой момент его могут сдать. Тянуть с выяснением нельзя.
Утром Артур вёз Аксагова на встречу с одним из людей Рогозина. Рогозин был ещё тем гадким слизняком, помимо того, что девчонок в свои бордели снаряжал, часто даже против их воли, так ещё и нелегал проворачивал по крупному. С Аксаговым он был крепко завязан. Артур не сомневался, что в этой цепочки один другого непременно потопит. Стоит лишь потянуть за одного, второй сам потянется
— Как думаешь, Артур, кто мог сказать Хадиеву, где будет Климов, да ещё и не сам, а с моей бабой, м? — Аксагов закурил. — Бери. — протянул сигарету Артуру, но мужчина покачала головой.
— Нет.
— Бросил?
— На сегодня точно да.
— Как знаешь, — пожал плечами, — так есть предположения? Это ведь точно кто-то из своих.
— Я уже говорил вам, что это Саид, — протянул Артур, — у него был найден телефон, я лично пробил номерок. С него был совершён звонок Хадиеву.
— До сих пор не верится, что это Саид. Он не один год работал на меня и у меня к нему ни разу не было претензий. Если бы Хадиев не прикончил Саида, я бы сам его на клочки разорвал. Никогда бы не подумал, что он сможет предать меня.
— Продаются все, заключил Артур, пытаясь выглядеть убедительно. Знал ведь, что это не Саид, а Диана звонила, но мёртвые защищаться и оправдываться не умеют. Свалить всё на Саида было очень удобно, Артур позаботился, чтобы капитально подставить покойного и списать на него этот промах Дианы.
— И ты продаёшься? Какова твоя такса, парень, м?
— Никто небезгрешен. Всё зависит от обстоятельств и времени.
— Что же, не совсем то, что я хотел бы услышать, но зато честно.
— Рад, что угодил вам, — хмыкнул Артур.
— Ты чего сегодня такой уставший и взвинченный, м? — Случилось чего.
Артур нахмурился. Этот гад заметил его состояние. Спросил таким проницательным тоном…
Надо вести себя непринуждённо, чтобы не спалиться перед этим человеком. Что же… Так и хотелось ему сказать, что именно случилось: коллега его, кажется, ссучился, да и девочка его негласная пленница у этого урода, развалившегося на заднем сиденье тачки.
— Слегка подустал, — произнёс Артур, очень много разной работы, ты же и сам знаешь.
— М-да, — процедил Аксагов сверля Артура взглядом, — загонял я тебя, парень, совсем. Необходимо дать тебе хоть денька два отгулов. Дело-то молодое. Я тебя отпущу, завтра. Развеешься, бабу снимешь, расслабишься, трахнешь её, как следует, а потом жду снова в строю.
